Любитель историй - kostik

свесив руки вниз, цветочник воспарил чуть выше. Одеяло

спало, открыв рыхлое тело в перепачканной рвотой рубахе

до колен. Девушка зажала ладонями рот, чтобы не

закричать.

Голова цветочника резко вскинулась. Выпученные глаза,

налитые кровью уперлись в девушку, силясь пронзить ее

насквозь. Мраморное лицо больного резко вздрогнуло.

Клер держалась из последних сил, и уже собиралась

бежать, но чужой металлический голос остановил ее.

- Передай Рику: пусть перестанет таскаться за безликим. А

теперь пошла вон!

Обмякнув, тело цветочника обессилено повалилось на

кровать, а изо рта хлынул настоящий фонтан крови.

Не помня себя, Клер рванула вниз. Хлопнув дверью, она

вырвалась на свободу, почувствовав, как ледяной воздух

обжигает лицо. Пытаясь обогнать ветер, она не чувствовала

собственных ног. Каменные дома, обернувшись мрачными

надгробиями, гнали и гнали ее вперед, путая дорогу.

Широкая мостовая, сжалась в узкую улочку, загнав девушку

в непроходимый городской лабиринт. Оборачиваясь вслед и

сторонясь, горожане не спешили помогать напуганной

мисс, стараясь как можно дальше держаться от чужих

проблем.

Едва сдерживая слезы, Клер чувствовала себя

единственной живой душой среди сотни мертвых,

призрачных образов. Мир превратился для нее в один

бесконечный кошмар, из которого нельзя вырваться, - если

только не покончить с собой.

Столкнувшись с высоким плечистым господином, Клер

сама того не ожидая, брякнулась на землю. Потирая

ушибленное колено, она подняла голову и обомлела. На нее

смотрели бездонные глаза мистера Сквидли. Прикурив

трубку, моряк улыбнулся во все тридцать два зуба и пустил

струйку дыма. В нос ударил противный терпкий аромат,

похожий на колючий репей.

- Заблудились мисс? – произнес заутробный голос.

Клер не хотела отвечать, но не сдержалась и сдавлено

простонала что-то неразборчивое.

Огромная рука с красными следами язв потянулась к

девушке.

На грани бреда и яви, Клер стояла напротив собственного

дома и долго не решалась вступить на порог. То, с чем она

так долго и упорно боролась, все-таки взяло верх.

Двухэтажный особняк Джейсонов не смог покориться

новой хозяйке. Дом жил собственной жизнью, невзирая на

сегодняшний день. Его уже давно не интересовало

настоящее - эти стены, каркасы, крыша, все вокруг хранило

в себе лишь частичку прошлого. И только Лиджебай

Джейсон оставался здесь единственным и неповторимым

властителем человеческих судеб.

Утихомирив навязчивые мысли, Клер пересилила себя и

протянула к бесчувтвенному врагу руку. Ручка была

влажной и попыталась выскользнуть из ладони.

- Я все равно убью все возможные воспоминания о тебе.

Правил больше не существует... Слышишь? Не существует!

- непонятно к кому обратилась девушка.

Будто услышав заветное заклинание, дверь поддалась,

недовольно щелкнув замком.

* * *

Зажавшись в угол, словно мышонок, Рик Джейсон, не

замечая времени, смотрел на притихшего над камином

мистера Тита, который сегодня был на удивление спокоен.

Прячась от предстоящих холодов, пришедших с северных

островов, кот тянулся ближе к теплу и передвигался

медленно, как в забытье. Наконец устроившись возле

потрескивающих поленьев, Тит, прищурив зеленые глаза,

натянул на себя маску вечного сна. Но как он не

маскировался, Рик знал - кот бодрствует. Уши животного

неустанно меняли свое положение, реагируя на любой

самый неуловимый шорох.

Ближе к десяти юноша устав следить за пушистым

охранником, стал внимательнейшим образом изучать

гостиную. Раньше он и не замечал, что его жилище живое.

Вначале Рик гнал прочь эту безумную мысль и только по

истечении пары часов, его предположения подтвердились.

