Пробуждение силы - Сергей Самаров

Но он был в гражданской одежде, и потому Сережа не мог знать, с кем имеет дело.

– Я хотел узнать, что вам здесь надо?

– А вы кто такой?

– Я здесь живу.

– А… Понятно… – сказал Михаил Михайлович и показал старшему лейтенанту свое удостоверение. Из рук не выпустил, но Сережа его за руку придержал, чтобы прочитать внимательно.

– И что? Я так и не понял, что вам здесь нужно…

– Мы хотим поговорить с Любовью Петровной…

Любовь Петровна тут же дверь открыла. Уже без страха.

– Говорите… – потребовала, а не предложила она.

– Здесь?

– А почему бы не здесь? Или у вас долгий разговор?

– В принципе мы хотели задать вам только один вопрос… – миролюбиво улыбаясь, сказал подполковник. – Где сейчас находится ваша дочь?

– А вот этого я не знаю. И даже если бы знала, не сказала бы, скорее всего, вам…

– Почему так? – Иванов улыбнулся.

– Потому что вы мне не понравились…

– В таком случае я попрошу вас собраться, если можно, побыстрее. Вы поедете с нами… – это он уже сказал без улыбки и жестко.

– С какой стати? – спросил Сережа.

– Товарищ старший лейтенант, вы уверены, что я обязан отчитываться перед вами в оперативной необходимости? – сухо спросил Михаил Михайлович.

– Товарищ подполковник медицинской службы, я не вижу ваших полномочий на ведение оперативной деятельности, – не менее сухо ответил ему Марочкин.

– Вы что же, собираетесь оказать сопротивление?

Михаил Михайлович с усмешкой посмотрел на старшего лейтенанта и на стоящего у него за спиной солдата-водителя, потом на своих сопровождающих.

Но тут на лестнице, поднимаясь с пятого этажа, показались два офицера спецназа, и тут же еще двое спустились с седьмого этажа. Подполковник не мог не оценить так аккуратно проведенное окружение.

– Я не думаю, что сопротивление органам власти окажет вам помощь в карьере… – с улыбкой сказал подполковник и шагнул было к лифту, но путь ему преградил поднявшийся с пятого этажа капитан.

– Извините, товарищ подполковник… Подполковник Иванов, я полагаю?

– Да…

– Мы осуществляем ваше задержание по просьбе Службы собственной безопасности республиканского управления ФСБ. Сдайте, пожалуйста, оружие, документы и мобильные средства связи. И посоветуйте вашим подчиненным не проявлять излишней активности. Из нас каждый может делать то же, что делал сегодня подполковник Стромов. Позаботьтесь о сохранности собственной жизни. Мы в случае обострения ситуации будем действовать так же жестко…

Подполковник уже не улыбался и думал недолго.

– Я обязан сообщить о случившемся своему непосредственному командиру.

– Вашего непосредственного командира уже разыскивают как раз те самые сотрудники Службы собственной безопасности, которые попросили меня попутно решить и их вопрос… Генерал к вам присоединится, я думаю, на очной ставке. Не исключено, что он к тому времени уже почти не будет генералом, как вы почти не будете подполковником…

– Не берите на себя слишком много, молодой человек, – добро усмехнулся Михаил Михайлович. – Не то вы тоже рискуете превратиться в безымянного дворника… Пока вы не взяли генерала, вы все в опасности… А взять его вы никогда не сможете… Он имеет возможность все население Москвы в течение нескольких часов недоразвитыми дворниками сделать…

Капитана, впрочем, угроза тронула мало. Он кивнул своим людям, и те сразу начали обыск задержанных…

– Я так и не пойму, как мне себя теперь называть… Абдулло Нурович или Андрей Никитович?..

– Только – Андрей Никитович… – категорично сказала Мариша.

– Мне Абдулло Нуровича жалко… – сказал Андрей Никитович. – Он был хорошим и добрым человеком, и все его любили. Он всем помогал, а его за это хотели убить…

– Папа, ты никогда не был Абдулло Нуровичем. Это кто-то придумал за тебя, чтобы навсегда уничтожить Андрея Никитовича Стромова.

– Кто? – спросил Андрей Никитович. – И зачем?

– Я разве могу это знать? Это тебе скажет, наверное, Владимир Андреевич. Пока мы только можем предполагать, что на тебе ставили какие-то опыты, пытаясь превратить тебя в настоящего Абдуллу Нуровича. Об этом сейчас много слухов ходит. А дыма без огня не бывает. Но Владимир Андреевич должен знать более точно.

– Владимир Андреевич? – переспросил Стромов не столько вопросительно, сколько в задумчивости. – Я не помню такого… Это кто?

– Это твой бывший командующий. И был твоим командиром, еще до того, как стал командующим. Вы с ним вместе в Афганистане воевали. Он уже давно на пенсии…

– Я воевал в Афганистане? – теперь Стромов переспросил уже с удивлением.

