Как лгать при помощи статистики - Дарелл Хафф

Приведу еще несколько разновидностей подмены объекта исследований, чтобы вы были начеку и при случае не пропустили чего-то подобного.

После того как перепись населения показала, что в 1935 г. в США стало на полмиллиона больше ферм, чем пятью годами раньше, многие усмотрели в этом тенденцию к возвращению на фермы. Однако два этих подсчета имели в виду далеко не одно и то же. За те пять лет само определение фермерского хозяйства, которым руководствовалось Бюро переписи населения США, изменилось, и в итоге при новой переписи к категории фермерских были отнесены как минимум 300 000 хозяйств, которые, согласно действовавшему в 1930 г. определению, таковыми не считались и потому учтены не были.

Порой возникают и настоящие нелепости, если цифры основываются на том, что говорят сами люди, – даже когда речь идет об объективных вроде бы фактах. Так, перепись населения выявила большее количество людей в возрасте, скажем, 35 лет, чем тех, кому 34 и 36. В подобных случаях картина искажается оттого, что кто-то из членов семьи, сообщая о возрасте домочадцев и не будучи в нем точно уверенным, часто следует привычке округлять года до величины, кратной пяти. Один из способов обойти подобные ошибки – просить, чтобы респонденты называли не возраст, а дату рождения.

Или такой случай: сообщалось, что население крупного района Китая составляет 28 миллионов человек. Спустя пять лет численность населения была уже 105 миллионов. Однако реальный рост населения составлял лишь малую долю этого почти четырехкратного увеличения. Огромную разницу между двумя этими показателями можно объяснить, только принимая во внимание цели переписей населения в том районе, и степень готовности самих жителей быть переписанными. Как выяснилось, первая перепись проводилась в интересах налогообложения и военных нужд, а вторая – для того, чтобы разработать меры по борьбе с голодом.

Нечто подобное случилось и в США. Перепись населения 1950 г. выявила больше граждан в возрасте 65–70 лет, чем было зафиксировано десять лет назад в возрастной группе 55–60 лет. Такую разницу явно нельзя списать на иммиграцию. Думается, причиной расхождения послужило желание многих получить социальное страхование, и потому люди в массовом порядке завышали свой возраст. Возможно также, что некоторые представители старшей возрастной категории (за 70) из тщеславия занизили свой реальный возраст.

Еще один образчик подмены объекта исследования явил сенатор Уильям Лангер, когда возопил, что «мы могли бы взять заключенного из “Алькатраса” и поместить на содержание в “Уолдорф-Асторию” – дешевле бы обошлось…» Дело в том, что сенатор от Северной Дакоты ссылался на ранее опубликованные данные, что содержать узника в тюрьме «Алькатрас» стоит $8 в сутки, а «это стоимость номера в хорошем сан-францисском отеле». Здесь произошла подмена общих затрат на содержание (в «Алькатрасе») на одну только стоимость номера в отеле.

Разновидность приема «после – значит вследствие» в связке с какой-нибудь пафосной бессмыслицей представляет собой еще один способ незаметно подменить объект. Изменение чего-либо наряду с чем-либо другим преподносят как перемены вследствие. Журнал Electrical World однажды предложил вниманию читателей составную диаграмму к редакционной статье под названием «Какое значение для Америки имеет электричество». Глядя на диаграмму, вы могли бы заключить, что по мере увеличения «электрической мощности на фабриках» росла и «средняя почасовая заработная плата». А «среднее число рабочих часов за неделю» сокращалось. Все три явления представляют собой долгосрочные тенденции, и нет никаких свидетельств, позволяющих утверждать, что любая из трех тенденций стала причиной любой другой.

А кроме того, полно и тех, кто сделал что-то первым. Почти каждый может заявить, что стал самым первым в чем-нибудь, если не слишком конкретизирует, в чем именно. Так, в конце 1952 г. две нью-йоркские газеты оспаривали друг у друга пальму первенства в рекламировании продовольственных товаров. И каждая была до известной степени права. В обоснование своих претензий газета World-Telegraph объясняла, что лидирует по рекламе с полным охватом, то есть помещает ее во всех своих выпусках, и что засчитывается только этот параметр и никакой другой. Ее соперник, газета Journal-American[32], настаивала, что принимать во внимание следует общее число строк в размещаемых рекламных объявлениях, а по этому показателю она, безусловно, держит первое место. Перед нами та самая уловка, применяемая в погоне за первенством в чем угодно, которая побуждает радиокомментатора в новостях о погоде именовать обычный летний денек не иначе, как «самым жарким вторым июня с 1949 г.».

