Другая жизнь - Элен Алекс

— Вот я и спрашиваю вас, чем он нам так подходит? — никак не понимал Дон Тернер.

— Это необъяснимое чувство, — сказал Эйб Робинсон, — это интуиция.

— Вы что, так интуитивно мне весь фильм будете снимать? — спросил Дон Тернер.

— Они его уже две недели таким образом снимают, — ответил вместо Эйба Робинсона Марк Тимпсон, который вообще был тут ни при чем и у которого наверняка в это самое время было по горло дел в каком-нибудь другом месте.

На помощь Эйбу Робинсону пришел Джефф Дармер.

— Мы же еще ни разу вас не подводили, — напомнил Джефф Дармер Дону Тернеру.

— Надо же когда-то начать, — сказал Марк Тимпсон.

Джефф Дармер в сердцах развернулся к Марку Тимпсону.

— У вас что, никаких дел на это время не запланировано? — спросил Джефф Дармер.

— Нет, спасибо, не волнуйтесь, не запланировано, — ответил Марк Тимпсон.

— А жаль, — сказал Джефф Дармер.

Алекс Мартин устал стоять и слушать их пустую болтовню.

— Где тут у вас пиво продают? — спросил Алекс Мартин у всех.

Дон Тернер посмотрел на него с нескрываемым отвращением.

Вот видите, что это за тип, сказал взглядом Дон Тернер Эйбу Робинсону и Джеффу Дармеру, вы с ним еще намаетесь.

Ну и что, ответили взглядом Дону Тернеру Эйб Робинсон и Джефф Дармер, все равно нам нужен только этот тип, и мы еще сделаем из него порядочного человека.

Помнится, Эйб Робинсон обещал выпустить своих героев на улицы города и предоставить их самим себе. А сам он собирался только лишь со стороны пронаблюдать за тем, что с ними произойдет.

Но пусть Камилла, само ее существование представляло собой некую тайну и необъяснимый интерес. А что можно было ждать от этого неповоротливого Алекса Мартина?

Эйб Робинсон знал всю замысловатую процедуру кинопроизводства как свои пять пальцев, а потому он мог из любого материала сделать неплохой художественный фильм. Он мог набрать десяток симпатичных статисток, подобрать старые студийные декорации и на этом материале наштамповать десяток не самых скучных фильмов, наполненных и юмором, и смыслом.

Но именно на этот фильм Эйб Робинсон возлагал в настоящее время все свои надежды и мечты. А потому он не мог пустить все на самотек, нет. Эйб Робинсон должен был обо всем хорошо подумать и просчитать все до мельчайших деталей.

А Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер поддерживали Эйба Робинсона, как могли.

— Что-то с нашими главными героями так ничего и не происходит, — периодически говорил Эйбу Робинсону Джек Марлин.

— Ага, — говорил Люк Беррер, — мне обещали, что я все лето буду снимать фильм, не покладая рук, а я умираю от безделья.

А Джефф Дармер стойко молчал, ведь он обещал поддерживать Эйба Робинсона до конца.

И в один прекрасный момент на Эйба Робинсона, Джеффа Дармера, Джека Марлина и Люка Беррера вдруг напал дедушка Ичи. Он подробно рассказал им историю своего почтенного рода и о его славных представителях, о традициях, приключениях и их отношении к жизни. А еще он рассказал о Камилле, ее жизни и предназначении, и о ее свадьбе, запланированной на эту осень.

А еще дедушка Ичи немного рассказал о себе, дорогом и любимом. И на все эти рассказы Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер потратили еще половину дня своих драгоценных и единственных жизней.

Вначале Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер слушали самозабвенную болтовню дедушки Ичи вполуха. Но в конце концов им это даже начало немного нравиться.

— А ведь все это очень интересно, — сказал Эйбу Робинсону Джефф Дармер, — не зря ты хотел снимать именно эту девушку.

— Но я же обещал, — сказал Эйб Робинсон, — что ее проблемы останутся только ее проблемами.

— А мы не будем влезать в ее проблемы, — сказал Джефф Дармер, — мы придумаем ей совершенно новые проблемы.

— Но сделаем мы это на основе ее старых проблем, — сказал Джек Марлин.

Эйб Робинсон улыбнулся.

— И вы не пожалеете, — подмигнул им всем дедушка Ичи.

Джефф Дармер оглядел дедушку Ичи с ног до головы.

— Не думаете же вы, — сказал он, — что если за основу сюжета мы возьмем историю вашего драгоценного рода, то вы будете теперь встревать во все вопросы во время съемок?

Дедушка Ичи решил не обижаться.

— Нет, что вы, как можно, — сказал дедушка Ичи, — я никуда не буду вмешиваться, еще чего.

Казалось, дедушка Ичи был на все согласен, лишь бы за основу сюжета была взята история его драгоценного рода. Ведь, как он твердо знал, приложить руку к съемкам самого настоящего художественного фильма значило остаться в истории.

А остаться в истории для дедушки Ичи было жизненно необходимо. Это утешало его гордость, лелеяло самолюбие и скрашивало такие унылые и тоскливые дни его несколько скучноватой одиннадцатой жизни.

К концу первой недели своей новой жизни Алекс Мартин был уже не так огорчен и возмущен действительностью. Он брал уроки актерского мастерства, его почти не раздражали ни осветители с их прожекторами, ни операторы с кинокамерами.

Камилла же, наоборот, была какая-то несобранная, невнимательная, постоянно витала в облаках.

А на последнем экзамене нашей летней сессии и вовсе произошло нечто невероятное: Камилла чуть не провалила экзамен. Она перепутала все термины и понятия и никак не могла объяснить простых вещей.

Когда же преподаватель, принимавший у Камиллы экзамен, спросил у нее чуть ли не под столом, втайне от всех, понимает ли она сама то, о чем говорит, Камилла звонко ему ответила:

— Конечно нет.

Больше всего преподавателя добило это ее «конечно». Преподаватель онемел.

— Как нет? — спросил он через пару секунд.

— Но мы же на вашем языке разговариваем, а не на моем, — сказала Камилла.

Я сидела здесь же в аудитории и готовилась к ответу. И я прекрасно видела, как вздрогнул весь преподавательский состав, принимавший у нас экзамен. А лучшая на курсе студентка Камилла была несобранна и беззаботна.

Преподаватели незаметно переглянулись и молча поставили подписи под очередной отличной отметкой Камиллы. Никто не стал раздувать конфликт, Камиллу отпустили.

Дедушка Ичи, узнав об инциденте, покачал головой.

— Милая моя, ты стала какая-то рассеянная, — сказал дедушка Ичи.

— Просто я устала от сессии, — сказала Камилла.

Это объяснение дедушке Ичи вполне подошло. Роландо и Цезаро тоже не спускали зорких глаз с Камиллы, они бы сразу заметили что-нибудь не то.

Алекс Мартин и Камилла еще ни разу не встречались на съемочной площадке, их снимали по отдельности. Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер пока только искали незримые точки соприкосновения главных героев, намечали основной сюжет.