Самый быстрый (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

— А вдруг это все не легенды и не мечты? — Сирена неожиданно повысила голос, на мгновение показавшись совсем другим человеком, не той, кого Эльмира знала все эти годы. — Что, если философский камень есть в осколках? Только до него сложно добраться?

Класс притих. Здесь были не только дети аристократов, потомственных игигов, но и ребята из обычных семей. И вот они прекрасно понимали, что переживут как родителей, так и друзей. А еще — собственных детей, если им не повезет, и они родятся без искры. А вдруг философский камень, этот самый чинтамани, существует на самом деле? Что, если в глубине, например, Прибалтийского осколка скрываются залежи магического элемента? Эльмира не знала, как на самом деле зовут Сирену и из какой она семьи, но именно ее подруга задала вслух этот вопрос. А значит, скорее всего, они похожи. Эльмире, дочери мелкого предпринимателя, переехавшего в Новосибирск из Баку, очень хотелось, чтобы все это оказалось правдой. Врачи говорят, что отца уже не спасти, а сыворотка из осколков не поможет. Как раз по той причине, о которой говорил Подкаминский…

— Что ж… — Подкаминский, тоже помолчав, заговорил вновь. — Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть вашу теорию, уважаемая Сирена. А значит, проверить это — исключительно в ваших силах. Большинство из вас после окончания школы пойдет в местный филиал «Русатома», а кто-то, возможно, попадет в столицу. Кстати, в этом году нам пришел запрос от «Рускосмоса» — корпорации усиливаются, и это хороший шанс для вашего поколения. Может быть… может быть, кто-то из вас доберется и до философского камня.

В этот момент прозвенел звонок, прерывая занятие. Эльмира встала и задумчиво направилась в столовую, не слушая, что ей напевает Сирена. Странное имя — одно из негласных правил игигов как раз и говорит о том, что нельзя выбирать себе прозвище, указывающее на тип искры. Оно, конечно, необязательное, и столичные игиги вроде Громовержца, Пули и Генерала Мороза с Ветром — яркое тому подтверждение. Но они слишком сильны, чтобы скрывать свои способности. А большинство людей с искрой все-таки предпочитают нейтральные имена. Вот почему Эльмира стала Росянкой, а не…

— Эй, девчонки! — позвал их Барвинок.

Длинноволосый парнишка, обладающий феноменальной технической искрой, поманил Эльмиру с подругой в темный закуток со спортивным инвентарем. Ему нравилась Сирена, это знали все, но Барвинок упорно делал вид, будто ему одинаково интересно как с ней, так и с Эльмирой-Росянкой. За этим порой было так смешно наблюдать со стороны.

— Смотрите, — парень раскрыл ладонь, сияя, как будто там умещалось все золото мира, а не маленькая черная пирамидка на шнурке. Дешевая безделушка, которые обычно продают в переходах метро.

— Что это? — Эльмира уже научилась чувствовать в речи подруги фальшь, и как раз сейчас она проявилась во всей красе.

— Ребис, — довольно сказал Барвинок. — Философский камень. Чинтамани. Думаете, я зря, что ли, спросил Подкаминского о нем?

— Не смешно, — Эльмира покачала головой.

— А я и не смеюсь, — возмутился Барвинок, и улыбка слетела с его лица, уступив место обиженной гримасе. — Я купил его у старьевщика Влада. Помните? Тот, что постоянно с тачкой…

— Во-первых, откуда у старьевщика Влада философский камень? — Сирена подняла бровь. — Во-вторых, даже если предположить, что это действительно он, почему тебе его так легко отдали? Или ты заложил все свое имущество на столетия вперед?

— Да нет, — Барвинок смущенно махнул рукой. — Всего-то пару десяток новыми… Ну и обещание помочь, когда найду оставшиеся части. Влад ведь уже старый, он не может сам их искать по всему миру.

— Стоп! — глаза Сирены округлились, а Эльмира превратилась в само внимание. — Что за части? О чем таком ты говоришь?

— Философский камень — это на самом деле не камень, — принялся сбивчиво объяснять Барвинок. — Это артефакт из пяти разных пирамидок. Их нужно сложить, и тогда он исполнит желание…

— Ты в это веришь? — Сирена еще сильнее изогнула бровь.

— В это верит старьевщик Влад, — вздохнул, явно волнуясь, Барвинок. — А я думаю, что это просто разные элементы осколка, которые вместе дают либо какое-то поле, либо химическое соединение. Вот это, например, орихалк.

— Тот, что встречается лишь в Бермудском осколке? — уточнила Эльмира.

— Он самый, — улыбнулся Барвинок. — Нужны еще четыре. Атеркель, красная ртуть… Два других неизвестны. Пока.

