Воин и чародей - Элизабет Бойе

Сигурд опустился на колени и отвернул камень.

— Я все равно собирался перепрятывать шкатулку. Похоже, каждая собака в Хравнборге уже знает, где она спрятана.

— Вероятно, — согласился Адиль, выжидательно подавшись вперед и глядя, как Сигурд извлекает из-под камня шкатулку, завернутую в старую рубаху Рольфа. — Какая дивная резьба, надо же! Похоже, ее мастерили дверги.

Откуда она у тебя? — Он взял шкатулку и восхищенно вертел ее в руках, вглядываясь в рисунок резьбы.

— Бабушка прятала ее в сундуке и сказала мне о ней перед смертью.

Только эту вещь я и взял с собой, когда покидал мир скиплингов. Я не знаю, что в шкатулке, не знаю, где взяла ее бабушка, в общем, ничего не знаю — только что Хальвдан желает заполучить шкатулку, и Бьярнхард тоже, если верить Хальвдану. — Сигурд глядел на шкатулку и вдруг подумал, что Йотулл тоже стремится завладеть ею, судя по его предложению, сделанному этой ночью.

— Хальвдан, на мой взгляд, правдив, — сказал Адиль. — Я учил его честности и прямоте и когда он был еще ребенком, и после. Нелегкая жизнь сделала его мрачным и даже грубым, но зато он честен. Он ведь мог бы и просто отнять у тебя шкатулку.

Сигурд потряс головой и нахмурился.

— Она моя. Я получил ее в наследство от бабушки. Что бы ни было там, внутри, я это никому не отдам. Мне нужно лишь одно — открыть ее и узнать, что же такое я унаследовал, из-за чего весь мир альвов стоит вверх тормашками.

Адиль вертел в руках шкатулку, внимательно ее разглядывая.

— Ты не сможешь открыть ее без особого ключа. Эта шкатулка — творение магии двергов, и сломать ее тоже невозможно. Придется тебе потолковать со старым весельчаком, который сработал ее, — Бергтором из Свартафелла. — Он поднял шкатулку и многозначительно постучал пальцем по рунической подписи на дне.

— Бергтор из Свартафелла! Ты думаешь, мы сможем найти его? Столько лет прошло! — Волнуясь, Сигурд схватил шкатулку и вгляделся в подпись. Прежде эти несколько рун не казались ему столь важными.

— Куда же он денется? — недоуменно взглянул на него Адиль. — Свартафелл — его дом.

— А если он уже умер? Бабушка владела шкатулкой по меньшей мере двадцать лет.

Адиль улыбнулся и разгладил бороду, чтобы котенок мог уютно свернуться на привычном месте.

— Двадцать лет для гнома — пустяк. Впрочем, мы ведь не знаем, долго ли была эта шкатулка во владении твоей семьи…

Сигурд задумался.

— Бабушка говорила, что шкатулка принадлежала моей матери, Асхильд, так что это не родовая реликвия…

Адиль опрокинул кружку, в которую наливал чай, и облил кипятком себя и котенка. Дрожащей рукой он отставил чайник.

— Что же я натворил! Зрение у меня совсем не то, что прежде. Ах, бедняжка Миссу, нет мне прощенья! — Он мельком заглянул под стол, куда удрал ошпаренный котенок, затем довольно нетвердо поднялся. — Знаешь, Рольф, пока ты приготовишь еще чаю и поджаришь хлеба, я, пожалуй, загляну к Хальвдану. Давненько я не баловал его своим присутствием. Дня него-то, конечно, не так уж и давно — мы ведь всегда горячо спорим о чем угодно, хотя и относимся друг к другу с величайшим почтением. Осмелюсь полагать, что в делах у него полная неразбериха — меня-то здесь не было, чтобы помочь ему советом. Он, верно… гм, рассудок у меня затуманился. Я скоро вернусь.

Сигурд встал, подал Адилю посох, который тот рассеянно нашаривал рукой.

— Расскажи ему о Бергторе, Адиль, и намекни, что его можно бы разыскать.

Адиль уже пробирался к двери, спотыкаясь о седла, дротики и кресла.

— Что? Ах, да. Свартатор из Бергфелла! Обязательно расскажу, будь уверен. — Он завозился у двери, гневно кляня на все лады хитроумный Рольфов замок. Рольф было метнулся к нему, чтобы объяснить хитрости своего изобретения, но опоздал — маг уже жахнул по двери молнией. Осколки обжигающего металла дождем осыпали Рольфа, и клубы едкого черного дыма совершенно заглушили его возмущенные вопли. Дым окутал Адиля с головы до ног, и маг размахивал посохом, пытаясь разогнать его.

— Совершенно ненадежный замок, Рольф! Избавься от него поскорее! — раздраженно бросил он и исчез.

Разобиженный Рольф занялся тем, что пытался — без особого успеха — разгрести груды рухляди, громоздившейся вокруг кровати Адиля. Сигурд так и сидел, разглядывая шкатулку и с новым интересом читая и перечитывая руническую надпись на дне.

— Никогда бы не мог подумать, что эта цепочка рун может оказаться ключом к моей загадке! Знаешь, я уверен, что, когда сумею открыть шкатулку, узнаю, кто мой отец. Верно, он был важной особой, если владел чем-то настолько ценным, что и по сей день этим жаждет завладеть столько народу. Не будет мне покоя, пока не открою этой тайны!

Рольф бросил свое никчемное занятие и подошел взглянуть на шкатулку, даже потянулся к ней, но тут же поспешно отдернул руку.

— У этих резных фигурок точно у всех боли в животе, — заметил он. — Не нравятся мне их взгляды. Честно говоря, мне и сама шкатулка не по душе. У меня от нее ужасное ощущение, Сигги.

— Живот болит? — ухмыльнулся Сигурд.

— Нет же, чудак! Просто нехорошо. Обрати внимание — это, может быть, единственный случай, когда ты видишь меня серьезным. Нам, альвам, свойственно предчувствовать будущее. — Рольф глянул на шкатулку и покачал головой. — Знаешь, Сигги, боюсь, ты будешь не очень-то счастлив, когда наконец откроешь ее.

Сигурд тоже посмотрел на шкатулку и ощутил холодную дрожь в желудке.

— Чепуха, — сказал он одновременно и себе и Рольфу. — Больше всего на свете я хочу увидеть, что лежит в шкатулке, и неважно, ответит это на мои вопросы или нет. Может, я никогда не узнаю, кто мой отец… может, так оно и лучше, — добавил он с деланной шутливостью, однако Рольф даже не улыбнулся.

— Положи ее назад под камень, — сказал он. — Я попрошу Адиля, чтобы наложил чары на камень, и тогда сорок мужчин не смогут поднять его с места. Кстати, как тебе понравился старина Адиль?

— Его не обманешь, — медленно проговорил Сигурд. — И он тоже никого не пытается обмануть.

Когда Адиль вернулся, Рольф и Сигурд ждали его у очага. Они пододвинули его кресло к самому огню, а его войлочные туфли так нагрели, что едва не спалили. Старый маг довольно жмурился, сунув натруженные ноги в туфли и приняв у Рольфа кружку обжигающего чаю. Сигурд терпел, сколько мог из вежливости, затем не выдержал:

— Ну? Что сказал Хальвдан о нашей идее отправиться на поиски Бергтора?

Адиль заметно помрачнел.

— Отнюдь не восторгался. По правде говоря, он и слышать об этом не хотел. Ты уж прости, Сигурд, не оправдал я твоих надежд.

— А я, признаться, и не слишком удивлен, — язвительно отозвался Сигурд.