Конан-заступник - Роберт Джордан

Первым делом, войдя в "Знак Тестис", он наткнулся на Ордо, мрачно нянчившего кубок вина. Конан присел рядом.

- Ордо, ты посылал мне просьбу встретиться в "Знаке полной луны"?

- Что? - вскинулся Ордо. - Нет. - Он покачал головой, грустно глядя в кубок. - Может, ты мне объяснишь, Конан? Прихожу я сюда и говорю, "Керин, твои глаза самые прекрасные во всей столице!" - А она меня - раз! - по морде и заявила, что для меня, дескать, ее грудь недостаточно велика. - Он тяжело вздохнул. - Теперь она со мной не разговаривает.

- Наверное, я смогу пролить свет на некоторые вопросы, - ответил Конан и, понизив голос, рассказал ему о послании, якобы от одноглазого мужчины, требующего встретиться в "Знаке полной луны".

Ордо мигом ухватил смысл.

- Значит, они гоняются именно за тобой. Не прикончат кинжалы, так загонит стража. Правда, я не представляю, кто такие "они".

- Согласен. Когда стражники так долго за мной бегали, я понял, что их хорошенько подмазали. Но кто и зачем?

Расплющенным пальцем Ордо размазал вино по столу.

- Может, нам лучше покинуть Бельверус? Я слышал, в Офире начались волнения. Там нас примут с распростертыми объятиями. А здесь тебя хочет убить кто-то неизвестный. Мне это не по душе. Уж лучше бы ты послушался того предсказателя.

- Знаешь, Ордо, - Конан покачал головой. - Если я направлюсь на юг, то потеряю отряд. Кое-кому из моих ребят здесь очень нравится, а у меня не хватит золота на плату до прихода в Офир. Кроме того, у меня здесь есть дела.

- Дела? Конан, ты часом не вляпался в это... в этот заговор малолеток?

- Не совсем.

- Не совсем, - пробурчал Ордо. - Тогда скажи мне, только точно, что ты намерен делать?

- Найти того, кто хочет моей смерти. Разобраться с ним. И спасти Ариану от палача. Ты бы не хотел, чтобы голова твоей Керин попала на плаху?

- Наверное, нет, - скрепя сердце, согласился одноглазый.

Конан огляделся и увидел Керин. Знаком он подозвал ее к столу. Она подошла не сразу.

- Ариана здесь? - спросил он. Первым делом надо предупредить ее о Левкасе.

- Она отсутствует, - игнорируя Ордо, ответила Керин. Пошла, кстати, договариваться о твоей встрече.

- Керин, я хочу тебе сказать... - начал было Ордо, но девушка опрокинула на него кувшин вина и убежала.

- Ее мало обезглавить! - совсем испортилось настроение одноглазого. Похоже, нас обоих бросили. Пойдем на улицу Сожалений, я знаю там один уютнейший уголок. Там царит такой разврат, что шлюхи, услышав о нем, краснеют!

- Надеюсь, это не "Знак полной луны"? - рассмеялся Конан.

- Ну совершенно никакого сходства, - заявил Ордо и, напоминая своим голосом раненого шакала, затянул песню.

Знавал я из Альцибии девчонку

Я запустил ей руку под юбчонку

От золота волос лица не видно

А оказалось, что она фригидна

Ее...

В трактире воцарилась мертвая тишина.

- Конан! Ты почему не поешь?! - Смеясь, Конан поднялся со своего места, и под прицелом ошеломленных взглядов они вышли на улицу, распевая во всю глотку второй, совершенно неприличный куплет песни.

10

- Ты уверен? - переспросил Албанус. В тусклом свете свисавших с потолка светильников он походил на волка.

Деметр ощетинился.

- Ты хотел, чтобы за Стефано проследили. Я нанял людей. И я в этом уверен, иначе бы меня здесь не было.

- Иди за мной, - и Албанус скрылся в дверях.

Его нисколько не волновали стиснутые зубы и побелевшие кулаки Деметра. Он проследил за ним, и это главное. Албанус уже вживался в роль короля. В конце концов, остались считанные дни. Сегодня были завершены все приготовления.

Темноглазый лорд направился в комнату, где он проводил ночи с Суларией. Правда, женщины здесь не было. Дернув особым образом шелковый шнур звонка, он направился к письменному столу.

- Когда? - лихорадочно царапая пергамент, спросил он. - Сколько у меня есть времени?

- Я не знаю ее замыслов, - сухо ответил Деметр. - Разве недостаточно, что она собирает сегодня всех своих партизан-мирмидонов?

- Идиотка, - только и произнес Албанус. Быстрыми движениями он посыпал влажные чернила песком и зажег огонь под горшочком с воском. Вошел раб, но Албанус его игнорировал. Он стряхнул с пергамента песок, сложил его и оттиснул на теплом воске свою личную печать.

- Все ли заговорщики собрались, когда твой человек передал тебе это сообщение?

- Как только появился третий, он немедленно побежал ко мне. Зачем ей нужны эти люди, если она не собирается наносить удар?

Выругавшись, лорд передал письмо рабу.

- Отдашь лично в руки командиру Ведженту не позже чем через четверть часа. Отвечаешь головой. Марш!

Раб поклонился и выбежал из зала.

- Если они еще не начали, - пояснил Албанус, - то у нас еще есть надежда их остановить. - Он подошел к лакированному сундуку и откинул крышку. - И я ее остановлю!

Деметр с опаской заглянул внутрь.

- Но каким образом? Ты убьешь ее?

- Нет, никогда тебе не быть королем, - рассмеялся орлиноносый лорд. Существует тонкое искусство подбора наказания в соответствии с преступлением и преступником. А сейчас отойди в сторону и молчи. - Второго предупреждения не потребовалось. Юноша сунул себе под нос коробочку с благовониями - говорят, от чародейства плохо пахнет - и принялся мечтать о хорошем.

Смахнув со стола какую-то бесценную хрустальную вазу, Албанус положил на него круглый черный поднос. Он был весь покрыт паутиной линий, слепившей глаза. Проследить отдельную линию было невозможно.

Албанус подернул рукава своей синей туники, открыл какой-то сосуд и покрыл серебристые линии пурпурной жидкостью, сопровождая свои действия заклинанием. Жидкость расположилась точно на серебре, ничуть при этом не изменившись.

Измельченные волосы с головы Сефаны (ее служанка любила деньги) были высыпаны в ступку, сделанную из черепа девственницы. Албанус поместил в нее еще какие-то незначительные добавки и перемешал все пестиком из бедра младенца.

Этой смесью он покрыл другие линии на подносе. Порошок и жидкость образовали замкнутую фигуру. Они нигде не касались друг друга, но иногда части одного, казалось, были заключены внутрь частей другого. И все время разные. При взгляде на этот лабиринт кружилась голова.

Какой-то момент Албанус колебался, наслаждаясь совершенством своего творения. Он замер в предвкушении. Засуха засухой, а против живого человека он сегодня выступает впервые. Он испытывал наслаждение, с каждым моментом становившееся все острее.

Но лишнего времени не было.

Разведя руки в стороны, он начал произносить слова мертвого языка, призывая, заклиная, приказывая. Пыль и жидкость замерцали. Его голос стал настойчивее.

Деметр отступал, пока не уперся в стену. Древние слова раскаленными молниями врывались в его душу. Зло, таившееся в глубине его души, знало, что оно по сравнению с этим злом - что свеча против вулкана. Если бы страх не лишил его сил, он бы сейчас закричал. Этот крик эхом катился по темным закоулкам его сознания.