Падение в пропасть - allig_eri

Кашмирец пожал плечами.

— Они не из моих друзей или родственников, — голос его прозвучал неожиданно глухо, — а потому я не против. И не задавай больше тупых вопросов, Кирин, ладно?

— Ладно, — улыбнулся я.

Быстро распределив роли, двинулись вперёд. Я, Ресмон и Вивиан шли первыми. Причина проста — у нас всех имелась стихийная защита. У меня — вода, у этой парочки — земля. Сам не ожидал, но девушка делала упор именно на ней. Почему-то думал, что будет огонь. Глупый стереотип, что рыжие должны быть огненными…

Следом шли Каратон с Люмией, удерживая аж двойной барьер. Поскольку эта парочка особо в боях не участвовала, я решил перестраховаться — мало ли, вдруг от нервов или ещё чего кто-то не удержит барьер и в них попадёт пуля? А так есть страховка — второй барьер. Пусть это и было чуточку сложнее, имею в виду, что динамичную защиту пришлось ещё и растягивать на второго человека, но ничего запредельно трудного в подобном не имелось.

Последним шёл Костон. Не потому что слабый или я ему не доверял — нет, причина проще. У него из стихий упор шёл на ветер и немного молнию, а потому парень планировал взлететь, как только мы начнём наводить среди мародёров неразбериху, и бить противников сверху.

— Ты умеешь ходить по воздуху⁈ — удивился я. Это считалось одним из высших приёмов пользователей ветра. Ходить по небу, как император Дэсарандес.

— Умею, — гордо выпятил он грудь. — Поддержу вас с высоты — это куда эффективнее, чем в форме птицы, тем более сразу буду с воздушным барьером.

Довольно слабый барьер, ведь не мог что-то отбить, лишь отклонить. А это работало далеко не со всеми атаками, лишь с пулями на излёте и им подобным. Впрочем, я слышал, что мастера ветра умели закручивать его вокруг себя столь плотно и сильно, что создавали натуральную стену. Жаль, что подобное было описано лишь в книгах и вряд ли встретится мне за короткую жизнь.

Нас заметили почти сразу, но было поздно. В телегу уже летело два мощных булыжника, один за другим. Маги земли могли создавать внутри камня некое «напряжение», которое заключалось в нагнетании давления, чем-то похожем на мои удары водой. Такой «заряженный» камень при попадании попросту взрывался, разбрасывая вокруг сотни и тысячи мелких осколков, разрывающих врагов на части. Очень опасный приём, который можно проводить, лишь если уверен в своих союзниках (что они не подставятся под эту шрапнель). Сейчас именно так и было.

За раз полегло более десятка мародёров. Раздались крики раненых. Какой-то парень, чуть старше меня возрастом, судорожно завывал, удерживая окровавленную культю ноги двумя руками. Её срезало острым куском разорвавшегося камня сразу под коленом, отчего он истекал кровью. Чуть в стороне от него стоял мужчина с огромной дырой в животе. Он медленно заваливался, но в последний момент умудрился устоять. Ненадолго, конечно, ещё пара секунд — и его тело беззвучно рухнуло в грязь.

В нас полетели пули, из тёмного переулка выбежало подкрепление, а несколько человек, умудрившихся выжить или отделаться лёгкими ранами, помчались в сторону дома. Не успели — струя воды нагнала их, разрубая пополам. Сверху полетели воздушные серпы, добивая наблюдателей, которые стояли чуть в стороне, а потому не попали под раздачу.

В подобравшихся чуть ли не впритык мародёров — они что, в ближний бой хотели перейти? — полетели настоящие очереди мелких камешков на скорости, которая даже превышала скорость полёта пули. Целые каменные потоки выкашивали успевших залечь ублюдков, которые ничего не могли противопоставить четырём атакующим колдунам. Кто-то, осознав, во что ввязался, завывая от страха, бросился бежать, но Костон убивал таких сверху, набрасываясь как ястреб и терзая жертву то острыми воздушными серпами, то внушительными воздушными молотами, которые оставляли от врага окровавленную и переломанную лепёшку, как от попадания здоровенного куска камня. Даже не скажешь, что работал воздушник!

Моя новая «капля» сорвалась в бородатого мужчину, чей возраст доходил до пятидесяти лет, который умудрился подбежать чуть ли не вплотную. Он громко кричал и заносил саблю, не понимая, что это абсолютно бесполезно. Удобно быть магом, хоть и жалко, что жизнь…

— Да ну!.. — лишь реакция позволила отскочить в последний миг. У ублюдка была антимагическая защита.

Моя вода, крутящаяся вокруг, как барьер, при соприкосновении с его телом моментально нарушила свой поток, стекая вниз, будто на меня вылили ведро помоев. В следующую секунду, пока двое «земельщиков» направили на врага серию камешков — магия из которых исчезала ещё на подлёте, — только богатый опыт рукопашных драк в Третьей магической спасал мою жизнь. Я пнул мужчину, умудряясь выиграть секунду, а потом создал брызги кипятка на уровне его лица. Кашмирец невольно прикрыл глаза, что являлось естественной реакцией человека, но, опять же, выиграло мне время.

БАХ! — прозвучал выстрел, и в грудь мужчины попала пуля. Оглянувшись, я заметил Люмию, которая подобрала с земли ружьё убитого мародёра, совершив меткий выстрел.

Что-то едва слышно пробурчав на мунтосе, противник упал. Его губы окрасились кровью, которая потекла на бороду.

Мощный удар лапой обратившегося Ресмона отбросил его тело в сторону, после чего здоровяк в форме медведя, не обращая внимание на антимагический амулет, растерзал немолодого кашмирца-мародёра в клочья, буквально разрывая на части.

— Вот видишь, — спустился с небес Костон, — а ты говорил, что полезная форма только воздушная!

Смуглый колдун достаточно нервно осматривался вокруг, что позволило мне с ходу понять крайне простую и очевидную истину: он, как и мы, не привык к такому уровню насилия, отчего сейчас ощущает себя не в своей тарелке.

Странно было бы другое, всё-таки вряд ли он в страже более года. Скорее всего — меньше. Спрашивать про время и возраст среди магов не особо в почёте, причина очевидна.

— Люмия, — отвернувшись от Ресмона, я подошёл к девушке, которая уже отбросила ружьё. — Спасибо! — и обнял её.

— Кирин, — уткнулась она мне в грудь. — Я… боялась промахнуться и попасть в тебя.

Подавил желание сказать, что Каратон бы меня вылечил. Скорее всего. Если бы Люмия не попала мне ровно в голову. Тогда, боюсь, вряд ли вышло бы что путное. Хотя я слышал о случаях, когда целители умудрялись восстановить тело, в котором уже не было души. Жуткое зрелище, как поговаривали. Человек бессмысленно смотрел в стену,