Миссия той пассии - Марсель Салимов

«Вот это я понимаю, настоящая сексуальная женщина! – подумал он. – Не то что моя жена!»

От избытка чувств Камиль-эфенде подарил женщине целую пачку тысячерублёвок, ещё пахнущих типографской краской. А почему бы нет? Деньги-то достались не честным трудом, а сами пришли в руки.

В конце концов осчастливленный коммерсант распалился:

– Снимешь повязку с глаз – миллиона не пожалею!

– За миллион согласна! – сказала сексуальная женщина и сорвала повязку.

Увидев перед собой абсолютно голую женщину, коммерсант едва не сошёл с ума. Перед ним находилась… его собственная жена! Да, да, законная супруга!

Он не знал, верить или не верить собственным глазам. Забыв обо всём, заорал на неё диким голосом:

– Ты что тут делаешь?

– Прочитала в газете твоё объявление и зазвала тебя в квартиру подруги, – спокойно сказала жена.

– Значит, это ты… – проговорил, нет, простонал Камиль, всё ещё не в состоянии осознать случившегося. – Ты же никогда не была такой страстной.

– Женщины всегда страстны и темпераментны, только надо уметь разбудить в них всё это, – значительно сказала она. – А в тебе это, оказывается, есть.

Камиль молчал, потрясённый.

– Ладно, приди в себя, – сказала жена, прикрывая голое тело простыней. – Радуйся, что твой миллион не ушёл в чужие руки!

Наконец Камиль начал приходить в себя.

– Ради бога, только не говори отцу, – и прилип губами к ягодице супруги.

– Ладно, так и быть, не скажу, – сказала жена, начиная одеваться. – Но если только узнаю о твоих шашнях на стороне…

Камиль не дал ей закончить.

– Нет, нет, дорогая, даже не взгляну на них, – залепетал он. – Клянусь чем хочешь!

Неизвестно, сдержит ли слово, данное своей половине, коммерсант. Это пока тайна. Коммерческая тайна.

Мисс на бис

Сейчас всю дорогу конкурсы красоты. Ну, там «Мисс Париж» или «Мисс Европа» – это понятно. Издавна проводится. А, например, «Мисс Черниковка» или «Мисс Чесноковка»… Или «Мисс Грязей», не хотите?

Я, например, хочу. Даже очень. Мне и мама всегда говорила, ещё в детстве: «Красавица ты моя!»

Мама же врать не будет. Только вот платья у меня нет. Ну, такого, особенного, чтобы на конкурс идти. И денег нет, чтобы купить.

Ну, деньги – дело наживное. Стала я думать, где они, деньги? А? Вы не знаете, где они? Никто не знает. А я вот узнала.

Недаром мама называла меня не только красавицей, но и умницей. Скажу вам по секрету, больше всего денег – в банке. В других местах тоже есть, но поменьше. А в некоторых местах совсем нету.

Ну, эти места, сами понимаете, мне неинтересны. Где денег нету. Я – сразу в банк, к самому Махмуду Ибрагимовичу. Зашла к нему и начала платье расстегивать. Он аж вскочил в своём кресле. И – сразу за сердце. Потому что в его возрасте нельзя так резко вскакивать. Инсульт может приключиться, или инфаркт. Я говорю:

– Не жалеете вы себя, Махмуд Ибрагимович. Разве так можно, без женской ласки…

Хочу его приласкать, а он как-то стесняется, то ли с непривычки, то ли перегрузка организма. От банковских операций.

– Ради бога, – говорит, – только раздеваться не надо. В служебном помещении. Посетители могут обидеться… Или видеокамера… От них всего можно ожидать. Они, не то что банкира, генпрокурора не пощадили.

– Да, они такие, Махмуд Ибрагимович. Только вот… платье это, поверите ли, Махмуд Ибрагимович, а для конкурса красоты…

– Не надо! – говорит. – Не снимайте, и так видно. А платье я вам новое сделаю, сейчас выпишу чек…

– А зачем мне чек? – говорю. – Его же заместо платья на себя не наденешь.

Объяснил он мне, как полагается чек в деньги превращать.

– Только, – говорит, – чемодан с собой возьми, в сумочку не вместится, да пару моих мордоворотов, для охраны.

Взяла и чемодан, и двух мордоворотов для охраны. А денег-то, денег! Хотела их пересчитать, а мордовороты говорят:

– Здесь считать не полагается, давайте мы вас домой проводим, а то ещё по дороге отберут наше платье.

Купили они изумительное платье, в Париже такого не сыщешь, впридачу букет цветов, как первой красавице Черниковки. Или нижегородки.

Только на конкурсе красоты первое место не я заняла, а какая-то дура. которая и раздеваться как следует не умеет! Так себе, ни переда, ни зада, одни мослы торчат. У нас в деревне девки куда глаже выгуливают, чем это шмакодявка!

Потом уж мне объяснили: это не какая-то шмакодявка, а дочь банкира. Самого Махмуда Ибрагимовича. Оказывается, он каждому члену жюри по иномарке посулил. Или даже две.

