Охота на канцлера - Платон Обухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему я не могу делать то, что захочу? — закричала Вера. — Какого дьявола!
— Никто тебе не запрещает. Делай то, что твоей душе угодно! — стиснул кулаки Соломон. — Но не надейся, что я позволю тебе сунуть голову в петлю. Лететь в Афганистан! Ты мне нужна живая. Понимаешь?!
— Еще бы, — издевательски выкрикнула Вера, — дойную корову, из вымени которой текут потоки фунтов стерлингов, надо холить и лелеять.
Уперев руки в бока, она наступала на Соломона.
— Сумасшедшая!
— Курочка, которая несет тебе золотые яички, дядюшка Соломон! Все! Хватит!
Она злобно плюнула на пол. Циркачка смотрела на Гинзбурга так, словно он только что прилетел с враждебной планеты.
— С меня довольно! Сумасшедшая!
Гинзбург выбежал из помещения. Через несколько мгновений его голова снова просунулась в гимнастический зал:
— Можешь считать, что с этой минуты наши партнерские отношения прерваны. Неси свои яички кому-нибудь другому, курочка!
Афганистан (Кабул)
— Лошадь просто чудо! — захлебываясь от восторга, кричала Вера. В трубке стоял шум и треск от электрических разрядов: связь Кабула с Лондоном была не на высоте. — Ее не надо ничему учить — она сама может работать инструктором малоопытных циркачей. Что? Тебе удалось снять новое помещение? Вблизи Британского музея?! Цирк переезжает завтра? Я немедленно вылетаю в Лондон! Нет, нет, к черту и Индию, и Непал, и Шри-Ланку… А лошадь доставят контейнером. Если потребуется, можно будет и конюха прислать. Открытие цирка для меня важнее! Соскучилась по тебе? Как по мужчине? Ах ты, старый шут гороховый! Все равно — люблю тебя!
Вера бросила трубку и устремилась к администратору кабульского отеля «Шангри-Ла». Ей хотелось успеть заказать билет на ближайший самолет, вылетающий в Лондон.
* * *— Звоню тебе из такси, я уже еду в аэропорт! — надрываясь, выкрикивала циркачка. «Мерседес» нещадно швыряло из стороны в сторону и подбрасывало вверх на изрытой пыльной дороге. Вере казалось, что она несется по афганской степи на взбесившемся от жары дромадере. — Вылет через двадцать минут, но, к сожалению, рейс не прямой. Польская авиакомпания «ЛОТ». Через Варшаву. Так все равно получится быстрее, и к тому же дешевый билет. Ну вот, уже и аэропорт! Пока, до встречи в новом цирке!
* * *Лех торчал у киоска, торговавшего иностранными газетами, и делал вид, что изучает «Файнэншл Таймс». На исполинском табло засветилась надпись: «Самолет авиакомпании ЛОТ, рейс ЛО‑207 совершил посадку». На страницу «Файнэншл Таймс» упала тень. Лех поспешил к выходу. Он сразу узнал Карбовскую по запаху духов «Шанель».
Анна пошла в двух шагах сзади.
— Все в порядке, — прошептала она. — Главное, провезти ракету через летное поле прямо к самолету. — Она вытащила из бюстгальтера сложенный листок бумаги и сунула в руку Леха. — Это схема расположения самолетов…
Лех едва заметно кивнул. Анна замедлила шаг и подошла к витрине магазина сувениров, делая вид, что рассматривает украшенные золотыми и серебряными галунами конские седла, старинные медные тазы, кувшины и грозно сверкающие лезвия кривых кинжалов.
Подъехав к решетке аэропорта с северной стороны, Лех увидел небольшой серебристый домик контрольно-пропускного пункта, покрытый гофрированным алюминием. Рядом стоял солдат в форме рядового афганской армии с автоматом на груди и охранник, сотрудник службы безопасности аэропорта. У обоих был явно скучающий вид.
Лех остановил «мицубиси-паджеро» в пяти метрах от КПП. Выпрыгнув из машины, энергичной походкой направился к солдату и охраннику.
— Мне нужно подвезти к польскому самолету товар, который не жалуют таможенники.
— Наркотики? — переполошился охранник.
Несколько недель назад афганское правительство подверглось резкой критике со стороны США и других ведущих держав мира за попустительство в транспортировке наркотиков. Был образован также специальный фонд в размере полумиллиарда долларов, который направили в Афганистан для поощрения специализирующихся на борьбе с наркотиками полицейских.
— Нет, — успокоил его Лех. — Старая рухлядь. Антиквариат.
Афганцы переглянулись. Лех нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Время отсчитывало минуты. Часы показывали 2.10. До отлета самолета оставалось 20 минут.
