Том 21. Кто убил доктора Секса? Бичеватель. Счастливый год для карлика. Леди-призрак - Картер Браун

— Правда? — Ее глаза загорелись. — Это потрясающе! Как я могу вам помочь?

— Может быть, вы сумеете рассказать парочку недостающих фактов, — сказал я. — Ведь вы можете знать о людях, причастных к этой истории, что-то такое, о чем я не имею ни малейшего понятия.

— Наверняка! Нечего и думать! — Она села прямо в воде и выжидательно уставилась на меня. — Задавайте же свои вопросы, дорогуша!

— Это займет какое-то время, — сказал я, ухмыляясь. — Если вы не против, я сначала приготовлю себе выпивку.

— Да, конечно. Приготовьте заодно и мне ромовый коктейль, если только не трудно.

Я прошел к бару и занялся напитками. Гипсовый Бахус наблюдал за мной с явным одобрением. В поднятой руке он уже держал кубок, по-видимому обдумывая тост.

— Я вижу, и ему тоже вы приделали на место руку? — заметил я.

— Ненавижу возле себя разбитые и поломанные вещи, просто противно на них смотреть, Рик, дорогуша! — Опять дурацкий смех. — По всей вероятности, это еще один из моих заскоков, а? Точно так же, как я должна чувствовать себя чистой с головы до ног. И потом, я не выношу запаха жареного бекона.

— Да, в вашем характере полно всяких комплексов, Сюзанна. — Я ей подмигнул, поражаясь собственному терпению. — Но зато второй такой хитроумной и обманчивой обертки, в которую вы завернуты, пожалуй, больше нигде не найти!

— Вот так комплимент, Рик! — Она прижала руки к грудям и сжала их. — Ну как прикажете его понимать?

Я поставил ее бокал на кафельный край опущенной ниже уровня пола ванны, потом вернулся к бару и уселся там.

— Если бы мой ум не был занят этим делом, я бы, наверное, никогда бы не стал задавать вам таких вопросов.

— Не сомневаюсь, это так, дорогуша. — Но по тону ее голоса было ясно, что этого разговора она бы с удовольствием избежала. — Когда мы закончим нашу беседу, вы получите вознаграждение за свой комплимент. Сможете взять полотенце и хорошенько обтереть упаковку, если пожелаете!

— В таком случае давайте покончим с делами, пока вы не простудились.

— Я слушаю, дорогуша!

Я рассказал ей про Карен Рейнер и про то, что она мне сообщила о своем покойном супруге и его приятеле докторе Сулливане. О том, что Сулливан рассказал про них всех. Про всю ту мешанину правды и лжи, которую состряпали жертвы шантажа, пытаясь скрыть истину об их взаимоотношениях, которые и служили, в первую очередь, основанием для вымогательства. Как я в конечном итоге пришел к выводу, что именно Карен Рейнер была шантажистом, но что у нее должен был быть партнер. Я посчитал, что ее партнером мог быть один из троих, ну и задался целью заставить их перейти к открытым действиям, сообщив, что будто бы я располагаю доказательствами вины Карен и намерен ее разоблачить. Поэтому я позвонил Сулливану в присутствии Ларсена, таким образом «позаботившись» о них обоих. Затем я рассказал об этом Марсии Роббинс, не сомневаясь, что она все это незамедлительно передаст третьему подозреваемому, Харвею Маунтфорту. Но когда я приехал домой к Карен и нашел ее мертвой, я стал винить в ее гибели самого себя, пока Сулливан не объяснил, что она наверняка уже была мертва в то время, когда я звонил ему.

Сюзанна торжественно кивнула:

— Все это звучит ужасно запутанно, Рик, дорогуша. Я хочу сказать, что кто бы ни был ее партнером, он все еще продолжает свой шантаж, верно? Записка, которую я получила сегодня утром, и Барбара Дун тоже получила такую же…

— Вчера вечером Сулливан велел мне принять снотворное, потому что я не смогу ясно думать, пока эмоционально не остыну. Так он выразился. Похоже, что вплоть до сегодняшнего утра я так и не смог размышлять логично, пока мне не позвонил Билл Карлин… Он связался с полицией, желая выяснить, существует ли возможность рассматривать смерть Рейнера как преднамеренное убийство. Они недавно ответили ему по междугородному телефону и сообщили, что на днях к ним явился девятнадцатилетний юнец и во всем cознался. Он рассказал, что заметил, как что-то осторожно передвигается в зарослях густого кустарника, и не подумав выстрелил туда. Когда он нашел тело Рейнера и сообразил, что натворил, то в панике бросился бежать. Но его замучили угрызения совести, как он объяснил местным копам, поэтому он явился с добровольным признанием. Принес с собой свое ружье, сличили пули, и все совпало идеально.