Подмена объекта исследования затрудняет сопоставление расходов, когда вы размышляете, выгоднее ли вам взять ссуду для приобретения крупной вещи или совершить покупку в рассрочку. Когда вам называют ставку 6 %, она и воспринимается как 6 % – хотя в действительности все может обстоять совсем иначе.

Если вы берете в банке ссуду $100 под 6 % и в течение года выплачиваете ее каждый месяц равными долями, то за пользование деньгами вы платите около $3. А другая ссуда, которую могут охарактеризовать как $100 под $6, обойдется вам вдвое дороже. Таким способом в основном и формируются автомобильные кредиты. Очень хитроумно придумано.

Суть в том, что вы не пользуетесь этими заемными $100 в течение всего года. По прошествии шести месяцев вы уже выплатите половину этой суммы. Если с вас берут по $6 со $100, или 6 % от заемной суммы, то в реальности это обходится вам почти вдвое дороже, то есть порядка 12 %.

Но это еще цветочки по сравнению с той неприятностью, что постигла легкомысленных американцев, которые в 1952–1953 гг. польстились на программы оптового снабжения морожеными мясными продуктами. Когда им объясняли, во что это обойдется, то назывались цифры в пределах от 6 до 12 %. Эти цифры и воспринимались как процент, то есть со всей суммы покупок и в расчете на год. А оказалось, что это проценты с каждого потраченного на продукты доллара, и притом из расчета не за год, а за полгода. Получалось, что в течение полугода следовало регулярно платить по $12 с каждых $100, и в действительности это приравнивалось к банковскому проценту порядка 48 % за год. Немудрено, что множество клиентов не выдержали таких трат, отчего большинство программ прогорело.

Иногда, чтобы подменить объект интереса, практикуют семантический подход. Вот пример подобного со страниц журнала BusinessWeek:

Бухгалтеры пришли к выводу, что слово «излишки» выглядит отвратительно. Они предлагают исключить его из балансовых отчетов корпораций. Комитет по учетным процедурам Американского института бухгалтеров советует: «…используйте описательные термины, такие как “нераспределенная прибыль” или “удорожание основных средств”».

А вот еще один образец, но уже из газетной статьи, где сообщалось, что Standard Oil побила все рекорды по выручке и ее чистая прибыль достигла миллиона долларов в сутки.

Возможно, директора время от времени подумывают о дроблении акций, поскольку это может принести некоторые преимущества… если прибыль на акцию будет выглядеть не такой большой…

Есть ли в этом смысл?

«Есть ли в этом смысл?» – такой вопрос почти всегда поставит на место много возомнившего о себе статистика, если все его маловразумительные построения основаны на недоказанном исходном допущении. Возможно, вам приходилось слышать о формуле удобочитаемости Рудольфа Флеша. Считается, что она позволяет измерить, насколько легок для прочтения изложенный прозой текст, при помощи таких простых и объективных параметров, как длина слов и предложений. Эта идея весьма привлекательна, как и прочие подобные ухищрения, придуманные для того, чтобы свести нечто трудноуловимое к цифрам и подменить суждения чистой арифметикой. Во всяком случае формула Флеша пришлась ко двору тем, кто дает работу авторам (например, издателям газет), пусть даже многие литераторы от нее не в восторге. Формула Флеша строится на допущении, что такие параметры, как длина слов, и определяют удобочитаемость текста. Это допущение, если уж вредничать по полной программе, пока еще только ожидает доказательств.

Некто по имени Роберт Дюфор взялся проверить формулу Флеша на некоторых литературных произведениях, которые оказались у него под рукой. Как свидетельствуют его вычисления, «Легенда о сонной лощине» Вашингтона Ирвинга[33] читается в полтора раза труднее, чем «Государство» Платона. А роман Синклера Льюиса[34] «Кэсс Тимберлейн» – труднее, чем эссе Жака Маритена[35] «О духовной ценности искусства». В общем, та же история.