– Мама говорит, что ты воевал в девяти странах мира… В том числе и в Афганистане…

– Да… – согласился он. – Тогда, наверное, они и не могли меня победить… Постой!

– Что? – Мариша посмотрела в слегка затуманенные глаза отца. Только что вот были глаза почти ясные, а теперь затуманенные, отстраненные.

– Но если я не Абдулло Нурович, кто же тогда будет участок убирать?

Этот вопрос, казалось, волновал его гораздо больше, чем все остальное, происходящее сейчас под окнами. А там уже приехали и милиция, и прокуратура, и еще кто-то, и вообще чуть не половина жильцов дома собралась, и все что-то обсуждали, о чем-то говорили, однако раньше уехали те, кто Андрея Никитовича искал. И увезли все трупы.

Дочь ничего не сказала относительно уборки участка, потому что ее, казалось, этот вопрос вообще не трогал. Но тяжелый вздох, показывающий немалые ее страдания, Мариша подавить не смогла. И отец этот вздох услышал и понял, что доставил дочери боль. Но едва ли понял, чем именно. Ситуация сложилась патовая, и потому оба долго молчали.

– Там милиция… – сказал наконец Андрей Никитович, глядя в окно. – Надо выйти к ним…

– Тебя сразу арестуют, – возразила дочь. – Ты нескольких человек застрелил. К милиции нельзя…

– Я же защищался. И тебя защищал… – Он явно удивился, потому что дворник Абдулло Нурович, страдающий деменцией, милиции еще мог доверять, а снова Андреем Никитовичем, подполковником спецназа ГРУ, хотя и согласился с этим, он еще полностью не стал. – Так что же делать?

– Пока надо спрятаться. Потом мама позвонит Владимиру Андреевичу, и полковник скажет, что делать. Мы долго здесь просидеть можем? Мне нужно Андрейку покормить…

– До вечера. Это квартира толстого Валерки. Жена у него с утра на сутки работать заступила. А он вечером пьяный придет. А вечером еще его брат прийти должен. Что-то принесет. А чем Андрейку кормить?

– Я уже посмотрела. Здесь нечем… Можно, конечно, яйцо сварить… Есть здесь яйца?

Андрей Никитович открыл холодильник.

– Нет, не вижу. У меня дома тоже нет. Я в магазин схожу. Принесу…

– Тебя сразу узнают… Лучше я схожу… Здесь из одежды хоть что-нибудь на меня подойдет?

– Едва ли… – пожал плечами отец. – У толстого Валерки жена ростом тебе до плеча. Идти мне надо. Как-то так, чтобы не узнали…

Дочь внимательно посмотрела на отца.

– Хотя бы бритва здесь есть? Надо бороду сбрить.

– Жалко. Я никогда без бороды не ходил…

– Ты никогда раньше бороду не носил. А с тех пор, как стал Абдулло Нуровичем, у тебя борода появилась. Раньше, мама говорила, ты только однажды в отпуске после Анголы бороду отпустил. Подполковники бороды не носят. Вообще в армии бороды, насколько я знаю, не носят. Только, бывает, врачи…

– Врачи носят… А бритва должна быть… Валерка бреется… – сказал Андрей Никитович твердо, совсем не как дворник говорил, и пошел в ванную комнату вовсе не походкой дворника Абдулло Нуровича, а походкой военного человека.

Мариша сидела на диванчике и раздевала маленького Андрейку, потому что в квартире было жарко. Ждать пришлось долго. Андрейка начал уже кукситься, просил есть. А когда отец вышел, дочь даже встала от удивления, настолько он изменился, превратившись из старика в немолодого, но еще в расцвете лет мужчину, имеющего твердую упругую походку, что-то говорящую и о характере того, кто такой походкой ходит.

– Вот… Это совсем другое дело. И ходить ты должен так же, как сейчас. Помнишь, ты сам меня учил – шагать, чтобы чувствовать, как каждым шагом земной шар вращаешь. Так и ходи…

– Земной шар вращаешь… – вдруг повторил и задумался Андрей Никитович. – А ведь я это помню. Не помнил, много лет не помнил, а ты сказала, я вспомнил…

– Ты много помнишь, хотя многого и не помнишь, но ты вспомнишь все. Если что-то вспоминаешь, значит, вспомнишь и остальное. Сходи в магазин… Купи яйца и детское питание… Лучше рисовую кашку. Андрей хорошо ее ест. И молока… Деньги у тебя есть?

– Есть…

– Из одежды присмотри что-нибудь. Я пока маме позвоню. Она ждет меня, волнуется.

– А вот звонить… – задумался отец. – Пока не надо бы… Если ищут меня, значит, ищут и тебя… Наверное, они знают, кого искать. И могут дома ждать. Нас с тобой или звонка…