Тени острова Дронов - Александр Иванов

Алекс вздохнул и недовольно на него посмотрел.

— Мы не справимся с ним вдвоём, даже если обнаружим. И у нас совсем иная задача — Василь Василич категорически запретил нам далеко и надолго покидать Карчму.

Педро фыркнул.

— А у нас сегодня тяпница, а завтра выходные — мы заслужили отдохновения своим исстрадавшимся за неделю душам, или нет? Рутина моего теперешнего существования действует на меня угнетающе. Я что, не могу уже пойти просто поиграть на Островных просторах? Просто. Поиграть. На просторах!

Алекс удивлённо на него воззрел и озадаченно почесал затылок:

— Ты угнетён своим существованием здесь? Ты, что же, не понимаешь важности нашей работы?

— К черту работу! Сегодня предвыходной и я хочу развеяться! Лучшая суббота — пятница! Ну, пойдём, хоть пару граберов отметелим, а? Что же мы, так и будем сидеть тут и киснуть в слёзном рассоле самоуничижения? Надо активнее жить, мучачо! Иначе ваши благородные цифро-аналоговые друзья не пожелают возрождаться, дабы не умножать мировой скорби. Ну же, Алекс, ты ведь боец и тебе непременно тоже хочется порастрясти жирок, — он приподнялся. — Идём в Шухарт. Немедленно. Ногу в стремя, шашки подвысь!

Он ухватил за руку и стал подталкивать упирающегося Алекса к выходу, но тут дверь распахнулась, и в уличном проёме возник Карчмарь. Грозно глянул на них, рыкнул что-то неразборчиво-осуждающее, небрежно смёл их рукой в сторону и, не оглядываясь, утопал в мастерскую. За ним курьерским поездом прогрохотала отважная четвёрка, лопоча на ходу о каких-то триггерных приводах и антимутационных присадках. И Алекс сдался.

— Ладно, Педро, идёмте в Шухарт.

**

Мэт в нерешительности уже почти час стоял перед широкой стеклянной дверью в стеклянной стене, на выходе из Портала, смотрел на засыпаемый мокрым снегом, пустой двор Среднеземной Фактории, вслушивался в вой южного ветра в металлических конструкциях Главного Ретранслятора и думал. Вернее, он только думал, что думал, а на самом деле, просто стоял и недоумевал по поводу своего такого непростого положения. А непростым оно было, прежде всего, тем, что он вовсе не должен был здесь стоять и недоумевать, и думать, что думает, а должен он был сейчас быть у себя в городе, дома, пить тёплый успокаивающий чай с набором трав и читать лёгкую, развлекательную литературу, или смотреть по телевизору что-нибудь подобное. Как раз именно для того, чтобы поменьше думать и не напрягать свой больной мозг. Однако он всё же стоял на выходе из Портала на Острове Дронов и сей, свершившийся невероятный факт приводил его в состояние лёгкого ступора и большой растерянности.

Как, однако, много времени прошло с тех пор, когда он последний раз покинул эти земли в твёрдой уверенности, что больше не увидит их никогда. Как долго он пребывал в наивной уверенности, что сумеет отрешиться от тех событий, что вынудили его отсюда уйти. А он очень хотел вернуться к реалиям островной жизни, и все эти два с лишним года с большим трудом еле-еле справлялся с этим, почти наркотическим желанием. Даже, невзирая на жесткий запрет врачей. Даже, невзирая на свою твёрдо-наивную убеждённость, что все его психические болячки, вызванные именно его прежней жизнью на Острове, со временем пройдут, если он с этой жизнью покончит. Раз и навсегда. И вот сейчас стоит он здесь и сам не понимает толком, для чего он всё-таки вернулся на этот суматошный Остров, после столь долгого, долгого отсутствия…

Сзади раздались бряканье, шум и гомон, он нехотя обернулся — из раскрывшихся створок портальных терминалов в Зал Прибытия повалили разнокалиберные дроннеры в новеньких, нулевой прокаченности корпусах.

«Ага, — вяло подумал он, — значит, местное время — полдень. Новички всегда прибывают на Остров, по традиции, в полдень, и только через Главный Портал».

Значит, традиции не изменились. Чего не скажешь о самой Фактории. Или он всё основательно подзабыл, или многое вообще выглядит не так как прежде. Вроде бы на выходе не было стеклянных дверей, а огромная три-дэ карта Острова была не такая огромная, и не была такая три-дэ. Рекламных щитов и растяжек было значительно меньше и не было этого длиннющего ряда частных магазинчиков, что протянулись от выхода из Портала и аж до… до… точно! Арены со Стадионом. Или Стадиона с Ареной… И ни разу не было случая, чтобы Фактория выглядела такой безлюдной. Он хмыкнул — бездронной. Даже полицейских не видно. И вертолётов их на площадке нет, наверное, они убраны в ангар от ненастья.

И никогда раньше он не попадал сюда в такую отвратительную погоду. И всё его уныло-мрачное настроение, видимо, из-за этой её отвратительности — из-за мокрого липкого снега, из-за воющего ветра, из-за мрачных, клубящихся туч, над вспученным грязным морем, из-за серых, ободранных, корявых кустарников, из-за скрученных мокрых сосенок, пораскиданных по мокрым окрестным сопкам… Жалко новичков — их первое впечатление об Острове будет на всю жизнь связано с шумом зимнего ветра, с забитой липким снегом оптикой, с обледенелыми конечностями и с ощущением всеобщей вселенской грязи, неустроенности и негостеприимности. А впереди ещё встреча с настоящими трудностями и проблемами выживания, многие из которых создадут себе они сами.

Вдруг, как-то совсем несвязанно и некстати, он подумал, а интересно, среди новичков тоже есть кто-нибудь, кто, как и он, отличается слабой устойчивостью к «психологическому давлению виртуальной реальности через посредство виртуальной среды Интернета на нервную систему реципиента, истощенную малоподвижным образом жизни и неправильным суточным физиологическим циклом…» Кажется, так сформулировал психолог из заводской поликлиники его диагноз, выписывая ему направление на обследование в городской псих-диспансер. А старик-психотерапевт из стационара, прочитав такую сопроводиловку своего коллеги, восторженно похихикал, живо пошуршал, потирая, пухлыми ручонками и глядя на него белёсыми поросячьими глазками поверх очков с дикими двойными плюсовыми диоптриями, радостно воскликнул:

— «И что же мы, батенька, имеем в нашем случае, а? Инет-психозик! В чистом виде Инет-психозик! Это вам не какая-нибудь там, делириум тременс вульгарис, хи-хи. Ну-ну, ничего-ничего, мы вас живенько подправим, хи-хи, а вы у нас живенько подправитесь, хи-хи-хи… И забудете свой Интернет, как страшный сон, и-хи-хи…»

И уже привычно всколыхнулось чувство неловкости перед окружающими за свою ущербность. А за ним и привычное раздражение — что же вы, лекари? Лечили, лечили, да не вылечили. Ничего вы не добились, ничего я не забыл. Ни сеансами гипноза, ни сеансами электро-химиотерапии, ни прочими изощрениями своей шаманской науки. Ни-че-го. Только перевели его по их рекомендации на работу с пониженной нагрузкой, да с уменьшенной зарплатой. А в голове всё осталось по-прежнему, только слегка притупилось, спряталось в дальний угол черепушки и сидит, тихо-тихо. Притаившись.