Вепрь - Константин Калбанов

— Принеси мне каши, ломоть мяса, хлеба да кружку пива, — сам себе он готовил только свежевыловленную рыбу, да и то не всегда, бывало просто засаливал и вывешивал провялиться.

Здесь пока отчего-то не знали всей прелести потребления пива с вяленой рыбой. Ничего еще малость и он их просветит, вот пара дней и устроит посиделки с соседями. Опять же и Савосю нужно будет ублажить, не то будет ходить обиженный, а оно ему надо.

Вот странное дело, у себя там, он каши не любил, возможно армия наложила свой отпечаток, но скорее всего ерунда это. На армейской кухне и борщ готовили такой, что в пору помоями называть, однако к нему-то отвращения не появилось. Каши он никогда не любил, а вот здесь ел и с большим удовольствием. Наверное все же все зависит от того как готовить. Несмотря на любовь к борщу, он с удивлением обнаружил что местные щи, хотя и не имели в своем рецепте картофеля и томатов, были очень вкусными, а самое главное оказывается существовало очень много рецептов этого супа. Совсем не обязательно главным ингредиентом являлась капуста, потому как щи могли быть и зелеными, из щавеля или крапивы, последние кстати сейчас были особо в ходу, так как эта жгучая составляющая сейчас была молодой и мягкой.

— Больше ничего?

— Погодишь меня, как поем, пойдем наверх, — были на втором этаже несколько комнатушек, предназначенных для известных нужд.

— Хорошо. Квасу прихватить?

— Это как всегда, — согласно кивнул Виктор и улыбнувшись легким шлепком придал ей направление в строну кухни. Его отрицательное отношение к проституткам сказалось и здесь, он всегда имел дело только с одной и она только что приняла у него заказ, причем не только на еду.

Заведение так себе, не фешенебельный ресторан, но готовка нужно прямо сказать на высоте. Виктор с удовольствием поел, насытившись от души. Не будучи особым любителем пива он отдал должное этому напитку здесь и ведь точно знал, что это не лучшее, но вот рядом с ним не стояло то, что продавалось в его мире и все тут. Наверное причина в поистине натуральных продуктах применяемых при приготовлении местных напитков. От кваса у него вообще голова шла кругом, так как он его всегда любил, а местный отличался от привычного как неба и земля, причем в лучшую сторону. Кстати, он тут скорее был слабоалкогольным напитком, захмелеть от большого количества можно было очень даже легко.

— Ты как здесь оказалась-то, — когда они мокрые наконец откинулись друг от друга поинтересовался Виктор.

Голуба бросила на него долгий изучающий взгляд. К чему это ему? Хочет жизни поучать? Попадались такие, а еще были те кто относился к ней и ее товаркам откровенно презрительно. Были и такие, что всячески высказывали свое сожаление, готовы были заплатить хозяину кружала откупные, чтобы забрать девку к себе в дом, ключницей там или кухаркой, да только намерения их читались на лицах вполне отчетливо. С другой стороны она и на такое была бы согласна, хотя кто ее холопку спрашивать будет, да только дальше высказывания намерений ни у кого дело не шло. Спаравят нужду и тут же позабудут, что там в бреду лепетали. Опять понять можно, дома-то чай законная супружница, которая блуда может и не потерпеть, бабы-то они мужей чтили, а только и за ними родня есть, могут и спрос учудить, если берега потерять и кровинушку уж вовсе ни во что не ставить, опять же святые отцы к блуду совсем уж строго относятся.

Хотя, один такой случай ей был известен и девка та обретается ключницей в доме купчины, уже и тяжелой ходит, вот только выкупил ее вдовый старик, на проказы которого сын, уже считай полностью вступивший в права, смотрел сквозь пальцы. Ну способен еще отец, так радоваться тому нужно, а то, что сестра там или брат появятся, не беда, дело всем найдется, опять же какой никакой родне и доверия поболе будет. Можно конечно опасаться того, что каверзу какую учудит, но тут все проще, байстрюк он и есть байстрюк, нет у него никаких прав, а вот признать дите, законный сын уже не даст ни в какую, потому как тогда и до беды недалеко.

Но этот никогда не поучал и всегда по настоящему, без притворства был к ней добр. Никогда не скрывал и не пытался замаскировать что ему нужно, но в то же время получалось это у него не обидно, как само собой разумеющееся, а от того и нравился он ей безмерно. Все же люди просто так имена не дают, Добролюб он, как есть Добролюб. Прислушавшись к своим ощущениям, она вдруг поняла, что интересуется он искренне, потому как ему действительно интересна ее судьба, но в тоже время сказал он это так, что было понятно, не пожелай она отвечать, то так тому и быть, ни в душу лезть, ни настаивать не станет.

