Привязанность (ЛП) - Ромиг Алеата

Это должно прекратиться.

Я сжал челюсти, обдумывая свой следующий шаг, а они продолжали разговаривать.

— Я не знаю, что у тебя есть, — сказал Оукс, откидываясь на спинку сиденья. — Но это не телефонный разговор. Как насчет того, чтобы я зашел к тебе домой?

— Нет. Встретимся в людном месте.

— Когда и где?

— Даю тебе час. Я знаю твой распорядок, Карл. Рядом с тренировочным полем, где ты часто бываешь, есть небольшой парк. Я буду сидеть на скамейке в парке и наблюдать за людьми. В это время года такие места кишат людьми, страдающими от жары в салоне и просто желающими выйти на улицу. Полно семей. Слишком много людей для чего-либо, кроме обсуждения.

Со своего места я видел, как плечи Оукса распрямились.

— Я встречусь с тобой не потому, что я ни черта не понимаю в том, что ты говоришь, а потому, что я беспокоюсь о твоей безопасности, Эрик. Ты сходишь с ума.

— Не больше часа.

Звонок оборвался. Ну и черт с ним.

Вместо того чтобы включить передачу, Оукс нажал кнопку на экране приборной панели.

Я опустил телефон на колени, наблюдая, как его губы двигаются, а руки бьются о руль. С кем бы он ни разговаривал, тот получал нагоняй. Я просто хотел, чтобы этим кем-то был я.

Прошло несколько минут. Как только они поговорили, я отправил сообщение в сеть, чтобы установить отслеживание звонков Оукса. Я хотел знать, с кем он разговаривает. Прежде чем я закончил, двигатель седана Оукса выключился, и водительская дверь распахнулась.

Все еще не обращая внимания на машину, припаркованную рядом с ним или со мной, на крупного мужчину внутри, хлопнув дверью, Оукс прошел мимо меня и направился обратно в закусочную.

У меня было два варианта: подождать, чтобы увидеть, что здесь происходит, или следить за парком, где должна была состояться их встреча.

Глава 17

Лорел

Я откинулась на спинку кресла Кадера, помассировала виски, согнула пальцы и осмотрела браслет. Часы, проведенные за просмотром экрана компьютера, скорее смутили меня, чем успокоили. Мне было больно думать, что я жила так наивно, плывя по жизни, работе и даже возможным отношениям, совершенно не обращая внимания на окружающий мир.

Записи Кадера содержали даты и время каждого входа и выхода из гостиничного номера в центре Индианаполиса, а также имена присутствующих. Кроме персонала отеля, в номер заходили только Расс, Стефани и Пэм, за исключением единственного визита Синклера.

Я ломала голову, пытаясь расшифровать даты.

И тут меня осенило. Я могла получить доступ к истории данных на ноутбуке, который установил Кадер, ко всей информации с флешек — моих и Расса. Поскольку я не могла отнести компьютер Кадера в столовую, я пошла в столовую, чтобы забрать свой новый ноутбук.

Собирая все свои заметки и закрывая ноутбук, я замерла. Мой слух напрягся, пол завибрировал под моими ногами в носках. Звук и ощущение напомнили мне о том, как Кадер пролетел над домом.

Я бросилась к окну, надеясь увидеть его бело-голубой самолет.

Вглядываясь в небо, я почувствовала, как меня захлестывает разочарование. За исключением нескольких пушистых белых облаков, небо было чистым.

— Может, я просто пропустила, — подумала я.

С вещами в руках я вернулась в офис, и все же мои мысли были заняты звуком, который я услышала. Я нажала несколько клавиш, как мне было показано, и позвонила единственному человеку, с которым знала, как связаться. После нескольких гудков стало ясно, что Кадер не собирается отвечать. Я нажала на значок, чтобы оставить видеосообщение. Приклеив на губы притворную улыбку, я посмотрела на потемневший экран. Наконец, появилось мое собственное изображение.

— Извини, что беспокою. Ты уже вернулся? Мне показалось, что я слышала твой самолет.

Дыхание перехватило, а пульс набрал новую скорость, когда звук повторился. Я подняла глаза к потолку и снова посмотрела в камеру.

— Вот снова. Ты слышишь это?

Я встала и бросилась к окнам. И снова не было ничего, кроме обычного вида. Вернувшись к креслу, я со вздохом села.

