Солнечный луч. По ту сторону мечты - Цыпленкова Юлия Валерьевна "(Григорьева)"

Ашит уселась на свою ступеньку, поставила сундучок себе на колени и открыла крышку. Я успела приблизить к ней, потому нос внутрь сунула и увидела несколько серых свитков. Значит, письменность все-таки есть. Хорошо. Тем временем шаманка накрыла мой лоб ладонью и легонько оттолкнула.

– Не мешай, – строго велела она.

Я вздохнула и, протиснувшись мимо матери, встала за ее спиной. Так я видела и содержимое сундука, и то, что шаманка собиралась мне показать. Она перебрала свитки и достала один из них. Я переминалась с ноги на ногу от нетерпения. Хотелось отнять свиток и поскорей увидеть, что скрыто в нем, но Ашит, будто сознательно доводя меня до исступления, неспешно огладила рукой материал, из которого был сделан рулончик с письменами… по крайней мере, я очень надеялась, что именно с ними.

– Мама! – не выдержав, воскликнула я.

– Терпение дано людям не зря, Ашити, – наставительно ответила шаманка. – Закаленный дух вытерпит любые невзгоды. Слабый – погубит себя поспешностью. Крепись, дочка.

– Давай посмотрим свиток, а потом я буду тверда, как камень, – заверила я мать, и Ашит хмыкнула.

Наконец, она стянула кольцо кожи, державшее свиток скрученным, и он развернулся. Только в этот момент я поняла, что не дышала с момента, когда шаманка взялась за кольцо. Испытав внутренний трепет, я устремила взгляд на начертанные знаки и… перевела его на Ашит.

– Что это, мама? Буквы? Это больше похоже на птиц и животных…

– Это ирэ, – важно кивнула шаманка. – Знаки, которыми пишут послания. Из ирэ складывается то, что мы хотим рассказать друг другу. Они бывают угрожающими, веселыми, добрыми, злыми – всякими. Если хочешь, я покажу тебе, как правильно складывать ирэ.

– Хочу, – кивнула я. – Научи.

– Хорошо, – улыбнулась Ашит и выудила табличку, лежавшую под свитками.

Вместе с табличкой она достала кусок мела и начала урок. Я следила за тем, как шаманка выводит свои ирэ, слушала ее, но слова пролетали мимо моего слуха, потому что в моей голове остался еще один вопрос, который я так и не решилась задать. И чем больше времени проходило, тем меньше я понимала, что мне объясняет мать.

– У Танияра нет жены, – не глядя на меня, произнесла шаманка. – И никогда не было.

– Правда? – оживилась я и ощутила, как краска смущения заливает мне щеки.

– Была невеста, – сказала Ашит, продолжив отвечать на невысказанный вопрос. – Теперь она жена Архама. Пока Танияра не было, Архам ввел ее в свой дом второй женой.

– Как же она согласилась? – изумилась я. – Или насильно?

– Насильно нельзя, – ответила мать. – Никто не возьмет женщину, пока она не покажет согласия. Если только побоялась отказать каану, а может и потому, что каан.

– Он… любил ее? – спросила я. – А не женился, потому что забыть не может?

– У него спроси, когда увидишь, а мне дела нет, как в душу Танияра лезть, – проворчала Ашит. – Я одна, их много, и у каждого свои беды и радости. Мне этот груз не нужен. Будешь ирэ учить?

– Буду, – кивнула я и устроилась рядом.

Глава 8

Ирэ… Благословен тот, кто придумал буквы! Хвала тебе, человек, просветленный Богами! И пусть Илгиз терзает в своем каменном царстве того, что создал ирэ. Это же просто невыносимо! Нет, правда. На первый взгляд мне казалось, что я быстро освою эту письменность, но стоило с некой толикой превосходства и высокомерия приступить к письму, как я уже схватилась за голову и была готова в ярости растоптать проклятую доску!

Символов было не так много, всего двадцать, но! Их смысл слагался не из совокупности написанных в слове знаков, а их местоположения. И не дай Белый Дух ошибиться и перепутать! Вот к примеру. Одну ирэ я прозвала медведем. Нет, она не была похожа на животное… ну, если только схематически. Три жирные черты, одна из которых являлась верхней перекладиной, а из нее росли две ноги (если смотреть на медведя сбоку). Так вот в этом символе не было ничего примечательного, пока рядом не вставал «аист» – очередное название, данное мной. Сам символ имел вид вертикальной черточки, чуть ниже вершины которой расходились еще две короткие черточки, склоненные внешними концами вниз – будто аист на одной ноге распахнул крылья. Попросту мне было так легче запомнить написание.

Так вот. Сочетание этих двух символов было строго противоположным, в зависимости от местоположения «аиста». Если он стоял за «медведем», то это было приглашением в гости. Если перед ним, то объявление войны. Вот и представьте, если вы вдруг забылись и поставили «аиста» не на то место. Написали и отправили в соседний таган. Легли спать в предвкушении большого праздника, а поутру выглянули в окно, а там войско мечами щетиниться. Вроде и пожаловали, но совсем не в гости и горят жаждой насадить на вертел вас самого. И так в каждой комбинации, а их составить можно было невероятное множество!

Конец ознакомительного фрагмента.