Я выпил немного бурбона, она же сидела, выпрямившись в воде, и не сводила с меня глаз, как будто была самой прилежной ученицей в классе.

— И вот после этого я уже стал рассуждать вполне логично, — продолжал я. — Было с достоверностью доказано, что Рейнер погиб в результате несчастного случая, то есть что никто не планировал его убить с целью добычи этих магнитных записей. Примерно тогда я сообразил, что я с таким усердием старался выяснить все сложные взаимоотношения между жертвами шантажа, так прилежно разыскивал «осложненного» шантажиста, «осложненного» убийцу и «осложненные» мотивы, что в результате упустил целый ряд простых фактов.

— Каких фактов, золотце? — Сюзанна широко раскрыла глаза в предвкушении сенсационных сообщений.

— Сулливан мне ясно сказал, что Карен Рейнер была эмоционально неуравновешенной особой, крайне взвинченной. Она мне сообщила, что в офис мужа никто не забирался, все оставалось в полном порядке, когда она обнаружила исчезновение магнитных лент. Существовало всего два комплекта ключей, один в ее доме, а второй Сулливан возвратил ей вместе с остальными личными вещами доктора. Чего стоила одна ее необдуманная, я бы даже сказал — немыслимая попытка бросить подозрение на Сулливана и как бы шантажировать саму себя!

— О чем это вы, дорогуша? — Она вперила в меня свой младенческий взор.

— Вы же помните, когда вы посчитали меня шантажистом, вы спросили, не хочу ли я получить какие-то деньги? — подмигнул я ей. — Это замечательный вопрос, который стоит задать любому шантажисту, золотко! Карен Рейнер хотела одного — она пыталась наказать пациентов своего мужа за их «грехи» в ее понимании Барбара Дун должна была отказаться от фильма, который она намеревалась создать; вы должны были отказаться от этого роскошного дома; Ларсен пожертвовать деньги на благотворительность. Каждый должен был искупить свою вину.

— Так вы считаете, что все время это была Карен Рейнер? — медленно спросила Сюзанна.

— Правильно, — подтвердил я, — и это было настолько просто, что я ничего не заметил!

— А что в отношении ее партнера?

— У нее не было никакого партнера.

— Тогда кто же ее убил, Рик, дорогуша? — Она недоуменно пожала плечами. — И кто теперь продолжает нас шантажировать?

— Я и в этом разобрался, — медленно произнес я. — Пока я изо всех сил старался как можно больше усложнить происходящее, одна из жертв шантажа решила загадку без всякого труда: она поняла, что этим занималась Карен Рейнер, поэтому навестила ее дом вчера вечером, в полном смысле слова пытала ее, пока та не сообщила, где спрятаны ленты, а затем убила несчастную.

— Одна из жертв шантажа? — Сюзанна часто-часто заморгала. — Которая же?

— Я решил, что это должен быть человек, лишенный всяких комплексов, — ответил я откровенно, — достаточно находчивый, изобретательный и безжалостный, не отягощенный моральными соображениями. Кто-то, кто не остановится для достижения своей цели ни перед чем. Кто-то, имеющий собственного частного боевика, которому, например, можно спокойно поручить избить меня до полусмерти, решив, что я был шантажистом. Некто вроде вас, куколка!

— Меня?.. — Губы ее предательски задрожали. — Вы сошли с ума, Рик!

— Вы не смогли устоять перед искушением завладеть этими магнитными лентами и использовать их для того, чтобы погубить некоторых людей, которых ненавидите, — продолжал я ровным голосом. — Людей вроде Барбары Дун. Если вам для этого нужно было убить Карен Рейнер, ну и что из этого? Сущие пустяки!

— Я думаю, что вы больны! — прошипела она. — Помешались!

— Убежден, что все это достаточно просто проверить, — сказал я. — Эти записи вы должны были спрятать где-то поблизости, тут, в своем доме.

Я отошел от бара, схватил кубок, зажатый в поднятой руке Бахуса, и с силой швырнул его на пол. Послышался звук, отдаленно напоминающий щелчок, рука Бахуса отделилась от плеча, а из образовавшегося отверстия выкатился небольшой ролик магнитной ленты.

— Лерой! — завопила Сюзанна пронзительным голосом.

Мне показалось, что золотой сатир отделился от двери и устремился в комнату, когда дверь распахнулась и закачалась взад-вперед на петлях, а дверной проем неожиданно заполонила гора мускулов. Не предвещающая ничего хорошего ухмылка искривила его губы, так что физиономия Лероя приобрела отталкивающе издевательское выражение, а в руках он держал, скорее всего, винтовку «магнум» 257-го калибра.