Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы - Григорий Ширман

292

Опять златое опереньеУ веточек в лесу гнилом,И яхту солнца снова кренитВолны лазоревой излом.

Дым стаи тянется крикливо,Везут назад веселый гам.К утесам южного залива,К зеленым вечно берегам.

Что будем делать мы с тобою,Куда с тобой грустить уйду?Метели воины завоютУ нас под окнами в саду.

У них лучей полны колчаны,Синеют лихо башлыки,И вечер, славой их венчанный,Из грусти, сини и тоски.

293

Что за счастье, что за притча, –Не ненастье, а гроза.На лице тревога птичья,Пасти синие – глаза.

Кто-то молотом, серпамиВ золотых висках звенит,Как колосья, вяжет памятьНочи злачные и дни.

Молотит и в миги мелет,Звезды на заре печет…Это мучает похмельемАнгельский творенья черт.

294

Ночь сквозную напролетЗвезд радение идет.Свищут, хлыщут, счастья ищут.Машут, пляшут, небо пашут.

В парке синем в эту ночьС чьим-то сыном чья-то дочь.Громче шепчет, нежит крепче.Жмется ближе, плечи лижет.

А она, как жемчуг, смех.Смех хмельней и звонче всех,Всех мелодий, что заводитЧас вечерний в той таверне.

Ночь длинна, как млечный путь.И до утра как-нибудьОн владеет, он радеет,Льется весь он в кладезь песен.

295

Как серебро, протяжный вызвон.Луна тарелкой со стола.И знаком звездным евнух вызван,И без одежды ночь вошла.

И белой молнией на ложе.Властитель Ксеркс не любит ждать.И губы пьет, и плечи гложет,И там, где поцелуй, звезда.

И до зари он будет рыться,До поту с царственного лба.А утром: «Как тебя, царица?»И так: «Эсфирь, твоя раба».

296

И век двадцатый будет то же,Что век шестнадцатый сейчас.Убьют последнего на ложе,Последней яростью сочась.

И скажут: ну и были ночи,А дни какие были там,Зарею мазал люд рабочийСвиные морды господам.

Вот этот замок был последний.Здесь гости в праздничные дниДушили горничных в передней,А ночью залезали к ним.

А вот папирус. Он заплатан,За то, что бегали стократ,Пока подписывал за платуНа мышь похожий бюрократ.

297

Вы слышите, как часто дышит,Как пышет тишина в ушах.Но есть у тишины повыше,Иная, пышная душа,

Вцепились в звезды руки-клещи,Ворочают, и винт певуч,И молний клавишами блещутЛиловые рояли туч.

И проволокой черной воетИ ржет столбами телеграф,И сталью звонкой за живоеБерет косарь безмолвье трав.

И в желтый плащ встает одетыйС горбатой пушкой дня восток.И режут месяцем поэтыКолосья каменные строк.

298

Ну, ладно, пусть опять в аду.Как отвратительную скверну,Я бога вечного отвергну,Но пред богиней ниц паду.

Моя безбожная рука,Твои все пальцы затрясутся.Такого смирного безумцаЕще не видели века.

Молитвы новые создам,Опять напевные молитвы.Слова, с каких старинных плит вы,С каких могил, по чьим следам?

Не знаю. Сами. Не искал.За то, что вечен я тобою,Твоею бездной голубоюС лучистым мохом звездных скал.

299

Непрогляден, незаманчивНад Москвой туман ночной.Вон фонарь, как одуванчик,Пух спустил по постовой.

Вон другой лишь до полуночиВ ореоле, как с икон.Слышен в луже переулочнойЧей-то крепкий лексикон.

Как чудовище, извозчик:Конь, колеса, облучок.Хорошо б в сокольной рощеВ этот час твое плечо.

Искусал б я и без дум быГоворил, что все мирыНе бездушные Колумбы,А влюбленный дух открыл.

300

В четыре пальца у дорогО грусти ветер рьяно свищет,Последний кустик, что не сдох,Берет за грудь, в карманах ищет.

Ощипал лес, поля остриг,Листвою алой залил травыИ в шаль турецкую зари –Кинжал он месяца кровавый.

Умчался в город в трубы выть,Былым дразнить и дев, и старца.Не жалко буйной головы,Он в сброд метелей, чтоб скитаться.

Влетит к поэту… На столеСреди страниц, как средь подушек,Найдет, как милый гость, ночлег…А в ночь хозяина придушит.

301

Зеваю я с протяжным криком,Зевают звезды и поляИ эта песнь в апреле диком,О, скука ранняя, твоя.

Нельзя скучать и плакать в мире.Довольно, критики кричат.Такой у зорь телесный вырез,Сякой хмельной от яблонь чад.

А я безумец неисправный.Найти не думая, искал.Мне скажут: в звезды смотрят фавны…О, скука смертная, тоска…

302

Себя нашел, себя я выгналНа путь змеиный, столбовой.Четыре пальца строк – сигнал,И свистом ветер тянет в бой…

Не мог пройти я равнодушно,Прожить покойником не мог.За то, что в мире слишком скучноБеречь сердечный свой комок.

И встал с ленивого матраца,И в мир шумящий, в мир большойС колчаном строф ушел я драться,Ушел врагов хватать душой.

303

Как скучно, как скучно в Европе,Забыла о славном быке.Мир сказку античную пропилВ грязи золотой, в кабаке.

В поэтах обломки остались,В музеях стеклянных висков.И лица сковала усталость,Бессилье пропащих веков.

Ползет черным облаком скукаНад лесом безлиственным труб.Лазурь от закатов безрука,Скребет ее крышами Крупп.

И снова, и снова, как сон ты,С оркестрами солнца восток,И в шинах златых горизонты,И кузов планеты широк.

304

Еще зари не замер жарПод пеплом облака седым,А мрак по каплям набежалИз синей дырочки звезды.

Сковал березки он, чей станБелейшим лыком страсти шит,Уполз в лощины по кустам,По голубым углам глуши.

В болотах там заклокотал,Засеял звездное вино.И где-то в синях высотаЗачатье солнца чует вновь.

305

Звездных звяка и бряцаньяНочь полнехонька-полна.Грозны мрака восклицанья,Точат душеньку до дна.

На дорожку голубуюВыйдем, враг, товарищ, брат…Я глаза твои раздую,Расскажу про синий ад.

Пламя синенькое вскинутГлаз зажженных фитили,Вспомнят белую вершину,Где их жены полегли.

Жены снежные, как вьюга,Что в веках всего нежней,Раскаленные подругиЛедяных от скуки дней.

306

Струны млечные полночиЩиплют звездные персты.Тишина опять бормочетСказ старинный высоты.

Есть в нем счастье, радость есть в нем,С грустью радости настой.Никаким на свете песнямНе сразиться с грустью той.

Тщетно ссорятся поэтыИз-за женщины – строки.Не загонит в час воспетыйШар луны их черный кий.

307