— Село наше близ границы с Айрынским ханством стояло. В нем вольные проживали, да границу со степняками стерегли. Много раз айрынцы подступали к палисаду села, да всякий раз биты были. Но однажды их оказалось слишком много, тогда они большой набег на Брячиславию учудили. Три года тому, как на наше село напали, кого не побили, того в полон увели. Меня так же на невольничий рынок свезли. Два года по чужбине скиталась, поменяла двух хозяев, пока на Клузиуме меня святые отцы не выкупили. Оказалась здесь.

Церковь способствовала вызволению из рабства единоверцев, не сказать что в большом количестве, но все же. Выкупая рабов у язычников они не гнушались вернуть себе затраченные деньги, некоторые поговаривали, что они при этом наживаются за счет перепродажи, но то было не так. Передавая, теперь уже холопов, новым хозяевам священники только лишь восполняли свои потери и не более, а если невольник хотел связать свою жизнь со служением Отцу небесному, то тут уж и вовсе прямые убытки, в плане денег понятное дело. Вот только большинство предпочитало вернуться к мирской жизни, даже если раньше были свободными, даже если вот так, как Голуба. Все же отринуть себя от мира не так просто, а здесь это было куда как более серьезно, нежели в известном Волкову мире, где священнослужители уже давно оказывали услуги населению связанные с церковными обрядами. Ага, вот такая вот сфера услуг. Здесь они были очень строги к своим братьям и сестрам и поистине служили Отцу небесному и детям его.

Теоретически такие могли выкупиться, о чем четко было прописано в их кабальных грамотах, но практически сколько человек не работал его долг отчего-то только рос, да еще и на детей переходил.

— Выкупить-то тебя никто не пытался?

— А что, хочешь выкуп за меня отдать? — Ну вот и этот туда же. С другой стороны, уж лучше один, чем каждый раз новый и не имеет значения воротит от него с души или нет.

— Нет. Просто интересно. Красивая девка, кроткого нрава, я ить вижу, что случись и хозяйка из тебя справная выйдет. Странно это.

— А сам чего же?

— А куда мне? Я и сам без кола, без двора.

— Не было пока такого, — не выдержав вздохнула Голуба.

— Жаль.

Голуба вновь бросила на него внимательный взгляд. Нет, не пытается лезть в душу, не играет, ему и впрямь жаль ее и случись, что за нее кто нить даст откуп как за Простушу, ту самую знакомицу, взаправду порадуется. А сам похоже и думать не думает о том. Да и вообще, сегодня он какой-то необычный, она уж успела его немного узнать, словно и не с ней он только что был.

На улице было уже темно и тихо. Слышатся только приглушенные голоса из кружала, да собачий брех, который разноголосицей перемещался в самые разные стороны, сопровождая редких прохожих. Это днем, собачкам лень лаять, а и то, устанешь горло драть, сколько народу шастает, а как ночь, так дело совсем иное, скучно ить, вот и радуются редким прохожим.

Виктор задрал голову к иссиня черному небу, обильно засыпанному звездами сложившимися в неизвестные ему созвездия. Вернее он-то знал многие из них, но то благодаря памяти прежнего Добролюба, а Виктор Волков раньше этого небосвода не видел. Завтра погода опять будет солнечная, эвон ни клочка облаков. Стало быть опять жара, ну да лучше уж так, чем дождик. Кстати, нужно подумать что нить с навесом эдаким легким, чтобы в непогоду можно было спокойно работать, а за одно и тачку какую-никакую соорудить, чтобы то добро вывозить с рынка. Оно вроде как и не планировал все время этим заниматься, но с другой стороны, пока ничего другого на ум не шло.

Идти он старался по средине улицы, тому были причины. Ближе к заборам вполне себе можно было обо что-то зацепиться, да растянуться в пылюке, об уличном освещении здесь никто не заботился. У тех же заборов хватало теней, где можно было спрятаться так, что тебя и с пары шагов не заметят, а в полную луну, хоть в белых одеждах прячься, потому как тогда контраст будет такой, что там будет чернота непроглядная. А коли ты по средине, то и напасть из того закутка на тебя не получится. Но сейчас видимость была никакой и без теней, небо-то звездное, но луны нет.

Виктор резко остановился, вглядываясь в угол образованный забором и стеной избы, показалось или там действительно кто-то пошевелился. Не полагаясь на зрение, он стал вслушиваться в окружающее пространство. Точно, что-то такое слышится оттуда, а вот и сзади. Если лихие, то не иначе как в кольцо берут. Ох, мама дорогая, да что же за задница-то у меня до приключений такая охочая. Ножи сами собой скользнули в руки, из чехлов прикрепленных к предплечьям, в которых находилось по два ножа. Что не говори, но та встреча в лесу, оставила у него неизгладимое впечатление.