— Так… — в мелодичном пении Сирены послышались нотки сомнения, смешанного с интересом. — И почему ты нам об этом рассказываешь?

— Я хочу предложить вам вместе найти все элементы, — таинственно улыбнувшись, ответил Барвинок. А потом вдруг густо покраснел, что было заметно даже через маску, и, заикаясь, добавил: — Если ты, Сирена, попьешь со мной кофе в «Сибирском шоколаде».

— Извини, у меня другие планы, — улыбнулась девушка.

— Но ведь ты даже не знаешь, когда я хотел тебя пригласить! — глаза Барвинка расширились.

— У меня они всегда другие, когда ты хочешь меня куда-нибудь отвести, — лучезарно улыбнулась Сирена, сверкнув жемчужными зубками. — Извини, Барвинок, я просто не даю парням повода без необходимости. У тебя еще есть, что сказать?

Несчастный одноклассник открывал и закрывал рот, будто выброшенная на берег рыба. А Сирена, сказав Эльмире, чтобы догоняла, направилась прочь невероятно взрослой походкой. Девушка задержалась на мгновение. Ее подруге были неинтересны парни и свидания, а вот ей самой… Барвинок был смешным в своей неуверенности, словно щенок бернского зенненхунда, но он все же неплохо постарался сегодня. Будет интересно услышать его историю целиком.

— Я схожу с тобой в «Шоколад», — Эльмира легонько, словно принцесса, склонила голову набок. Она видела, что так делали некоторые аристократы в их классе, и ей очень нравилась их непринужденность. — Сегодня в шесть.

Не дослушав бормотание мгновенно согласившегося Барвинка, она поспешила за подругой.

***

Новосибирск, тридцать пять лет назад

Бизнес-центр Овчинникова высоченной иглой пронзал небо над Новосибирском. Казалось, он задевает облака, вспарывая их будто брюхо гигантской рыбы. А когда над городом низко висели мрачные тучи, он словно застревал в них, как в густом киселе.

Первые пять этажей занимали всевозможные салоны, магазины и бутики. Все остальное пространство Павел Овчинников, местный теневой воротила, отдал под офисы и дата-центры. А последний этаж, откуда открывался вид на весь огромный Новосибирск, оставил под свою резиденцию. И именно отсюда, из самой высокой точки Сибири, которую отстроили всего десять лет назад, Овчинников руководил своей бандой, опутавшей словно паутина весь Новосиб с окрестностями.

Он был из тех, кто полагался на деньги и репутацию, и таких обычно не трогали — ни корпорации, ни банды людей с искрами. Негласный закон, которому следовали, пока люди вроде Овчинникова приносили пользу. А этот пронырливый выскочка умел вести собственные дела, не мешая другим. Ходили слухи, будто он даже помогал местным бандам там, где нельзя было светиться игигам. Вот почему Овчинникову сходил с рук его собственный бизнес-центр, не относящийся к структуре корейской торговой корпорации «Хае Групп». Он умел быть нужным и пользовался этим.

«Шпиль», как непритязательно называлось его детище, считался самым безопасным местом в Новосибирске среди тех, конечно, что принадлежали обычным людям, а не кланам или корпорациям. На каждом этаже размещался свой независимый пост охраны, при необходимости все маленькие подразделения начинали действовать как единый слаженный механизм. Сотрудники в аккуратных серых костюмах были вежливы и предупредительны, а бродячие офисные продавцы и просто любопытные давно позабыли дорогу на последний этаж. Пробиться в цитадель Павла Овчинникова считалось почти невыполнимой задачей для человека и даже для среднего игига. До этого дня.

Вот уже неделю владелец «Шпиля» скрывался в офисе после того, как на него вышли загадочные незнакомцы и предложили продать образец красной ртути из африканского осколка. Овчинников вежливо отказал, так как уже рассматривал несколько предложений от российских и зарубежных корпораций. Ртуть, большинством считавшуюся современным мифом, привез ему один из тайных сотрудников — игиг по кличке Гурман, сопровождавший имперских консультантов в Центрально-Африканской республике. Его отряд разбил банду, пытавшуюся взять штурмом посольство в Банги, и коробочка с загадочным элементом досталась ему как трофей. Гурман, обладавший редкой способностью определять химические вещества в любом виде и состоянии, заинтересовался неизвестным вкусовым следом и решил оставить добычу себе, чтобы потом передать не скупившемуся в таких случаях хозяину. Щедрость Овчинникова легко объяснялась — он был известен в определенных кругах под кличкой Коллекционер, и вся Россия знала, к кому можно обращаться за неофициальным хабаром из осколков.