Часы нехотя пробили несколько раз, положив начало

странному процессу пробуждения. На седьмом ударе звук

оборвался, и продолжилось мерное тиканье неутомимой

стрелки. Чуть позже, может быть через час, а может всего

через пару минут дом, словно очнувшись от зимней спячки

начал мерно похрапывать. Послышались протяжные

скрипы, стуки, позвякивание, а вскоре посторонние шумы

растворились в тишине, и началось самое жуткое… Дом

начал дышать. Проказник-сквозняк, путешествуя по

особняку, потревожил занавесь и, затерявшись в печной

трубе, издал противный завывающий вздох.

В следующую секунду дом сжался, затрещал балками,

кровлей, перекрытиями… и выдохнул. Как это

происходило, Рик себе не представлял, но четко осознавал –

происходящее, не игра больного воображения.

Бросив на мистера Тита быстрый взгляд, юноша понял,

что он остался один на один со своей бедой. Кота и след

простыл. Только скрип двери выдал маршрут пушистого

проходимца.

Ощущая жгучее желание кинуться следом за котом, Рик

застыл каменным изваянием. Дом снова подал признаки

жизни. Дверцы серванта зашевелились, заходили ходуном,

насмехаясь над напуганным хозяином. Несколько раз

щелкнули ставни, а висевшие на стенах картины стали

раскачиваться, словно плыли по волнам. Затем наступило

затишье, тягучее и липкое, не желавшее пропустить сквозь

себя ни одного лишнего звука.

Надеясь, что кошмар закончился, Рик шевельнулся - и тут

же понял свою ошибку. Теперь двухэтажный монстр решил

продемонстрировать ему все свое могущество. Непонятное

шуршание, которое стало нарастать с каждым новым

вздохом, напоминало мерзкий скрежет зубов или храп

заснувшего на спине великана. Рик в отчаянье заткнул уши.

Жуткому наваждению не было конца.

Вскочив, юноша безрассудно ринулся к двери – туда,

откуда шел звук. Источник пугающего шума оказался в

самом центре дома.

Библиотека ожила, раздувшись, как мыльный пузырь. И

причиной тому стали тысячи книг. Распушив свои листы,

они били крыльями обложек, издавая этот монотонный:

толи хруст, толи шелест.

Не отрывая взгляда, Рик наблюдал за шевелящимися

полками, которые сейчас больше напоминали пчелиные

соты, откуда пытались выбраться наружу бумажные

личинки.

За спиной мелькнула тень, но юноша ее не заметил.

Окутав напольные часы, гардероб, правую часть стены, она

заскользила по лестнице, потолку и, погрузившись в

мрачную пустоту второго этажа, окончательно

растворилась в темноте.

Механизм часов, застывший на миг, продолжил исполнять

свой долг, пытаясь побороть бесконечное время. Часы

отозвались три раза, когда дверь открылась. На пороге

стояла Клер. Ее восковое лицо не выражало абсолютно

никаких эмоций. Она словно восстала из могилы и

вернулась туда, где ее не ждали, и где она могла хотя бы

ненадолго укрыться от собственных страхов.

Библиотека выглядела, как и раньше: серый полумрак,

затерявшийся среди выцветших корешков. Мир вечного

покоя и уныния. От недавнего безумия не осталось и следа.

Дойдя до середины гостиной, Клер остановилась. Глядя в

никуда, она скинула пальто прямо на пол и стала медленно

подниматься к себе в комнату.

Спасение, лишь на миг заполнив реальность, превратилось

в мираж, который, не спешил исчезать в темноте ночи,

уводя с собой последнюю надежду.

Рику захотелось кричать. Выть волком, лишь бы сестра

выслушала его. Он хотел рассказать ей все – с самого

начала и до конца, не утаив ни слова. Попросить помощи,

прижаться к плечу. Услышать от нее, что его страх

напрасен, а вечерний морок всего лишь чья-то злая шутка.

Только чуда не произошло. Сегодня был тот день, когда его

сестра окончательно растворилась в темноте, став

бестелесным призраком, живущим совсем в ином мире. В

мире страхов и одиночества. И лишь Рик еще не знал этой

страшной истины.

Злясь на Клер, на себя и на весь белый свет, он укрылся от

ночного шепота в кабинете отца. Там, куда ему запрещал

входить мистер Лиджебай, а сестра - выдумав новое

ограничение, окончательно переполнила чашу терпения.

Рик больше не признавал никаких правил, и ненавидел их в

любом проявлении. После сегодняшнего предательства

Клер, он решил жить своей собственной жизнью, не

обращая внимания на чужие проблемы.