Вне корпорации - Дэни Коллин

— Тогда пошли!

Они прошли по нескольким переулкам и очутились на проспекте. На ходу Джастин то и дело вертел головой, удивляясь и поражаясь. Хотя сам город был распланирован вполне в духе нового тысячелетия, многое в нем напоминало о прошлом. Так, по пути им часто попадались пожарные гидранты, но раскрашенные не в обычные яркие цвета, к которым он привык. Гидранты стояли на каких-то синих кристаллах, они не выделялись из окружения, а, наоборот, сливались с ним. А может, это и не гидранты вовсе? Кроме того, Джастин нигде не увидел никаких проводов и труб. При его жизни телефонные и электрические провода стали настолько обыденными, что сейчас без них город показался ему каким-то голым. Здания были почти такими, как в его время, и даже двери в них имелись. На улицах были знакомые указатели, освещение, даже рекламные щиты. Джастин остановился на секунду, чтобы прочесть, что написано на одном из них: «Позаботься о новом транстеле, ведь до Марди-Гра всего 63 дня!»

Что такое транстело? И при чем здесь Марди-Гра? Он подыскивал слово, способное описать его чувства. Что-то в городе определенно отталкивало. Он заметил женщину-полицейского в форме пятидесятых годов двадцатого века, в фуражке с козырьком, с медными пуговицами на мундире, но ее темные очки как будто вышли из двадцать первого века, а не из нынешнего времени. Женщина-полицейский, как и сам город, была странно эклектичной. Смесь всех времен и эпох… Единственное, что ему здесь нравилось, — ретростиль из его времени, который также как будто воскрес из прошлого. Впрочем, как и в остальном, попытка оживить прошлое удалась лишь отчасти. Видимо, новое поколение по-своему интерпретировало старину, приспособив ее к своим вкусам. В общем, город, по мнению Джастина, стал не сгустком прошлого, а дикой смесью разных эпох.

Летающие машины, или флаеры, как назвал их Омад, то и дело привлекали его внимание. За время прогулки над ними пролетели несколько сотен разнообразных летательных аппаратов. И все же от Джастина не ускользнуло: все они были одно- или двухместными. Он не увидел ни одного летающего автобуса или грузовика. Кроме того, Джастин не без облегчения заметил, что по улицам ездили и привычные его глазу «автомашины». Более того, многие из них выглядели так, словно приехали прямиком с автошоу ретромобилей. Он видел на улицах старенькие «форды-Т», и «мустанги», и даже старый хетчбэк «хонда-сивик». Правда, и здесь он подметил много непоследовательностей. Эти машины тоже казались ненастоящими, потому что не шумели и не выпускали выхлопные газы…

— Пришли! — сказал Омад, указывая на вывеску «Фредди. Скорая финансовая помощь».

Джастин заметил небольшую лавочку, зажатую между почти пустым кафе и, как он догадался, магазинчиком по продаже «железа». По пути к «Фредди» им пришлось пропустить группу поющих трубадуров, которых сопровождал отряд роботов, поющих хором и постоянно меняющих цвет.

Войдя, Джастин удивился, когда понял, какое чувство им овладело. Облегчение. Ломбард, в который его затащил Омад, выглядел как… обычный ломбард. Здесь и звуки были типичные для ломбарда: когда они вошли, зазвякали серебряные колокольчики над дверью. Хотя Джастин всю жизнь и, фигурально выражаясь, даже после жизни предвкушал тот день, в котором он находился сейчас, он понимал, что не в состоянии охватить сразу весь «дивный новый мир». И лавчонка Фредди с ее «скорой финансовой помощью» — именно то, что ему сейчас нужно. Тихая гавань. Мирная передышка.

Торговый зал был длинным и узким, с дверью на одном конце и стальным прилавком-стойкой — на другом. Между дверью и прилавком лежали всевозможные вещи, бывшие в употреблении. Многие из них Джастин узнал, о назначении остальных не имел ни малейшего понятия. Например, вполне понятной была гитара, которая продавалась за тридцать кредитов «Америкэн экспресс». Тюбик губной помады казался вполне безобидным, однако совершенно непонятно было, почему за него просили тысячу кредитов «Америкэн экспресс», тысячу сто кредитов СКО или тысячу сто девяносто три кредита GCI.

Омад с явным удовольствием поздоровался с молодой симпатичной блондинкой:

— Привет, Фред! Как делишки?

— Омад, ах ты, паршивец! — Грубость ответа немного скрашивало то, что блондинка обошла прилавок и по-дружески обнялась с Омадом. — Слышала, ты купил контрольный пакет. Это правда?

— Истинная правда, и все как по расписанию, — ответил Омад, широко улыбаясь.

Фредди надула губки:

— Почему сам не сказал? Знаешь, кто мне сообщил? Мой аватар!

— Фред, Фредди! Перестань, я же пришел! — взмолился Омад. — Да и контрольный пакет у меня меньше суток. И если бы не вот этот Джастин да не его… хм… особые обстоятельства, ты бы узнала обо всем первой, клянусь!

