Если это любовь - Элизабет Ренье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во дворе послышались голоса. Это вернулись капитан и Тимоти.
– Не сейчас, – прошептала Кэролайн. – Позвольте мне уйти, пожалуйста.
Майлс отстранился и проводил ее до двери. Приподняв юбки, Кэролайн взбежала наверх.
Тяжело опустившись в кресло, капитан сдвинул парик и вытер вспотевшую лысину.
– Прошло целых три дня, и чего же мы достигли? – спросил он у Майлса, стоявшего рядом. – Ничего! Мы ровно ничего не знаем об убийце вашего слуги. Понятия не имеем о том, что стало с вашими бумагами. Юстас Хардэйкр упрямо молчит относительно своих намерений. Я разговаривал с высшими должностными лицами, а сегодня утром потратил целый час на беседу с сэром Джоном Филдингом и двумя констеблями с Боу—стрит. И судя по всему, совершенно без толку.
Майлс нервно мерил шагами библиотеку в доме лорда Бренкомба.
Капитан откинулся назад, вытянув вперед ноги, и вытащил из кармана курительную трубку. Майлс поспешил предложить ему свой табак.
– Вы измучились из-за меня, дядя Николас, и я вам так благодарен. Это не ваша борьба…
– Точнее, не мой способ драться. Дайте мне военное судно, хорошую команду, я наведу пушки на военный корабль противника – на противника, которого вижу, которого знаю. У меня нет ни умения, ни желания вести борьбу под ковром, победить путем интриг, политических маневров, шпионажа и кражи секретных бумаг.
– Абсолютно согласен с вами, – кивнул Майлс. – В моих действиях тоже нет никакой секретности, все мои тайны известны губернатору Виргинии и самому лорду Норду.
Капитан затянулся табаком.
– Я догадываюсь, что ваши бумаги у лорда Норда! И подозреваю, что человек, который их взял и который убил Бенджамена, состоит у него на службе и получает деньги.
– Тогда почему он не предпринимает никаких действий?
– А ему некуда спешить. Скорее всего, он отлично знает, что вы заказали место на корабле, который отправляется из Плимута через полтора месяца. Что в течение еще двух недель не будет ни одного судна в Америку. Вы не пытаетесь покинуть Лондон. Он может думать, что если еще подождет, вы еще больше скомпрометируете себя, поддадитесь на провокацию и совершите какой-нибудь опрометчивый проступок, которого будет достаточно для того, чтобы если не повесить, то сделать из вас козла отпущения.
– Во всяком случае, дело выйдет на свет, – с горечью сказал Майлс.
– У меня нет ни малейшего желания видеть вас в роли мученика и тем более вовлекать мою семью в скандал, связанный с судом над предателем.
– Разумеется, сэр. Вот почему для вас было бы лучше немедленно вернуться в Трендэрроу, забыть о моем существовании и обо всех бедах, которые я навлек на ваше семейство.
Капитан сел прямо и стал размахивать трубкой.
– Как вы смеете отдавать мне приказания, сэр? Я вернусь домой, когда мне это понадобится, а не тогда, когда это вздумается вам. – Он яростно глянул на Майлса здоровым глазом. – Черт, кажется, вам и дела нет, что я в гневе? Неужели вы ни чуточки меня не боитесь?
– Нет, сэр, я лишь сожалею, что обидел вас.
Капитан хмыкнул и несколько минут молча попыхивал трубкой, поглядывая на Майлса из-под кустистых бровей.
– Бот что я вам скажу. Мы вернемся в Трендэрроу. И вы поедете с нами.
Майлс ухмыльнулся:
– Думаю, вряд ли такое предложение обрадует вашу жену.
– Я много раз доставлял ей огорчения, но сейчас она не станет возражать.
Майлс сдвинул брови:
– Сэр, вы серьезно это предлагаете?
– Разумеется, серьезно! А шутить я предоставляю молодому Бренкомбу.
Майлс вдруг стал очень серьезным:
– В таком случае я должен поблагодарить вас и отклонить приглашение. Я не стану скрываться.
Капитан нахмурился, пряча глаза от Майлса.
– А кто сказал, что я предлагаю вам укрытие?
– Разве не это было у вас на уме? В Трендэрроу есть туннель, хорошо вам известный. Я не хочу, чтобы меня загнали в него, как лису, и подстерегали с обоих концов. Я лучше встречу врагов на открытом пространстве, лицом к лицу.
Капитан Пенуорден пристально посмотрел на решительное лицо молодого человека, встал и одобрительно хлопнул его по плечу:
– Это говорит настоящий Пенуорден! Если бы вы изменили свои взгляды, приняли присягу королю и парламенту и предоставили своим проклятым мятежникам заниматься безнадежным делом – что ж, тогда бы я выдал за вас замуж Кэролайн и вы могли бы жить в Трендэрроу.
– Но, сэр, – заметил улыбаясь Майлс, – если бы я сменил шкуру, я не был бы истинным Пенуорденом.
Мужчины расхохотались. В этот момент в гостиную вошла Кэролайн и весело сказала:
– Не могу понять, зачем вообще вести разговоры о войне, когда вы, джентльмены, имеющие столь различные взгляды, можете вести себя друг с другом так дружелюбно.
– Войны затевают не такие, как мы, – заметил капитан. – Во всем виноваты горячие головы и тупицы, засевшие на высоких постах. Такие, например, как неистовый оратор Патрик Генри в Виргинии и фанатичный политикан лорд Норд в Англии. Но только не повторяй моих слов про лорда Норта, – поспешил он добавить, – а то меня, как Майлса, могут арестовать за измену.
Кэролайн в ужасе взметнула руки к шее, глаза ее расширились.
– Я думала, опасность миновала, что теперь уже нечего бояться…
Отец успокаивающе похлопал ее по плечу:
– Ну, ну, дорогая. Я ведь только пошутил.
– Как можно так шутить, папа!
Майлс мягко вмешался:
– Не волнуйтесь из-за меня, кузина. Мне не причинят вреда.
– Тогда почему вы всегда носите шпагу? Почему папа тоже сменил трость на шпагу? И в кобуре на вашем седле есть пистолет, я сама видела.
Майлс оставался невозмутимым.
– Лондон – опасное место, это всем известно. Джентльмен должен защитить себя от грабителей, разбойников…
– Не обманывайте, пожалуйста, – запальчиво ответила Кэролайн. – Я не ребенок, чтобы успокаивать меня такими ответами. Вас же могут арестовать?
– Это возможно, – ровным голосом сказал Майлс. – И все же не думаю, чтобы я окончил свою жизнь на виселице.
Она прижала ладони к щекам, в страхе глядя на мужчин. Но вдруг ее глаза просветлели. Она положила руку на руку капитана и посмотрела ему в лицо:
– Папа, Лондон уже не так меня привлекает. Он очень шумный и грязный, и в нем много нищих и трущоб. Мы не можем вернуться в Трендэрроу? И чтобы с нами поехал Майлс?
Отец ласково похлопал ее по руке.
– Именно это я ему и предложил. Но он не поедет, дитя мое. Он хочет, чтобы мы забыли о его существовании.
Устремив взгляд на Майлса, она медленно проговорила:
– Он знает, что это невозможно.
Майлс намеренно помедлил некоторое время, а затем спросил:
– А как же насчет Тимоти? Он тоже хочет покинуть Лондон? Или вы с ним не советовались?