— Жаль, что это не ты. Я думаю, кто-то летает над ранчо. — Я пожала плечами. — Может, это Джек. Не бери в голову. Когда у тебя будет возможность, пожалуйста, позвони. У меня есть несколько вопросов по твоим записям. Я… — я сделала глубокий вдох, — …не могу дождаться твоего возвращения. Скучаю по тебе.

Я нажала кнопку отбоя прежде, чем добавить слова любви.

Если объясниться в чувствах трудно, означало ли это, что они не были правдой?

Откинувшись назад, я еще раз подумала об этом.

Мейсон Пирс был моей первой любовью. Когда мы были подростками, это заявление было легко произнести и еще лучше услышать. Закрыв глаза, я вспомнила, как впервые заговорила о любви. Конечно, я так и думала. Я рисовала это в своих школьных тетрадях — Мейсон + Лорел. Я даже рассказывала о нем своим друзьям. Большинство из них считали безумием, что мне нравится мальчик, которого я вижу всего несколько раз в месяц. В конце концов, в нашей школе было много мальчиков.

Это было правдой, но ни один из них не был Мейсоном Пирсом. У них не было его пристального взгляда зеленых глаз, того, который заставлял меня чувствовать себя желанной и восхитительной.

Двойственность наших жизней была очевидна с первой встречи. И все же вместо того, чтобы создавать непроходимую пропасть, различия притягивали нас друг к другу. Мейсон не был похож ни на одного из знакомых мне мальчиков. Мы были всего лишь подростками, когда впервые встретились. Моя жизнь была заполнена школой, друзьями, семьей и уроками игры на фортепиано. Разочарования приходили и уходили вместе с мирскими трагедиями, которые забывались на следующий день. Когда мои родители запретили мне идти на мой первый концерт с Элли, я думала, что жизнь закончилась.

Знакомство с Мейсоном открыло мне мир, о существовании которого я и не подозревала.

Он никогда не жаловался на свою жизнь — заботу о сестрах или отсутствие еды. Вместо этого он говорил об этом, как о приключении. Он был героем этой истории, тем, кто спас положение. Вот каким я его видела. Если быть честной с собой, именно таким я его и видела до сих пор.

Он мог заявить, что он убийца.

Еще до того, как я узнала его личность, я увидела в Кадере своего героя.

Мейсон, которого я любила, исчез из моей жизни. Может быть, просто может быть, я боялась, что, если снова заявлю о своей любви к нему, он снова исчезнет.

Пол под моими ногами снова завибрировал. Вместо того, чтобы ждать звука, я подбежала к окну и посмотрела вверх. Грохот становился все громче. Черт возьми.

Я знала, что не должна выходить на улицу, но, если хотела увидеть, кто или что пролетает мимо, мне нужен был другой угол обзора. Все еще в носках, я бросилась к входной двери. Взявшись за ручку, я посмотрела в потолок.

— Мисси, не говори Кадеру.

Я не стала дожидаться ее ответа.

Открыв дверь, я намеренно оставила ее приоткрытой, когда вышла на крыльцо.

Грохот, который я слышала, затихал. Казалось, он направился в сторону оврага, к въезду на земли Кадера. Если я подожду достаточно долго, вернется ли он в четвертый раз?

Сидя на верхней ступеньке крыльца, я подставила лицо солнечным лучам. Солнечное тепло разлилось по моей коже. Прищурившись, я вгляделась в открытую местность. Вдалеке ветер шевелил высокую траву то в одну, то в другую сторону, как будто вместо зеленой растительности это было зеленое море с волнами.

Хотя солнце давало тепло, меня охватил озноб, напомнив, что я совершенно одна, единственная душа во всем этом огромном пространстве.

— Пожалуйста, поторопись вернуться, — подумала я, вставая.

Когда я уже собиралась повернуть обратно к дому, что-то привлекло мое внимание.

Грязь со вчерашнего утра в основном высохла, но у края крыльца виднелись отчетливые следы, точнее, отпечатки ботинок. Быстро проверив все еще открытую дверь, я медленно спустилась по ступенькам. Как только я добралась до земли, по тому, как мои босые ноги не проваливались, стало очевидно, что земля теперь твердая и сухая. Владелец ботинок, должно быть, появлялся в этом районе сегодня утром или вчера.