Призма пораженного Я - Александра Будиловская

отношениями. Жилище Жюля располагалось примерно в двадцати минутах езды от ресторана, через который они попал на крышу. Поднявшись на четвертый этаж, молодой человек отпер железную тяжелую дверь и пригласил растрепанную девушку войти. Когда свет озарил пространство вокруг, Легран не сдержала восхищенного вздоха. Три высоких арочных окна, коричневые диванчик и кресло напротив деревянной тумбы с виниловым проигрывателем и лотком с различными пластинками на ней придавали гостиной особенного уюта и гармоничности. Небольшой неброского охристого оттенка коврик лежал в центре комнаты, правее располагался обеденный стол на четыре человека, где стояла железная тарелка с фруктами. Тома́, попросив гостью чувствовать себя комфортно, направился на поиски вазы, а Касио продолжала с интересом рассматривать минималистичный интерьер с белыми стенами и декоративными люстрами. Девушка практически сразу поймала себя на мысли, что готова променять любимый витраж на эту восхитительную квартиру тем более, здесь она бы могла каждое утро просыпаться с чувством блаженства и слышать голос Жюля, осторожно шепчущего что-то на ухо или напевающего на кухне какую-нибудь легкую мелодию. Но предавшись мечтаниям на пару минут, Легран строго наказала себе прекратить распускаться, ведь человек — существо, которое способно на самые разные подлости. Пускай и не хотелось верить, что темноволосый красавец, так приятно ухаживающий за ней, может причинить нечто подобное и оказаться в списке под заголовком «Жизненные разочарования».

Ранним утром следующего дня Касио проснулась без будильника и раньше обнимающего ее во сне Тома́. Почесав затылок и протяжно зевнув, она направилась в ванную, чтобы умыться прохладной водой. В зеркале заметила себя домашнюю и сначала испытала дезориентацию. Выглядела девушка свежо, несмотря на то, что еще и потрепанно. Окружающая среда казалась очень непривычной, поэтому Легран потратила какое-то время на то что бы понять, что все-таки точно не спит, и вспомнить события минувшего вечера. Как только она свыклась с новой реальностью, уловила легкую дрожь в руках. Дышать будто бы стало чуточку тяжелее, а глаза стремительно начали наполняться слезами. Сначала Кас оперлась на раковину и попыталась с помощью пронзительного взгляда в отражении усмирить разбушевавшиеся эмоции, однако глаза и кожа вокруг губ как назло только сильнее краснели. Тогда ноги сами потянули ближе к полу: уткнувшись носом в коленки, Легран обнимала себя и размеренно поглаживала по спине. Мышцы лица изрядно напряглись: брови собрались к центру, на лбу появились досаждающие морщинки, губы плотно прижались друг к другу. Касио сидела на ковре, сильно сжавшись и не издавая ни звука. Она вдруг ощутила себя до ужаса уязвимой и ранимой. Девушка не понимала, отчего же нахлынула эта волна безобразия и слабости, ведь она проснулась в уютных объятиях Жюля, с которым так много и долго по вечерам представляла теплые и часто пикантные истории; ведь она, наконец-то, расслабилась и перестала контролировать жизнь и руководствовалась сердцем, а не холодной рассудительностью. Наверное, Легран просто чувствовала, как неожиданно к ней на руки свалилось что-то такое хрупкое и удивительное, в поисках чего она проводила годы, для чего она меняла себя и отрекалась от ненужных людей, оставаясь в одиночестве. Да, ей все еще было страшно, что обретя на мгновение, она вновь утеряет это сокровище и на ладонях останется только пепел. То была любовь и ощущение женской слабости.

Когда Кас вернулась в спальню, замерла, чтобы насмотреться на спящего Жюля. Неважно, сколько будет длиться их совместное счастье, девушка успеет насладиться даже минутой, даже если она просто будет смотреть на него издалека.

20. Отблеск

Под кристальным лунным светом

Погибает чей-то сын.

Отзеркален рикошетом -

Ощущает вкус глубин.

Прошло чуть больше месяца. Касио частенько посещала теплое жилище Тома́, постепенно оставляя у него женские вещи, безвозвратно завоевывая территории холостяцкой квартиры. Через раскрытую настежь входную дверь в обитель Жюля два приземистых доставщика заносили коробки, внутри которых хранилось долгожданное приобретение — концертное электронное фортепиано Yamaha. Глаза молодого человека горели, он едва ли сдерживал улыбку, изо всех сил стараясь выглядеть взрослым и серьезным, хотя его внутренний ребенок наверняка суетился и хотел прыгать от счастья. Тома́ переместил обеденный стол из гостиной на кухню, тем самым пожертвовал пространностью жилья. Он с нетерпением ждал, когда соберут его новый инструмент, чтобы порадовать себя и возлюбленную превосходной игрой, но только уже не в каком-нибудь ресторане, а в домашней обстановке. Молодой человек представлял, как в каждом уголке квартиры будут раздаваться чувственные ноктюрны, и какую романтическую атмосферу он сможет создать благодаря сочетанию классической музыки и расставленных всюду свечей после опустившегося за горизонт солнца. Эти сладкие думы Легран прочла во все том же возбужденном лице.

Через пару часов девушке позвонила взволнованная Селин. Она говорила загадками, словно хотела сделать сюрприз или, напротив, сообщить шокирующую и не самую приятную новость. Но пока Касио пыталась разобраться в природе ее противоречивых высказываний и странных интонаций, подруга уже добралась до главной новости, которую таинственно решила преподнести. Де Фрей ждала ребенка. И в этом не было ничего удивительного, ведь Селин была уже достаточно зрелой для того чтобы заводить семью, тем более давно мечтала об этом. Но тот факт, что эта свободолюбивая девушка, которую Легран знала больше полдесятка лет, скоро воспроизведет на свет свою маленькую копию, почему-то изрядно пугал. Безусловно, Кас шаблонно порадовалась счастью подруги, расспросила о реакции ее избранника и поинтересовалась, планируют ли они играть свадьбу. Как выяснилось ее мужчина, что был старше на шесть лет, сперва подумал, что это шутка, однако сопоставив в голове информацию, подхватил будущую маму на руки и закружил в танце. Правда, заключение брака не входило в их планы, так как пара считала, что это мероприятие не больше чем юридические нюансы, да еще и крайне затратная история. Несмотря на то, что Легран имела иное мнение на этот счет, она поддержала подругу во всем и, положив трубку, поспешила рассказать Жюлю.

— А какую свадьбу хотела бы ты? — приобняв девушку, спросил Тома́.

— Я представляю ее в готическом стиле: ты в черном костюме, я в черном платье, — охотно рассказывала девушка, — оно будет в меру изящным, но при этом с тонким намеком на мою темпераментность. Но я пока точно не знаю, в какой точке планеты хотела бы провести эту церемонию. Другое я знаю точно! Мы устроим большое празднование, а потом, если нам вдруг станет скучно — сбежим! — Кас говорила это театральной наивностью, явно придумывая на ходу последние подробности.

— Хорошо, обязательно сбежим!

Это заявление Легран звучало так нелепо и забавно, но в какой-то момент молодой человек задумался,