Только демон ночью (Часть 1) - Леонид Левин

- Ладно, такси подано. Куда летим? - Спросил командир, обращаясь к девушке. Вероника тихонько всхлипнула вместо ответа.

- Вообще-то мы идем в Целиноград за запчастями, - Уточнил маршрут капитан.

Целина есть целина и наша машина, прикрепленная к руководству опергруппы, зачастую действительно моталась по области словно воздушное такси, сообщая о маршруте задним числом. Нас знали, и диспетчеры не волновались, замечая незапланированные отклонения от маршрута. Начальство позволяло себе и поохотиться, и порыбачить, и выпить. Под эту лавочку мы тоже иногда дозволяли себе отдохнуть. Могли сесть в этом селе по дороге в Целинноград, например.

- В Целинноград? Ура! Это же мой родной город! Я туда и собиралась. Возьмите меня с собой, пожалуйста...

- Житья ей здесь не стало от чеченов, - перебил я радостное излияние Вероники, дабы она ненароком не проговорилась о действительном положении дел. Жениться хотят. Пришлось все продать, все вещи, мотоцикл, рассчитаться со школой. Хорошо, что Вы велели мне охранять Веронику, а то они бы ее выкрали и увезли в свой аул. Там уже жених ждет. - Выдал я на одном дыхании подробности легенды, не столько для ребят, сколько для Вероники.

Вероника только всхлипывала, не прерывая моих разглагольствований о ее страшной участи.

- Отвезем ее к родителям, раз все равно по пути, - Согласился командир.- Остановит ВАИ, скажем, - Он подмигнул мне, - Невеста лейтенанта.

- Старшего лейтенанта, - Поправила его Вероника, входя в роль невесты.

- Конечно, старшего, извините девушка. Ну невеста у тебя - класс. Сразу горой встает на защиту. Не понижай, мол, в чине. Ну ты асс, старшой, украл у чеченов невесту!

- Если бы, - подумал я. - А может и так, чем черт не шутит. Вдруг согласится. Бросит свою дурь насчет отъезда. Отвезу ее к родителям в Харьков. Потом поедем домой, мебель купим, люстру. Обклеим комнату обоями...

- Ладно, полетели. - Решительно сказал командир, - А ты, - Ткнул в меня пальцем, - Оставайся в салоне. Обойдемся без тебя, ...пока. Успокаивай невесту. Утирай слезы. Но без глупостей в воздухе, - Покачал пальцем перед моим носом. - Для глупостей вам предоставляется земля.

Да уж, чего-чего, а глупостей на земле мы наворотили изрядно. Правда, не тех, что имел в виду командир.

Все время полета я держал напряженное тело Вероники в своих объятиях, грел ее руки, гладил волосы, пытался унять сотрясавшее ее тело нервную дрожь. Разговора не получалось, да и что за разговор в гуле двигателей и вибрации корпуса военного вертолета на полной скорости режущего свистящими винтами воздух над степью.

Мы подошли к Целиннограду под вечер, сели в сумерках, зарулили на стоянку в сгущающейся темноте. Совершая обычный посадочный ритуал, я откатил дверку и навесил трап. Затем вынес вещи и подал руку Веронике.

- Дома. Наконец дома! Не верится в это чудо. - Она повернулась к командиру, обняла его и крепко поцеловала. - Спасибо, командир! Спасибо, товарищ полковник!

- Подполковник, - Поправил он. - И никогда полным не стану если буду идти на поводу у сумасшедших девчонок и влюбленных лейтенантов.

- Спасибо, капитан, - Подала руку и поцеловала в щеку второго пилота.

- А мы ведь так и не познакомились... - Начал было капитан, галантно поцеловав ручку и задержав ее в своей ладони.

- Это не убежит. - Командир прервал изъявление любезностей. Познакомимся поближе в нормальной обстановке. Еще успеем надоесть друг другу в гарнизоне. А сейчас - домой. Видишь - она вся дрожит. Старшой - до утра свободен. В десять ноль ноль - около диспетчера. Да, накинь куртку, прохладно.

- Спасибо. Это нервное. Перенапряжение последних дней выходит. Еще раз спасибо. До свидания, - Улыбнулась ребятам Вероника.

До свидания не получилось. Получилось расставание.

Глава 6. Последняя ночь.

И наступила наша последняя ночь. На подвернувшемся частнике поехали в город. Вероника назвала водителю адрес. Ехали молча. Я думал, что везу Веронику к родителям. Было интересно познакомиться с ее удивительным отцом. Понять, что он за человек, вдвоем уговорить Веронику одуматься, переменить свое решение, остаться на Родине. Подыскивал слова, которыми попрошу у родителей руки Вероники. Пообещаю стать хорошим мужем.

Вероника сидела откинувшись на спинку сидения, закрыв глаза, бессильно бросив на колени безвольные руки. Сегодняшний день дался ей нелегко. Нервное напряжение спало, уступив место апатии.

Машина затормозила около серой типовой пятиэтажки. Приехали.