— Мы должны проверить, — насупился солдат.
Охранник скрылся в домике КПП. Несколько секунд спустя он появился перед «мицубиси-паджеро». На его правой руке был намотан кожаный поводок с беснующейся афганской овчаркой.
Она прыгнула в салон автомобиля и обнюхала все предметы. Залезала под сиденья, долго исследовала запасную камеру.
Лех кусал губы. Последние два года реклама польских авиалиний провозглашала: «„ЛОТ“ — ни минуты задержки!»
Наконец солдат промолвил:
— Все в порядке.
Лех подал ему пачку стодолларовых бумажек:
— Две тысячи.
Солдат даже не протянул руки за деньгами. Поляк яростно выгреб из кармана оставшиеся деньги:
— Шесть тысяч… за железки!
Охранник махнул рукой:
— Проезжай!
Лех успел выучить наизусть карту-схему кабульского аэропорта и не потерял лишнего времени, разыскивая «Боинг‑747». До отлета оставалось восемь минут, и трап уже готовились убрать от самолета. Пассажиры давно сидели в салоне.
Как только «мицубиси-паджеро» поравнялась с трапом, из-за дверцы выглянула Анна. Поляк заметил, что девушка, стремясь скрыть свою бледность, не пожалела малиновой пудры. От этого лицо ее стало похожим на раскрашенную маску.
— Клади сюда, — прошептала Анна, введя Леха в отсек, где стояли ящики с лимонадом и высилась горка упакованных в полиэтилен готовых обедов.
Лех вытащил из кармана билет, который успел приобрести перед встречей с Анной. Помахивая им, прошел на свое место в хвосте лайнера.
В нескольких метрах сзади от Леха находились туалеты «экономического класса» «Боинга». Когда завершался первый час полета, мимо него стали сновать люди. В основном это были матери с детьми.
Лех перечитал все газеты, которые имелись у стюардесс, и принялся за «Сейчас». Он специально попросил Анну, чтобы перед вылетом в Кабул она захватила несколько последних номеров журнала.
С удовлетворением заметив собственные фотографии, Лех захлопнул журналы и сложил их аккуратной стопкой на соседнем незанятом сиденье.
В этот момент мимо него прошел к туалету импозантный господин в дорогом клетчатом пиджаке из шотландской шерсти. В зубах у него торчала трубка. Он бережно нес в руках портативный компьютер «Notebook».
«Боится, как бы не украли компьютер», — подумал скользнувший по нему взглядом Лех. Он откинулся на сиденье, закрыл глаза и задремал.
Германия (Бонн)
Отто фон Мольтке вздрогнул, когда из-за спины у него выросла мощная фигура Курта Хаусхофера. Он никак не мог привыкнуть к неожиданным появлениям шефа военной разведки, проникавшего в его кабинет через замаскированную под книжные полки потайную дверь.
Фон Мольтке сразу нажал красную кнопку на пульте управления. За дверьми кабинета тревожно замигала надпись: «Вход воспрещен!»
— Только что я получил сообщение от нашего агента, который сопровождает террориста Леха Мазовецкого в самолете, выполняющем рейс Кабул — Варшава. Мазовецкий доставил на борт авиалайнера «стингер», упакованный в афганский ковер. Через шесть часов самолет совершит посадку в варшавском аэропорту «Окенце».
— У нас есть два варианта действий, — прищурился министр обороны и вооружений. — Первый, очень эффектный и позволяющий набрать множество пропагандистских и политических очков: дать Мазовецкому возможность приземлиться в Варшаве и привезти ракету в Германию. Если мы арестуем его в тот момент, когда он наведет «стингер» на кабинет канцлера, поляки заткнутся, по крайней мере, на несколько лет. Второй вариант — куда более прозаический. Мы можем предупредить польские органы государственной безопасности о том, что рейсом «ЛОТа» из Кабула в Варшаву прибывает вооруженный «стингером» террорист. Они не откажут нам в любезности арестовать его…
— Второй вариант — более безопасный, — заметил Хаусхофер. — А это стоит всех возможных политических и пропагандистских дивидендов…
Отто фон Мольтке несколько секунд подумал и заявил:
— Будем действовать по второму варианту.
Польша (Варшава)
— Видите самолет? — прокричал в микрофон командир отряда особого назначения министерства внутренних дел Польши Кшиштоф Лещинский.
— Да… да… да… — отозвались подчиненные из разных точек аэропорта.
— Как только он коснется колесами посадочной полосы, начнем действовать по плану!
Вскоре серебристый лайнер с польским флагом на фюзеляже и хвостовом стабилизаторе замер в нескольких десятках метров от окрашенных в защитный цвет автомобилей спецгруппы.