Ночной скиталец - Сьюзен Кэрролл

— Леди Карлион, — отшатнулась она от него. — Я никогда не давала вам права использовать мое имя, сэр.

Возможно, глупая придирка, учитывая фамильярность, которую он уже допустил. Ланс закатил глаза, очевидно, думая о том же.

— Тогда леди Карлион. Я сожалею, что обидел вас. Вы явно страдаете от сильного потрясения. Сейчас, если вы просто посидите здесь как хорошая девочка, я пойду и приведу кого-нибудь, кто поможет вам почувствовать себя лучше.

Розалин нашла манеру, в которой он похлопывал ее по плечу почти такой же невыносимой, как и его заботливый тон. Когда Сент-Леджер выпрямился и быстро вышел из комнаты, она была готова отдать все, что имела, только бы исчезнуть из этого места.

Но девушка все еще не доверяла своим ногам. Унижение станет еще большим, если этот насмешник будет вынужден снова поддержать ее. И она вряд ли могла покинуть дом, будучи почти раздетой.

Пока Сент-Леджер отсутствовал, Розалин заново затягивала шнурки и застегивала пуговицы, размышляя о том, как ненавидит этого мужчину. Ланс Сент-Леджер относился к тому типу распутных мужчин, которые всегда заставляли ее испытывать чувство неловкости.

Слишком привлекательный для добродетельных леди. Невыносимо высокомерный, слишком уверенный в себе. Под крылышком Артура Розалин всегда наблюдала мужчин, подобных Лансу, с безопасного расстояния. Танцующих и флиртующих, льстящих и поддразнивающих, заставляющих дам смеяться и краснеть.

Но стоило такому мужчине хоть однажды бросить безнравственный, оценивающий взгляд в ее сторону, как Розалин стремилась нырнуть под ближайший стол.

Именно это она желала сделать и сейчас, когда Ланс слишком быстро вернулся. Корсет был едва завязан, но, если бы она смогла привести платье в порядок, то можно было бы надеяться, что это не будет заметно.

— Вам нужна помощь? — озорно прошептал Ланс, наблюдая за ее усилиями.

— Нет, — Розалин бросила на него свирепый взгляд. Хотя она не могла достать до нескольких последних пуговиц, но лучше бы умерла, чем позволила ему вновь коснуться себя.

Пройдя через комнату, он протянул ей стакан какой-то янтарной жидкости.

— Вот, — сказал он. — Выпейте это.

Розалин взяла стакан, с подозрением принюхалась и отпрянула от сильного запаха.

— О, нет. Я никогда не пью бренди.

— Это заставит вас почувствовать себя лучше.

Толика нетерпения проскользнула в голосе Ланса.

— Оно не отравлено, если вы этого боитесь. Так что соглашайтесь и пейте.

Он не относился к тем мужчинам, которые терпят отказы. Стиснув руки девушки своими, он поднес стакан к ее губам, принуждая сделать глоток. Розалин глотнула, возмущенно думая, что ее сэр Ланселот никогда не стал бы насильно вливать алкоголь в горло леди.

Огненная жидкость заставила ее почти задохнуться. Но когда Ланс принудил девушку сделать еще один глоток, бренди начало оказывать свой эффект, посылая оживляющее тепло в вены.

— Лучше? — поинтересовался Ланс.

Розалин было ненавистно признавать его правоту, но если бы она не сделала так, то этот зверь, вероятно, заставил бы ее уничтожить всю бутылку отвратительного напитка. Она неохотно кивнула, отталкивая стакан, желая, чтобы могла также оттолкнуть и Ланса. Он наклонился слишком близко.

Поставив стакан на чайный столик, Сент-Леджер сказал:

— Вот. Возможно, вы также желаете получить это.

Розалин взглянула вверх и потрясенно увидела свой шарф, свисающий с его пальцев.

— Вам, наверное, не хочется обнажать вашу… э-э-э родинку, — сказал Ланс с поддразнивающей улыбкой.

Ее щеки загорелись, она выхватила прозрачную ткань из его рук.

— Вы смотрели на меня, когда раздевали?

— Вы привлекательная женщина. Я не смог справиться с собой. Мне очень жаль.

Розалин не думала, что он, судя по блеску в глазах, хоть в какой-то степени мучился угрызениями совести. Она снова попыталась встать на ноги и, на этот раз, с облегчением обнаружила, что может стоять прямо.

Сделав несколько нерешительных шагов в сторону, она повернулась спиной к Лансу и, повязав шарф вокруг шеи, надежно заткнула концы за корсаж, с яростью думая, что сэр Ланселот никогда не стал бы подсматривать за ней.

Обернувшись, Розалин спросила, что Ланс сделал с ее капором. Мужчина заглянул под кушетку с резными ножками и, в конце концов, предъявил пропавший головной убор, но оказался не в состоянии определить место нахождения кружевного чепца.

— Он вам не нужен. И в любом случае вам не подходит. Вы слишком молоды, чтобы облачаться в эти чепцы для матрон.

Розалин бросила на Сент-Леджера гневный взгляд и уже собралась поспорить с ним, но поняла, что это бессмысленно. У нее было множество других кружевных чепцов, и все, чего она хотела, это выбраться отсюда как можно быстрей.

Закрепив капор на голове, она затянула неаккуратным узлом ленточки под подбородком.

Сэр Ланселот никогда бы не потерял ее чепец. И не был бы столь невоспитан, чтобы критиковать ее манеру одеваться.

Призвав на помощь все свое самообладание, Розалин выпрямилась и приготовилась прощаться.

— Не будете ли вы так любезны, передать мои извинения мисс Фитцледжер и сказать ей, что я осведомлюсь о ее здоровье через день или два, когда приду в себя.

— День или два? Как долго вы намереваетесь оставаться в Торрекомбе? — спросил Ланс.

— Не понимаю, какое отношение это имеет к вам, сэр? До свидания.

Розалин присела в чопорном реверансе и стремительно направилась к двери.

Но ледяное достоинство ее ухода не произвело должного впечатления. Сент-Леджер остановил ее, схватив за руку.

— Я должен сопроводить вас обратно в гостиницу, — сказал он с одной из этих отвратительных проникновенных улыбочек. — Уверен, что вы путешествуете не одна. Возможно, какая-нибудь из ваших служанок будет более сговорчивой и ответит на мой вопрос.

— Как… как вы смеете, сэр!

Розалин задохнулась от гнева, но ее свирепый взгляд лишь скрывал тревогу, вызываемую мыслью об этом мужчине, преследующем ее до гостиницы. Хотя она ненавидела, когда ее запугивают, но сейчас осознавала, что у нее нет выбора, кроме как дать ему какой-то ответ.

— Срок моего пребывания в Торрекомбе носит неопределенный характер, сэр. Возможно, неделя. Возможно лишь несколько дней.

Смотря сколько времени ей понадобится, чтобы решить, что делать с легендарным мечом. Розалин удивлялась, что длительность ее пребывания здесь имеет какое-то значение для Ланса Сент-Леджера, но это явно так и было.

Ланс отпустил ее. Легкая морщинка пролегла меж его бровей.