Экслибрис. Лучшие книги современности - Митико Какутани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Суфан – ключевой персонаж книги Лоуренса Райта «Смутная башня» – пишет с огромным знанием дела и навыками человека, лично принимавшего участие в поимке и допросе террористов. Он руководил контртеррористическими операциями и расследованием событий 11 сентября и сыграл важную роль в установлении личностей террористов и непосредственного разработчика атак – Халида Шейха Мохаммеда. Суфан добывал важную информацию, не прибегая к пыткам, а входя в доверие к допрашиваемым. Спорил с ними по поводу интерпретации Корана, использовал вышедшие из моды логику и психологию. Фактически он стал открытым критиком «усиленной методики допроса», как ее называли в администрации Буша. Утверждал, что пытки противоречат нравственным нормам, это не по-американски, и они неэффективны, поскольку генерируют ложные сведения и недостоверную информацию. И, кроме того, помогают террористам в поиске новых рекрутов.
В «Анатомии террора» Суфан дает подробное описание бюрократической стороны операции «Аль-Каиды». Показывает деятельность Усамы бен Ладена, склонного чрезмерно контролировать подчиненных и раздававшего распоряжения вроде: «Пожалуйста, пришлите мне резюме всех братьев, которые могут претендовать на высокие административные позиции сейчас или в будущем». Автор противопоставляет различающиеся философии и расходящиеся траектории «Аль-Каиды» и ИГИЛ, исходя из предположения, что организации эти сформировались под влиянием личностей их руководителей. Говоря об отношениях между тихим, немногословным бен Ладеном и вспыльчивым Абу Мусаб аз-Заркави, боевиком, основавшим группу, переродившуюся в Исламское государство, Суфан приводит слова одного из разведчиков: это была «ненависть с первого взгляда».
Суфан подчеркивает, что вторжение США в Ирак и последующая неудавшаяся оккупация сыграли разрушительную роль в разжигании терроризма, воцарении хаоса и вакуума во власти в Ираке. Это подготовило благоприятную почву для распространения насилия и кровопролития со стороны повстанцев. Роковыми стали два принятых американцами решения – роспуск иракской армии и запрет занимать правительственные должности членам партии Саддама Хусейна Баас.
Автор дает нам четкое представление о том, как построена работа этих террористических групп. Он приводит факторы, которые заставляют людей становиться джихадистами, – в первую очередь то, как «Аль-Каида» и Исламское государство используют рекламу для набора участников и продвижения своего бренда.
«Знай своего врага», – цитирует Суфан китайского стратега Сунь-цзы, добавляя, что эмпатия – весьма полезный инструмент в этой войне, только «не в обыденном понимании термина – как умение воспринять чужую точку зрения, а в объективном смысле – как способность видеть мир глазами другого». По его мнению, постигнув суть «Аль-Каиды» и ИГИЛ, мы сможем лучше «бороться с их деструктивной идеологией».
Великий Гэтсби (1925)
Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Подобно «Звездной ночи» Винсента Ван Гога и «Моне Лизе» Леонардо да Винчи, «Великий Гэтсби» – жертва чересчур вольного обращения. Кто из нас не писал школьные сочинения по роману Фицджеральда, анализируя символизм романа (зеленый свет, глаза доктора Т. Дж. Эклберга, долина пепла) и взгляды автора на классовые отношения, положение в обществе и деньги.
Более того: в 2013-м вышла глянцевая экранизация режиссера База Лурманна, похожая на двухчасовую рекламу дизайнерских брендов наподобие Prada и Tiffany. Добавьте сюда бессовестный мерчендайзинг, акции в поддержку Brooks Brothers, косметики M.A.C. и даже Trump Hotel – с предложением специального пакета стоимостью 14 999 долларов («трехдневное пребывание в номере люкс с видом на Центральный парк Нью-Йорка, автомобиль с водителем и украшение от Иванки Трамп»).
Несмотря на все эти маркетинговые кампании, не имеющие ничего общего с идеями Фицджеральда, «Гэтсби» «выстоял». Спустя почти столетие роман остается одним из самых символичных произведений об обещаниях и разочарованиях Американской мечты. Небольшая по объему книга – и блестящее стихотворение в прозе о том удивительном чувстве, которое испытали когда-то иммигранты, увидев «свежую зеленую грудь нового мира», и горький рассказ о том, как часто мечту пятнали жадность и коррупция, а «зеленый свет блаженного будущего» подменяли пустой мишурой успеха и мимолетного богатства.
Мы видим Джея Гэтсби глазами рассказчика Ника Каррауэя и можем оценить, насколько главный герой падок на «обещания жизни» и как безрассудно он верит в реальность «возвращения прошлого». Гэтсби убежден, что может жить согласно иллюзорным представлениям о самом себе и вернуть девушку мечты – Дейзи. С наивностью, которая станет для него роковой, он воспринимает Бьюкененов – людей, которые «без зазрения совести калечили жизни и судьбы, а потом прятались за своими деньгами, за своим легкомыслием… – за всем, на чем держался их союз, предоставляя другим расхлебывать ту кашу, которую они по своему недомыслию заварили».
«Великий Гэтсби» – элегия эпохи джаза и настороженный, но увлекательный портрет эдакого Готэма 1920-х, написанный кистью блистательной прозы. И где-то глубоко – это история об иллюзиях, утраченных и Ником, и Гэтсби. А прозрение влечет за собой эмоциональное истощение, о чем Фицджеральд позже писал в автобиографическом эссе «Крушение». Мечта Джея Гэтсби осталась позади, «где-то в далекой безвестности за городом, где темные поля республики простирались под ночным небом».
Говоря о личном «крушении», Фицджеральд приравнивает ностальгию по ушедшей молодости к чувству разочарования и отчаяния, которое царило в стране, где период бума двадцатых уступил место Великой депрессии. «Мое собственное счастье – в прошлом, – вспоминал он, – нередко я приходил в исступленный восторг, который не мог разделить даже с самыми близкими. Однако теперь я брожу по тихим улочкам и переулкам и ловлю его фрагменты, которые затем превращаю в короткие строки».
Книга рыб Гоулда
Роман в двенадцати рыбах (2001)
Ричард Флэнаган
«Книга рыб Гоулда» – роман, написанный в духе «Моби Дика», только не о китах, а о рыбах.
Жил в XIX веке вор и фальсификатор по имени Уильям Буэлоу Гоулд. Он отбывал наказание в печально известной Тасманской тюрьме на острове Сары и создал жизнерадостную серию картин о рыбках. Вдохновившись его судьбой, Флэнаган представил нашему вниманию рассказ о невыносимом существовании в исправительной колонии, где почти каждый обречен на кровавый и ужасный конец. В то же время в этом будоражащем фантасмагорическом романе перед нами открывается великолепное философское размышление об искусстве, природе, истории, о человеческом страдании и недоступности познания, о разрушительных последствиях британского колониального господства, высокомерии эпохи Просвещения и «эпохи мерзостей», когда массово убивали австралийских аборигенов.
«Книга рыб Гоулда» – дерзкий и полностью оригинальный по форме роман, несмотря на то что при его чтении возникают ассоциации с такими писателями и художниками, как Мелвилл, Джойс и Гарсиа Маркес; Рабле и Свифт; Генри Филдинг и Лоуренс Стерн; Питер Брейгель и Иероним
