Призрак (СИ) - Дрим Мила

К вечеру мужчины вернулись — грязные, в крови, пропахшие потом, лесом и жестокостью. Они принесли десятки оленей, косулей и даже медведя. Заполнив все пространство перед замком, воины, предвкушая скорый сытный ужин, начали разводить костры и разделывать туши. Женщинам не позволялось готовить добычу, принесенную для пира — это были привилегия мужчин.

Вечер принес с собой чарующую полутьму и аромат веселья. Люди праздновали победу Айомхара — громко, радостно, дико. По всему полю в хаотичном порядке были расставлены дубовые столы, на которые водрузили широкие подносы с мясом и кувшины с элем. Словно в трансе, десятки мужчин отбивали сумасшедший, полный безумия, ритм на барабанах. Чуть подальше от столов, несколько воинов сошлись в рукопашном бое — они, гогоча, опрокидывали друг друга, били, оставляя ушибы, и вновь продолжали сражаться, получая от этого удовлетворение.

Стайка женщин одетых так, что наряд подчеркивал каждый изгиб их тела, принялась танцевать под громкий бой барабана. Они смеялись, качали бедрами и извивались, привлекая к себе внимание. Мужчины еще не присоединились к ним, но это было лишь делом времени. Танцовщицы выглядели доступными, и таковыми и являлись — они были совсем не против, если на них обратят особое внимание воины, а после, быт может, щедро заплатят.

Айомхар сидел за одним из столов, в окружении своих людей и охраны — не то, чтобы он не доверял своим подданным, но был наготове, зная, что найдутся те, кто захотят нанести ему удар в спину.

— Ты только посмотри на них, — усмехаясь, начал Кахир, друг и соплеменник Айомхара, — это — дикие люди.

Призрак перевел взгляд на дерущихся мужчин — один из них сломал нос противнику, отчего лицо воина залилось кровью, тогда он, рыча, опрокинул соперника на землю, ломая ему с жутким хрустом руки.

— Да, они дикие, но помимо этого, бесстрашные и сильные духом люди, — задумчиво улыбаясь, произнес Айомхар, — просто до этого времени у них не было твердой руки. Скоро — все изменится.

И мужчина знал, о чем говорил. Его подданные были варварами, гордыми и верными традициям независимости. Это была хаотичная сила, которая нуждалась в стальном кулаке, в лидере, способном своим гением соединить и направить их в нужное русло. Никто не говорил, что это будет просто, но Айомхар был уверен — это в его власти.

— А где твоя маленькая рабыня? — окинув друга вопрошающим взглядом, поинтересовался Кахир.

— Я забыл про нее, — Айомхар дал знак рукой, и к нему подбежали два воина, которым он отдал распоряжение. Призрак перевел на друга задумчивый взор и плотоядно улыбнулся:

— Но ты напомнил мне о ней.

Леа, в сопровождении двух воинов, миновала главные ворота замка и тут же окунулась в толпу веселящихся мужчин и женщин. Она, настороженная, шла в сторону костров, туда, где ждал Айомхар. Девушка была не рада, что он позвал ее. Ей хотелось бы остаться в том домике и спокойно заснуть, но это стало невозможным для нее.

Леа прошагала мимо группы дерущихся мужчин и компании темноволосых женщин, беседовавших о чем-то. Они, конечно же, обратили на нее внимание — еще бы, девушка шла к их правителю. Знали бы, какую высокую цену приходилось платить за это «привилегированное» положение. Девушка, наконец, подошла к Айомхару. Она тут же заметила рядом с ним темноволосого мужчину — тот, изучающее, смотрела на нее, и Леа отвела взор в сторону.

Девушка замерла на месте, ожидая приказа Айомхара подойти к нему. Он улыбнулся ей хищной улыбкой и поманил широкой ладонью. Леа, сдерживая себя, приблизилась к мужчине. Призрак усадил ее к себе на бедра, ловя понимающие взгляды воинов — в своем розовом платье скромного кроя, она выглядела крайне соблазнительно.

— Ты скучала по мне, маленькая рабыня? — шепнул воин, обдавая обнаженную шею девушки жарким дыхание. Затем, его губы припали к ее горлу, целуя-покусывая его.

— Нет, — отозвалась Леа.