Фред смерила Джастина подозрительным взглядом.

— Слушай, — продолжал Омад, — моему приятелю срочно нужна помощь. Ну, ты меня понимаешь, Фредди? Я помогаю ему, ты помогаешь мне, он помогает тебе, и ты, может быть, — заметь, может быть, — становишься чуточку ближе к своему контрольному пакету.

— Ага, точно. При том мусоре, который мне приносят… Ты хоть знаешь, сколько раз в году мои акционеры требуют ревизии?

— И психоревизии тоже? — спросил Омад лишь полушутя.

Фред прищурилась:

— О таких вещах не шутят!

Фредди окинула Джастина внимательным взглядом и сказала:

— Слушай, Омад…

— Что?

— С каких пор ты якшаешься с дегенами?

— А ты с каких пор стала такой разборчивой, а не нормальной, как раньше?

— Погоди-ка, — сухо ответила Фредди. — Ведь это ты хотел прогнать их с нашей планеты, чтобы осваивали космическое пространство? И если я не ошибаюсь, это ты рассказал мне анекдот про дегена, которого послали осваивать Марс…

— Да, да, а потом он стал уборщиком на Уране! — Омад от души расхохотался.

— Конечно, тогда ты был пьян, — задумчиво продолжала Фредди.

— Про Уран до сих пор рассказывают анекдоты? — спросил Джастин, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Так вот, Джастин — совсем другое дело, — продолжал Омад, словно и не слышал вопроса Джастина, — и, по-моему, тебе понравится то, что он может тебе предложить. Настоящий антиквариат!

— Ну, — наконец-то Фредди снизошла до Джастина, — что там у тебя?

Джастин достал плоскую шкатулку от Тиффани, которую показывал Омаду раньше, и осторожно откинул крышку, показывая пять безупречных бриллиантов, которые по-прежнему уютно покоились на бархатной подушечке. Даже при слабом освещении они мерцали ослепительно. Довольный, он поставил шкатулку на прилавок. Фредди вмиг стала деловитой, вернулась за прилавок и села, чтобы осмотреть товар. Она взяла шкатулку, а содержимое высыпала на мягкую бархатистую подушечку. Потом достала из какого-то потайного ящичка устройство, похожее на сканер, и провела им над шкатулкой. Результатов не пришлось долго ждать. Фред задумалась, чтобы взвесить свое предложение.

— Четыреста стандартных кредитов, хотите — берите, не хотите — как хотите.

— Разве вы не осмотрите товар?

— Боже, деген, откуда тебя откопали? Я только что это сделала.

— Меня зовут Джастин.

— Деген, Джасген, какая мне разница? Хочешь — бери, не хочешь — как хочешь.

Джастин обернулся к Омаду. Тот медленно кивнул.

Мысль о том, чтобы заключить сделку, не понимая всех ее граней, противоречила всей бывшей сущности Джастина. Правда, теперь у него практически не было выбора. Утешало то, что скоро все исправится. Хорошо, что у него есть хоть что-то ценное. Хотя непонятно, четыреста стандартных кредитов — это много или мало?

— Согласен, — сказал он.

— Вот и хорошо, — ответила Фред.

Она осторожно взяла в руки шкатулочку от Тиффани, а бриллианты небрежно смахнула с прилавка, словно они были ничего не стоящими камешками. Бриллианты покатились по полу и упали к ногам Джастина, где и продолжали сверкать и переливаться в пыли, среди обломков и мусора. Джастин долго изумленно смотрел себе под ноги, потом вскинул голову и покосился на Фредди. Та сосредоточенно вертела в руках шкатулку и не заметила, какой у него ошеломленный вид. Зато Омад хохотал от души, у него даже слезы на глазах выступили.

— Ты с самого начала знал, что они ничего не стоят… с того мига, как я показал их тебе! Ах ты, сукин сын! — Джастин широко улыбнулся. — И ничего мне не сказал!

— Ну… да! — ответил Омад, вытирая слезы.

— Ты хоть представляешь, сколько такие камешки стоили в мое время? — поинтересовался Джастин.

Омад еще не мог говорить, ему удалось лишь покачать головой.

— Целое состояние — вот сколько! — Джастин задумался. — Конечно, вероятность для таких шуточек… — он сам расхохотался, — выпадает всего лишь раз в триста лет!

Омад разразился новым приступом хохота, вскоре оба чуть не валялись на полу. Джастин понял, что такая разрядка ему необходима. Первые несколько часов новой жизни были настолько интенсивными, что он почти забыл, что значит просто веселиться от души. Что ж, сейчас он неплохо повеселился — об этом позаботился Омад. Они плюхнулись на пол и самозабвенно хохотали, не обращая внимания на Фредди. Та же не сводила взгляда с запястья Джастина, которое оказалось на виду только из-за того, что он сидел согнувшись и привалившись спиной к прилавку.