Ах, вот оно что! И здесь, оказывается, всякое жульничество. Обвес. Или обсчёт. Или с истекшим сроком реализации. У ней, у этой дуры, может быть, давно уже срок истёк. А туда же лезет, на конкурс.

Ну, я ей устрою! Точнее, её папаше. Я перед ним догола…

А впрочем, на этом банкире свет клином не сошёлся. есть и покруче его. Рамазан Шагивалеевич, например. к тому же у него и дочери нет. если я в его кабинете разденусь, а? Пожалуй, с испугу не на одно платье, на весь гардероб разорится.

Да, мужики такие пошли напуганные. Особенно начальники. Да бизнесмены. Понимают, везде видеокамеры. нигде от них не спрячешься. ни в офисе, ни в машине, ни даже в туалете.

А мне-то что? Мне бояться нечего. Прятаться не от кого. Я на втором туре на бис пойду. А пока туда – к Рамазану Шагивалеевичу…

Золотые штаны

Смотрю на улицу через решётку. Вот сосед ищет чего-то в мусорной яме. Вот другой сосед в «Мерседесе» кинул ему коробку из-под сигар. Хорошо тому, кто на свободе. Делают, что хотят, не стесняясь.

Нет, я не в тюрьме. Я в клетке. В золотой клетке. В самом роскошном доме нашего города. Ведь я самая красивая жена самого богатого человека!

А началось с того, что приняла участие в конкурсе красоты. И заняла первое место. Спонсор и говорит:

– А тебя, милая, награждаем путёвкой на Канарские острова.

– Ой, не надо! Так далеко не поеду.

– Не бойся. И я с тобой. Со мной не страшно.

С ним, конечно, как у Христа за пазухой. Сам он мусульманин, но ни по-башкирски, ни по-татарски не говорит. Поэтому его зовут новым русским. Хотя разговаривает он по-английски. Он стал моим гидом. на этих самых Канарах. А потом и мужем. Всё на тех же островах.

Теперь вот живём вместе. Квартира наша что надо! Стены, двери – из стали. На окнах – пуленепробиваемые стёкла. Муж осторожничает, кабы нас не ограбили. И правильно делает. Кому своего добра не жалко?!

Самое его большое богатство – это я. Поэтому меня он бережёт более всего. Даже на улицу не выпускает. Уходя на работу, запирает на замок.

Из-за рубежа он привёз мне очень дорогой подарок. Знаете, что это такое? Золотые штаны! нет, не сшитые из золота – а литые. И дверца есть сзади. Запирается на замок. А золотой ключик от него муж повесил себе на шею.

Однажды приключилось ЧП. Потерялся ключик. Что делать-то теперь? Муж долго мучился, но открыть замок так и не смог. Не вызывать же МЧС, тем более, что генерал ихний в командировке за границей. Там где-то землетрясение. как не вовремя! Ладно, подсобил слесарь из местного ЖЭУ. За «стодолларовку» управился за пять минут. И муж остался доволен. Сейчас ключик хранит в сейфе.

– Давай и тебе купим золотые штаны, – говорю ему. – На пару носить будем.

– Это излишне, дорогая. Моё тело и так надёжно охраняют.

Да, его тело охраняют. Он даже в туалет не заходит без телохранителя. И спать ложится вместе с ним. когда мне совсем стало страшно, он и со мной рядом положил телохранителя. С автоматом. В бронежилете. Так спокойнее.

В последнее время только муж что-то стал беспокоиться, ночами ворочается, никак не может уснуть.

– Что с тобой? – cпрашиваю.

– К выборам вот готовлюсь…

Оказывается, задумал он стать президентом.

– А народ тебя выберет?

– Народ любого выберет, кто может заплатить. Или даст на бутылку.

Головастый у меня муженёк. Волокёт в политике. Главное, не жадный. Всегда даст на бутылку, а кому надо, и на лапу.

Нынче он редко бывает дома. В основном вижу его по телевизору. Как он общается с избирателями.

Всё бы ничего, но на днях подружка одна, зловредное создание, говорит мне:

– Твоего-то я в парке видела. С одной молоденькой.

– Ну и что! – отрезала я. – Мой муж культурно отдыхает. Не как твой, пустые бутылки на свалке не собирает.

Отрезать-то отрезала, а на душе всё-таки тоскливо стало. Скукотища!..

Но муж – в своем амплуа:

– Пойми меня, дорогая, мне надо поднимать свой рейтинг. Как, бывало, у президента Клинтона. С этой самой Моникой. У президентов завсегда так полагается. Потерпи маленько. Вот стану президентом, тогда уж…

Приходится терпеть. Всякое может быть в нашей непредсказуемой стране. Вдруг и я стану первой леди…

Вскоре, однако, муж совсем исчез из дома. Вместе с телохранителями. Должно быть, где-то поднимает свой рейтинг.

Я одна целый день по комнатам брожу. Иногда к окну подойду, посмотрю, что на улице делается. Вот кошка пробежала. За ней – собака. За ней – соседка. Довольная такая, весёлая. До чего же люди беззаботные! Которым терять нечего.