Ел я ваших демонов на завтрак! Том 3 - Антон Кун

А может, и не для меня. Может, он надеялся заполучить мою катану? А почему нет?

Хотя, чего я придумываю за него. Если тут у мечей есть имена, то наверняка есть культ холодного оружия. И ни один уважающий себя воин не сделает ничего, что оскорбит меч, ведь от меча в бою зависит жизнь.

С другой стороны, Ганзи не был воином, он был оружейником…

Вот в таком раздрае я шёл позади своих людей, как бы прикрывая их спины.

Мы повернули в коридор, а потом спустились на первый этаж.

Я в первый момент удивился, но потом вспомнил, что у нас дома порталы тоже расположены на втором этаже — примкнуты к чёрной городской стене, поглощающей магию. Интересно, а тут как? Как далеко мы от стены?

Но окна в столовой были закрыты — створки сдвинуты и матовые стёклышки пропускали свет, но не позволяли рассмотреть, что снаружи.

Но когда мы сели за стол, Аико, словно услышала мои мысли, подошла к окну и раздвинула створки в стороны.

Окно было огромное, в полстены, и выходило оно в сад.

Кряжистые деревья, кустарники разных размеров, с разными листьями по размеру, форме и цвету. Некоторые кустарники цвели. Были и такие, которые стелились по земле. И не только можжевельник, но и с листьями. Разделяли кусты огромные камни. Они были так к месту расположены, что приходила мысль: их специально сюда притащили.

Среди кустарников и камней тёк ручеёк. Он журчал успокаивающе, умиротворяюще.

Мы сели на стулья за стол. Хотя такой вид навевал мысли о Японии, а там как правило сидят на коленях. Но тут не Япония. И не Китай или какая-то другая азиатская страна из моего мира, тут свои законы.

В общем, мы сели за стол, и Аика точно так же, как и Хэчиро ранее дала кому-то знак рукой. Хотя, кому, если в комнате никого не было и двери закрыты? После сказала:

— Сейчас вам принесут обед. Потом я подойду за вами.

Поклонилась и вышла.

А я оглядел столовую. Хотя чего тут оглядывать? Из мебели только стол и стулья. И окно в сад. И ничего, что отвлекало бы от приёма пищи.

Я лишний раз убедился, что дом клана Такаги богаче, чем у моих родителей. У нас кухня была объединена со столовой. А тут всё раздельно. К тому же сад за окном был не просто великолепен, он был фантастически красив и ухожен!

Сдвинулась в сторону другая дверь, и в столовую вошли две женщины — принесли нам еду.

Женщины тоже были молчаливые, собранные. Они накрывали на стол быстро и сосредоточенно — ни одного лишнего движения!

Сразу вспомнилась няня Омоко. Я бы не смог представить её вот такой вышколенной. Она была тёплой и живой.

Наблюдая, как женщины расставляют на столе еду, я вдруг подумал о том, что у них, как и у воинов, тоже все движения выверены. А не являются ли эти женщины в свободное от работы время боевыми единицами?

А что? Вполне возможно — помыли посуду и пошли отрабатывать приёмы рукопашного боя или стрелять из арбалетов.

Но когда передо мной поставили миски с едой, я выбросил из головы все мысли — так всё вкусно пахло и красиво выглядело!

— Приятного аппетита! — сказал я ребятам и преломил палочки.

— И ты будешь есть? — с вызовом спросил Даичи.

— Да! — жёстко ответил ему я. — И ты тоже будешь!

— Но почему? — не унимался Даичи. — Они…

— Ешь! — рявкнул на него Матакуши и тоже преломил палочки. — Не до детских истерик сейчас!

Даичи надулся.

— Ешь, младший брат, — мягко сказала Изуми, приступая к еде.

Даичи немного подулся, но потом присоединился к нам. Всё же голод и растущий организм сделали своё дело.

Ели молча. И когда все миски опустели, Матакуши посмотрел на меня, а потом в ту сторону, куда Аико подавала знак, чтобы нам принесли еду.

Я сразу понял его: он хочет обсудить что-то, но показывает, что тут говорить не следует. Значит, нужно найти возможность.

Я кивнул ему и начал говорить совсем не о том, о чём хотел:

— Смотрю на этот чудесный сад, — задумчиво сказал я. — И представляю мир, где по улицам ездят самоходные механические повозки, а в небе летают железные птицы, которые перевозят людей из города в город. И можно разговаривать, находясь друг от друга на огромном расстоянии, при этом не повышать голоса и прекрасно слышать собеседника.

— Разве существует такая магия? — спросила Изуми, с нежностью глядя на меня.

— Магия? Нет, такой магии я не знаю, — со вздохом ответил я, и мне стало грустно.

Я вспомнил своих ребят, крушение МИ-8. А ведь их дома ждали, у каждого кто-то был.

Интересно, их тела смогли забрать, чтобы похоронить по-человечески?

А моё тело? Моё тело тоже похоронили?

Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»

Майор очень скучал по своей трёхлетней дочке — Машке-простоквашке, по своей маленькой принцессе. Когда жена принесла дочку из роддома и развернула её, майора потрясло, что у малышки на ручках и ножках были настоящие маленькие пальчики с настоящими ноготочками. Здоровый мужик, прошедший ни одну горячую точку, стоял и смотрел на новорождённую дочку и чувствовал ком в горле. А когда она сфокусировала на нём взгляд и улыбнулась, он был самым счастливым человеком в мире.

Глава 10

К счастью, пришла Аико и отвлекла меня от грустных дум. Она пригласила нас пройти в комнаты, которые выделили нам для отдыха.

Я надеялся, что нас всех поселят в одну комнату, но нет, Хэчиро оказал нам уважение — каждому предоставили отельное помещение. Видимо, таким ненавязчивым способом он показал мне своё превосходство. Или просто создал трудности для общения.

Хотя какие трудности? Мы же не под арестом!

Поэтому мы спокойно поблагодарили Аико и не сговариваясь все прошли в мою комнату.

Комнатка была небольшая. Как средних размеров гостиничный номер. Из мебели — кровать, два кресла, журнальный столик и встроенный в стену шкаф. Ну и конечно же раздвижное окно во всю стену. А за окном всё тот же сад, только тут росли другие растения, в основном невысокие. Благодаря этому открывался красивый вид.

Скользнув взглядом по открытому окну, за которым разлились густые сумерки, я предупредил ребят:

— Попрошу вас быть сдержанными в выражениях и не оскорблять хозяев этого дома!

Матакуши хмыкнул, но ничего не сказал. Наверняка понял: я имею ввиду возможное подслушивание.

Однако, Даичи не сдержался. Не успел я договорить, как он выпалил:

— Почему я должен оставаться тут? Я не ребёнок! Я могу сражаться! А остаюсь