Монструм - Полина Граф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Связи в их душах спутались, – внезапно сказала Сара.
Стефа чуть не хватил инфаркт. Сара хорошо умела подобраться сзади так, чтобы ее не заметили. Она стояла как обычно, расправив плечи и сложив за спиной руки, и бесстрастно смотрела на супругов.
– Похоже, что-то часто тревожило их морок.
– Да, – согласился Стеф, задумчиво потирая шею. – Но даже проживание с сыном-сплитом вряд ли бы их до такого довело. Такая чертовщина требует намного более основательного вмешательства.
– Именно. – Сара кивнула и перевела взгляд на Стефана. – Кстати, о чертовщине. Ты был в комнате сплита?
– Мельком ее видел. Я прочел, что именно там они нашли гниль.
– Да, но ты не заметил ничего странного?
Стеф молча выжидал, пока она продолжит, но, когда тишина затянулась, вспомнил, с кем имеет дело, поэтому признался, что понятия не имеет, о чем речь.
Сара заправила рыжую прядь за ухо и посмотрела в сторону темной комнаты – свет там так и не включили.
– В отчете сказано, что Макс и Фри имели дело с четырьмя членами семьи: матерью, отцом, сыном и дочерью. Но здесь одна детская. И в ней всего одна кровать. Я не заметила ни девичьих игрушек, ни одежды.
Услышав это, Стеф удивленно покосился на комнату мальчишки.
– Погоди, это что еще тогда значит?
– Пока не знаю.
Стеф снова осмотрелся через окуляр с орфостеклом – Света и Тьмы почти не было видно, аномально.
– Тут кто-то все основательно подчистил.
– Может, что-то осталось в зеркалах?
Стефан подошел к большому зеркалу над комодом. Он мельком взглянул на собственное отражение, которое, казалось, корчило ему кислую мину. Темные круги под глазами никак не спасали общую унылую картину.
Сара пронаблюдала за тем, как он открыл записную книжку и стал искать нужные ему метки.
– Почему ты до сих пор не используешь для этого энергласс? – поинтересовалась она. – Записывать столько информации непрактично.
– Да ну, – отмахнулся Стеф, доставая стальное перо с кровью. – Ваша техника убивает весь процесс. А я больше по старой школе.
Он быстро начертил на стекле манипуляцию – круг, а в нем полдесятка связанных меток. Стефу даже черновое уравнение было не нужно – он всегда знал, какие символы отлично работают с другими. Он редко ошибался. Сара тоже это понимала, потому никак не упрекнула его, когда в зеркале ничего не появилось.
– Вряд ли Макс или Фри стали бы вычищать эфиры на столь глубоких слоях, – заключила она. – Если им нечего было скрывать.
– Не думаю, что это кто-то из них, – хмуро заявил Стефан, переходя к следующему зеркалу – задней стенке серванта.
И вновь он потерпел неудачу. Свет и Тьму вычистили из каждого зеркала, а значит, и все старые отражения.
– Мне кажется, что все они пусты.
– Ты не представляешь, как сильна бывает лень.
Стефан начертил манипуляцию на зеркале в коридоре и прислушался. С кухни все еще доносился лепет супругов. Они бормотали и бормотали, бессвязно и уверенно. Стефан чувствовал, как по спине бежит холодок.
– Что-то есть.
Сара подошла ближе – как раз чтобы увидеть мутные образы прошлого. Картинка казалась еле различимой – ее почти уничтожили, как и всю остальную память зеркала. Но людские нетерпеливость и лень всегда оставляли лазейки. Потому в отражении и сохранился образ прошедшего мимо человека. Ни протектором, ни жильцом он не был, но Стефану он все равно был знаком.
– Да быть не может…
– Думаешь, это он? Если так, то это многое объясняет.
Стефан отступил – всего на шаг – и тут почувствовал, как что-то хрустнуло под ногой.
Они пропустили эту половицу, когда заходили. Не заметили прямоугольного стекла-накопителя. Как только оно треснуло, Стефу показалось, что схожий звук раздался где-то внутри него самого. Он похолодел, увидев бело-зеленое свечение под ногами.
– Валим! – крикнул он, выталкивая Сару наружу.
Если бы они закрыли за собой дверь, когда пришли, то потеряли бы пару спасительных секунд. За их спинами раздался гул, точно бушующее пламя или бешеный рев. В следующее мгновение повисла тишина, а после ударная волна отбросила протекторов вниз по лестнице. Здание сотряслось – со стен посыпались пыль и штукатурка, зазвенело выбитое стекло. У Стефа побелело в глазах – от боли и уже угасающей вспышки света. Рокот продолжался еще какое-то время, в воздухе повис тяжелый стальной запах, мерзко оседавший на языке. Где-то снаружи завыли автомобильные сигнализации. Сара закашлялась – на нее хлопнулся кусок штукатурки, покрыв белой пылью.
– Все нормально? – спросил Стеф, продирая глаза.
Голова страшно кружилась. Стефан коснулся лба и ощутил на пальцах кровь.
Вместо ответа Сара поднялась и бросилась вверх по лестнице – даже не перевела дух после встряски. У Водолея же все двоилось перед глазами, потому сам он не отличался прыткостью, которой и без того не обладал.
Стеф привалился к дверному косяку и осматривал опустевшее под ноль пространство. Исчезло все: мебель, зеркала, запахи. Даже обои с паркетом местами растворились. Вонь металла здесь казалась особенно сильной, в воздухе плавали бледные облачка пыли. Ничего не осталось. Даже людей.
– Их поглотил Обливион, – тихо произнесла Сара. Ее взор медленно перетекал от одной точки к другой. – Их душ больше не существует.
– Вакуумная воронка. – Стеф продолжал утирать кровь рукавом. – Черт, она ювелирно сделана, вырезан не круг, а по форме квартиры. Обычную-то сделать в наших условиях почти нереально, а тут такая! Какой псих стал бы затирать все таким способом? Это при том, что следы и так были почти уничтожены!
– Ты сам знаешь какой. Мы его видели.
Стефу оставалось только согласиться. Никому другому бы в голову это не пришло. Тут его неприятно осенило.
– Может, это была не лень. Может, он специально оставил эфир в том зеркале, чтобы мы покрутились возле него и запустили реакцию. Грей знал, что мы придем.
– Здесь все-таки замешаны падшие. – Голос Сары посуровел. – Все хуже, чем мы полагали.
Стефа так и подмывало сказать ей что-то вроде «это ты еще про заоблачников не знаешь», но вместо этого он унял дрожь и произнес:
– Интересно, эта гнида правда надеялась прикончить нас или просто оставила «привет»?
Но Сара не ответила – она уже спешила вниз, такая же непоколебимая