Расплатившись с водителем и подхватив вещи я поднялся вслед за Вероникой на третий этаж. После звонка дверь отворилась, но вместо родителей на площадку вышла молодая миловидная женщина, радостно кинувшаяся на шею Веронике. Расцеловавшись с подругой, удивленно посмотрела на меня и снова перевела взгляд на Веронику.

- Проходите, пожалуйста в комнату, нечего стоять в дверях. Пригласила нас хозяйка.

Зашли, поставили в коридоре вещи, сняли куртки, повесили на вешалку.

- Покури на кухне, - Попросила Вероника, а сама потянула подругу в глубь квартиры. Они о чем-то минут десять шептались. Вышли заплаканные, грустные. Подруга на ходу натягивала плащ и прятала в сумочку скомканный носовой платок.

- Располагайтесь. Извините, но мне срочно надо уйти. Спокойной ночи. До свидания, - Произнесла подруга сбивчивой скороговоркой. Вероника закрыла за ней дверь на ключ и накинула зазвеневшую в тишине цепочку.

- Ну вот и все.

- Где же родители?

- Это квартира моей единственной и очень близкой подруги. Дружим с ней чуть ли не с ясель. Извини, но я специально не представила тебя. Так для вас обоих спокойнее. Прости, но к родителям решила тебя не везти . Не хочу лишних треволнений и героических описаний нашей эскапады. Не хочу вселять зряшные надежды. Не изменю принятого решения, не хочу лишних разговоров об этом с отцом. Все, что произошло, еще раз подтверждает - мне здесь, в этой стране делать нечего. Жаль, если я разрушила сокровенные планы. - Вероника нежно улыбнулась, провела рукой по моей небритой щеке. - У тебя в машине было такое открытое счастливое лицо, на нем все тайные задумки сияли большими печатными буквами. Их легко было прочесть...

- Когда это ты успела прочитать, что я люблю тебя, если ехала с закрытыми глазами? - Промямлил, ошарашенный ее напором.

- Женщины, страшные создания. Они через одну - ведьмы. А ведьмам - что темнота, что закрытые глаза - все непочем, любимый. - Вероника обхватила мою голову теплыми мягкими ладонями, пригнула к себе, впервые крепко и сладко поцеловала в губы. Целовала жарко, долго, прижавшись всем телом, не отпуская мою голову, не давая отвести лица, сказать хотя бы одно слово.

- Не говори мне о Родине. Ты, другое дело, связан присягой, здесь твоя жизнь, твой путь, счастье. Ты счастлив в Армии, с друзьями, в небе... Это совсем другое, иные отношения между людьми. Узы братства, корпоративности наконец. Вы оторваны от земной жизни в своем вертолете, гарнизоне на краю света... Будет ужасно, если жизнь разорвет эти зыбкие стены и ворвется в ваш мир, как она разрушила мой дом и ворвалась в мою жизнь. Не дай бог вам этого. Летай, служи и будь счастлив. Но это потом. Сегодня - у нас свадьба, медовый месяц и ... супружеская жизнь до самого утра. Я беру тебя замуж мой герой, мой суженый, мой любимый...

Она не выдержала и разрыдалась.

Мы любили ... Мы не выпускали друг друга из объятий всю ночь. Распухшие губы щипала соль слез, но они были сладки от счастья. И волосы ее источали мед. ... Глаза сверкали словно черные агаты... Ее кожа была нежна как атлас... Под утро бархатная ночь сменилась мутным тусклым рассветом.

- Не спи, ну не засыпай. Уже светает. Еще несколько часов и ты уйдешь навсегда, мой муж.

И плакал я от бессилия удержать счастье. А её глаза были сухи и не внимала она моим доводам. Доводам рассудка.

- Увольняйся из Армии. Я пришлю тебе вызов и ты приедешь ко мне. Я буду ждать тебя всю жизнь, муж мой. Ты приедишь и я научу тебя языку, ты будишь учиться, а я работать. Потом ты станешь летчиком и будешь летать, а я ждать тебя с детьми в нашем доме. Ведь у нас будут дети. Столько сколько ты захочешь. Мы объездим весь мир. Побываем в музеях всего света. Лувре, Ватикане, Венеции, Лондоне... Будем купаться на Гавайях, Ривьере... Обещай мне, любимый...

Она заплакала и лицо ее стало мокрым от безнадежных слез расставания, и доводы ее сердца разбивались о панцырь моего долга. Высохли мои слезы, но не прекращалась наша любовь, рвущая на части сердца, сминающая чувства. И никто не мог уступить. Долг и любовь, вера и разочарование , честь и безверие...

На улице рассвело и свет прогнал по углам комнаты остатки ночного таинственного ведовства.

- Ты уходишь, - сказала Вероника. - Пойди прийми душ, освежись немного.

В коридоре меня догнал ее отчаянный крик - Постой! Вернись!

Я вбежал обратно. Вероника нагая, с растрепанными волосами, распухшими, широкими, раплющенными поцелуями губами, зареванными, полными слез несчастными глазами бросилась мне на грудь.