Айомхар стиснул пленницу в своих объятиях, произнося:

— Маленькая лгунья, твое тело говорит обратное.

Видимо, у призрака было сегодня благосклонное настроение, поэтому слово «нет» не вызвало в нем негодования, лишь усмешку. Он подхватил со стола кусок мяса и начал медленно кормить Лею. Она жевала с трудом, и каждый раз краснела, стоило пальцам мужчины коснуться ее губ. Его глаза потемнели, и в них засверкало какое-то странное веселье. Затем, отбросив кусок куда-то под ноги, Айомхар припал в жадном поцелуе к девушке. Она уперлась ладошками в его грудь, в глупой попытке сохранить расстояние меж их телами. Это была действительно глупая попытка, потому что воин, подавшись вперед, одним движение убрал ее руки, вжимая Лею в себя.

Она уткнулась носом в его шею, вдыхая терпкий аромат кожи Айомхара. Мужчина что-то, на гортанном языке, говорил с другом, не оставляя при этом без внимания пленницу — его пальцы собственнически сжимали ее талию. Леа из-под полуопущенных ресниц наблюдала за призраком — беседуя, он пару раз рассмеялся, и девушка невольно удивилась, как сразу изменилось его лицо, из сурового, беспощадного, становясь почти привлекательным.

Девушка с отсутствующим видом смотрела на веселье, окутавшее всех и вся: здесь были и знакомые женские лица: Бренда, пленницы из родного замка, Фелиша с дочерью. Они ели, смеялись и выглядели довольными жизнью. В отличие от нее, Леи.

Когда часть ночи миновала, а танцы превратились в откровенный призыв, Айомхар вместе с Леей, к радости последней, покинули пир. К удивлению девушки, они вернулись не в шатер в лесу, и даже не к деревянному домику, а остановились возле дверей главного здания замка…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Факелы, закрепленные на каменных стенах, мрачно — торжественно освещали коридоры и первый этаж. Леа, затаив дыхание, шла рядом с Айомхаром. Все здесь было другое, нежели в родном доме девушки. Высокий, сводчатый потолок украшали тяжелые люстры — на них горело всего несколько свечей. Пол был из грубого камня, и каждый шаг по нему отражался гулом. Слуги, выстроившиеся в два ряда, почтительно склонили свои головы перед лордом.

Они поднялись по витиеватой лестнице на верхний этаж и оказались в просторных комнатах. У дальней стены, словно чья-то пасть, расположился огромный камин, напротив — необъятного размера кровать, вырезанная из темного дерева. Пол устилал пушистый ковер. Это все, что смогла увидеть Леа в полутьме.

— Чей это замок? — прошептала девушка, не выдержав молчания и некой мрачности, что царила в воздухе.

— Мой, — голос Айомхара — уверенный, властный, успокаивающе подействовал на Лею, и она чуть расслабилась.

— Я поняла, что теперь он твой, но раньше, кому он принадлежал? — продолжила свои расспросы пленница, наблюдая, как мужчина закрывает тяжелую дверь.

Он встал напротив девушки, возвышаясь и давя на нее. Его плечи — широкие, были напряжены.

— Он принадлежал моей семье, — ответил Айомхар.

Леа не скрывала своего удивления — ее брови потянулись наверх, а лицо исказилось.

Мужчина заметил это и произнес, с усмешкой на губах:

— Удивляешься тому, что у ублюдка может быть свой замок?

— Я совсем не об этом подумала, — искренне призналась девушка, — я подумала, что за всем этим наверняка кроется мрачная история.

— Еще какая, ты даже не представляешь, — Айомхар с глухим звуком сбросил сапоги, за ними последовала рубаха. Когда он принялся снимать штаны, Леа порывисто отвернулась, обращая все свое внимание на аркообразное окно — вдали, на черном небе сияли звезды. Порывистый ветер снаружи принес с собой прохладу, и девушка, поежившись, отошла чуть подальше.

— Ты расскажешь мне? — прошептала Леа, когда мужчина, шагнув к ней, заключил ее в теплых объятиях. От его тела исходило пьянящее тепло, и пленница затрепетала, удивляясь собственной реакции. Ей было приятно прикасаться к Айомхару.

— Сейчас не время для историй, — мужчина повел Лею к кровати.