Камбер-еретик - Кэтрин Куртц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Послышались тихие звуки — звяканье металла по стеклу. В центре комнаты Ивейн раскладывала на столе ритуальные предметы: кадильницу, тонкий серебряный кинжал, который Синхил, кажется, видел несколько раз у нее на поясе. Пламя свечи отражалось в лезвии яркими бликами.
Под столом, скрытые от Синхила белой скатертью, спускавшейся до самого пола, лежали лекарская сумка Райса, две серьги из скрученной золотой проволоки, не подходящие в пару, и три небольших листа пергамента.
Король написал их собственноручно сегодня днем, это была его последняя воля, обращенная к наследникам. Слов было немного. Кроме самой жизни, ему нечего было оставить сыновьям. И все же, кровь от крови его и плоть от плоти его, они получат в наследство и нечто большее.
Движение слева от него, в тени, привлекло Синхила, он снова удивился, обнаружив в стене проем, которого не было секунду назад. Райса и Джорема осветило сияние бледного огненного с зеленым отливом шара, который медленно плыл над головой Райса. Они прошли в часовню, и Джорем мягко опустил на ковер хрупкое, закутанное в меха тело. Изуродованная нога, выглядывавшая наружу, указывала, что это Джаван.
Спящего Алроя Райс уложил возле маленького стола, развернул меховое покрывало, в которое был закутан ребенок, и отдал Джорему.
Тот снова исчез в стене, однако на этот раз проем не закрылся за ним. Райс возложил руки на лоб Алроя и закрыл глаза, а Ивейн достала из-под стола лекарскую сумку.
Теперь Синхил должен был подойти. Пересекая комнату и расстегивая на ходу застежку, удерживавшую в ухе серьгу с огромным рубином, он неотрывно следил, как Целитель натирает мочку правого уха наследника чем-то с резким запахом. Он чихнул, опускаясь на колени рядом с сыном. Король, как зачарованный, смотрел на блестящую иглу, пронзившую бледную мочку уха. Никакой реакции на происходящее не отразилось на лице мальчика. Целитель вынул иглу и вытер выступившие капельки крови. Затем Райс протянул руку за камнем.
Когда много лет назад Райс и Камбер вручили рубин Синхилу, они назвали его Глазом Цыгана. Он был отсечен от камня, упавшего с небес в день Рождества. Как говорила легенда, волхвы, мудрецы с востока, которые знали, что это камень царей, принесли его младенцу Иисусу.
Еще одна утрата, подумал Синхил, снимая рубин; он никогда не расставался с ним все эти годы. Это был один из ключей к могуществу, которым Дерини наделили его той ночью много лет назад. Глядя на то, как Райс вдевает серьгу сыну, Синхил верил, что камень будет защищать мальчика так же, как защищал его.
Он моргнул и осознал, что Райс уже стоит на коленях возле спящего Джавана, игла снова сверкнула в свете принесенной Ивейн свечи. Король с трудом поднялся на ноги, но когда он подошел, Райс уже вставил скрученную золотую проволоку, которая станет оправой Глаза Цыгана, если Алрой умрет, не оставив наследников.
Появился Джорем со спящим Райсом-Майклом на руках, и таинственный проем с едва слышным шорохом закрылся.
Когда священник положил младшего принца подле его брата Джавана, Райс склонился над своим тезкой, а Джорем знаком попросил короля присоединиться к нему. Вздохнув, Синхил медленно пересек комнату и вместе со священником подошел к столу.
— Думаю, мы почти готовы, сир, — тихо сказал Джорем, опускаясь на колени рядом с Алроем. — Пока мы не начали, у вас есть какие-нибудь просьбы?
Синхил посмотрел на Элистера, все еще стоявшего у алтаря.
— Нет, мне ничего не нужно. Но Элистер? Он справится?
На мгновение привлекательное лицо Джорема озарилось мягкой улыбкой.
— Вам не нужно бояться за отца Элистера, — произнес он. — Он умный человек и к тому же работал с нами прежде; нам понравилось. Он знает, что надо делать, и примирился со своим участием больше, чем кажется на первый взгляд. Все будет хорошо.
— Да я и не сомневался, — пробормотал Синхил, кладя руку Джорему на плечо. — Элистер, — позвал он, немного повысив голос, — не подойдешь ли к нам?
Он видел, как приподнялась седая голова, видел, как руки с узловатыми пальцами скользнули по бедрам, прикрытым сутаной. Епископ встал и повернулся к нему, его лицо в глубоких морщинах казалось умиротворенным, на нем не было беспокойства.
— Я готов, друг мой. — Епископ, прежде чем подойти к ним, повернулся, чтобы взять с алтаря меч. — Ты спокоен, Синхил?
— Спокоен. — Он посмотрел, как его друг опустил меч на пол, и подавил в себе вновь появившееся дурное предчувствие. — Да, я спокоен, — выдохнул он.
На этих словах Ивейн и Райс вернулись в центр круга и опустились на колени рядом с Алроем. Синхил видел, как Райс закрыл глаза и глубоко вдохнул, концентрируясь, потом Райс положил руку на лоб Алроя и стал чего-то выжидать. В этот же момент Джорем глубоко вдохнул и погрузился в транс. Синхил знал, что они устанавливают связь, которая позволит держать Алроя под контролем все время, что уйдет на их манипуляции. Подожженный Ивейн древесный уголь тлел в кадильнице за их спинами, а сама Ивейн шла со своей свечкой к той, что стояла у ступеней алтаря, прикрытая янтарным стеклом. Когда под абажуром зажегся огонек, она обратилась с молитвой к архангелу Рафаилу — охранителю восточной четверти.
Синхил заметил, что Элистер внимательно следит за ней, когда она пошла на юг к свече архангела Михаила под стеклянным колпаком рубинового цвета. Видимо, Элистер был рад, что обряд наконец-то начинается. Пламя вспыхнуло над свечой; сначала почти белое, оно менялось от золотистого до цвета старого вина. Ивейн уже зажигала свечу архангела Гавриила, и стекло абажура превращало огонь в лазурный свет.
Райс и Джорем уже оставили Алроя, и мальчик медленно открыл глаза, глядя на незнакомую обстановку, которую не вспомнит утром и вообще не вспомнит до тех пор, пока не придет пора передавать дар своему сыну. Широко раскрытые глаза заволокла легкая пелена. Сейчас бодрствовал только очень глубокий уровень сознания. Мальчик не ведал страха и не мог принимать решения, как во всякое другое время. Когда он сел с помощью Джорема и Райса, Синхил понял, что Алрой знает о его присутствии. Но когда мальчика поставили у стола, он понял и то, что отцу в мыслях сына отведено совсем немного места.
Теперь Ивейн зажгла последнюю свечу, прикрытую зеленым колпаком, свечу Уриила — Темного Архангела. Она оставалась у северной свечи до тех пор, пока Райс не проверил контроль Джорема за его подопечным и не перешел к двум другим мальчикам. Когда он вышел за ворота, прежде слегка коснувшись губами ее губ, Ивейн пошла на восток. Круг замкнулся.
Джорем поджидал ее в восточной четверти. С курившимся в руках ладаном он пошел по определившемуся сестрой кругу, читая псалом пастыря. Эхо его слов отражалось от границы круга, и дымок ладана стлался по ней, делая видимой. Как и в тот единственный раз, когда Синхил видел их за работой, сейчас ему показалось, что в этот миг границы круга стали слабо поблескивать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});