Прорыв - Вячеслав Шалыгин

– Выжимай, выжимай, – сказал Кравченко и кивнул. – Товарищ майор дело говорит. Я подожду…

…Бондарев поднял взгляд на Артема, словно собираясь разглядеть у него в зрачках отражение стоящего за спиной человека. Скаут мимикой и жестами попытался довести до майора, что все в порядке, позади него свои, но Бондарева пантомима, похоже, не убедила. Во всяком случае, пистолет он не спрятал, даже не поставил на предохранитель.

– Сержант Кравченко, сводный отряд Центра спецподготовки, – представился сержант, когда Бондарев медленно обернулся и смерил гостя вопросительным взглядом.

– Майор Бондарев, контрразведка Армии Возрождения, – ответил Бондарев. – Документы имеются?

– Так точно! – Кравченко сунул руку под разгрузку и достал гражданский паспорт.

– Почему не военный билет?

– Мобилизован из числа пенсионеров в двадцать первом.

– Ясно, – Бондарев заглянул в документ и вернул сержанту. – То есть вы не кадровый. Но раз сержант, хотя бы срочную служили.

– Так точно! И двадцать пять лет в милиции-полиции. В патрульно-постовой службе.

– Вопрос закрыт, – Бондарев слегка улыбнулся. – Как вы здесь очутились, товарищ сержант?

– Ждал вас, – Кравченко тоже улыбнулся. – С вечера, как ребяток до Батрацкой Дачи проводил, душа не на месте была. Не поехал назад, решил там заночевать. А под утро вижу, кочевники потянулись в вашу сторону. Вот и рискнул подъехать поближе, понаблюдать, вдруг чего? Так, стало быть, и вышло.

Сержант кивком поинтересовался у скаута, закончил ли он отжимать носки.

– Все, я готов! – Артем вскочил на ноги.

– Прошу за мной, – Кравченко сделал шаг назад. – Наше транспортное средство в вашем полном распоряжении.

– Транспорт? – заинтересовался Бондарев. – А какой?

– Тигра! – гордо ответил Кравченко.

– «Тигр», – вырвалось у Артема.

– Всех «тигров» под Прохоровкой пожгли в сорок третьем, – парировал сержант назидательным тоном. – А это – «тигра». До Черновки за час домчим!

– Годится, – Бондарев наконец спрятал пистолет в кобуру. – Одна просьба. Мы сможем подъехать к Черновке с той стороны, где вашу колонну атаковал противник?

– Рассказал, да? – Кравченко взглядом указал на Артема. – Молодец парень. Правильно я его выбрал посыльным. Подъедем, где скажете. Все там на месте. Как неделю назад было, почти так и осталось. И коробка моя, и БМП, «семнадцатый» борт, и танк, и все остальное, кроме «тигры» и двух грузовиков. Больше ничего починить не вышло. Жалко. Такая техника была, а теперь, стало быть, вторчермет. Вон моя «тигра» греется на солнышке, Пахоменко заждался уже. Рядовой Пахоменко за рулем, тоже из бывших патрульных. Прошу быстрее! Кажется, гости у нас!

Бондарев и сам заметил, что безлюдный пять минут назад берег озера становится довольно оживленным местом. Какая-то из групп кочевников, вероятнее – северная, обогнула озеро и теперь в среднем темпе двигалась точно к месту привала ходоков. Никакого желания встречаться с этими «гостями» у майора не было. Стоило, конечно, поблагодарить их за помощь, но поскольку Бондарев не понимал, ради чего кочевники ввязались в драку на стороне военных – событие практически уникальное, – решил держаться от них подальше. Помощь из особого интереса – штука коварная, и благодарить за нее не всегда есть резон. Не благодарит же дичь охотника, который пристрелил тварь, напавшую на эту дичь. Охотник всего-то устранил конкурента и следующий выстрел непременно сделает по дичи.

Майор легонько подтолкнул Артема, и ходоки побежали следом за Кравченко. Рядовой Пахоменко уже завел «Тигра» и сидел за баранкой. По-хорошему, в теории, он должен был прикрывать, а на деле вел себя, как профессиональный шофер. Причем из тех, что возят начальство. Лишние телодвижения для них – почти унижение.

Взгляд Бондарева почему-то переместился на Кравченко. Пожилой сержант в отличие от водителя не чурался движения, наверное, потому и выглядел подтянутым. И все же он казался каким-то… чересчур солидным для отставного сержанта ППС. Пожалуй, даже более солидным, чем целый майор. Оба наблюдения сейчас не имели отношения к делу, но впоследствии могли пригодиться, поэтому Бондарев прочно зафиксировал их в памяти…

…Выбранный водителем «Тигра» маршрут оказался не из простых. Дорог в этих местах не было и в прежние времена – одни направления. Теперь же грунтовки вовсе заросли травой, а редкие участки асфальтированных когда-то отрезков пути превратились в череду ям и смешанного с грязью серо-черного крошева. Но армейский внедорожник уверенно и даже эффектно преодолевал все препятствия. Рядовому Пахоменко определенно нравилось форсировать большие лужи на приличной скорости. Волны поднимались выше крыши. Азарт водителя разделял только Артем. Сержанту Кравченко и Бондареву лихие заезды были не так интересны, даже мешали. Каждая встряска болезненно отдавалась у Бондарева в голове, а сержанту она мешала вести разговор. Кравченко то и дело щелкал зубами и прерывал очередную фразу.

– Вот я и говорю, – возвращаясь в очередной раз к теме беседы, сказал сержант. – Стало быть, ждали нас кочевники в Черновке. Предупредил их кто-то. Заранее предупредил, за сутки, не меньше. А кто мог это сделать, если мы все на базе сидели, к прорыву готовились? Получается, только майор Савенко, больше некому.

– Вы в курсе, что уцелели не только вы и тринадцать бойцов? – Бондарев задал вопрос нейтральным тоном.

– Да ну?! – вполне правдоподобно «удивился» Кравченко. – К вам, что ли, вышли? А кто?

– Котов, Тунгус и Князев.

– Ай, красавцы! – сержант хлопнул по спинке сиденья. – И чего, вы решили их слова проверить, поэтому к нам пожаловали, да? Ну, правильно. Доверяй, но проверяй. Тем более такая петрушка с попыткой прорыва вышла. Некрасиво получилось, понимаю.

– Не в этом дело. Очень уж разное говорят ваши товарищи. Многое не складывается.

– Разное? – сержант озадаченно почесал макушку. – А о чем тут можно по-разному сказать? Они с разных точек все видели, это да, но ведь одно и то же.

– Вы убитых похоронили?

– Убитых? – теперь Кравченко удивился по-настоящему. – Так точно. Кого успели. Кто ближе к Лесу пал смертью храбрых, того не смогли. Зверье вмиг тела растащило. Наших, стало быть, мы всего с десяток собрали, на баррикаде и ближе к деревне. А кочевников… вон, скауты закапывали, мои бойцы отказались мараться. Артем, много кочевников зажмурилось?

– Трое, – Артем неохотно оторвал восторженный взгляд от дороги.

Он сидел сзади, справа от Бондарева, но взгляд его был устремлен вперед, над спинкой кресла и плечом Кравченко. Скаут так редко «гонял на тачках», что не хотел сейчас упустить ни секунды, ни кадра захватывающего «Белгород-трофи».

– Кочевники Лютого? – обращаясь как бы и к сержанту, и к Артему, уточнил Бондарев.

– Они, – скаут коротко кивнул. – Двух мы не узнали. Новенькие, наверное, были. А вот третьего, Джойстика, я сразу опознал. Он у Лютого вроде писаря был, вместе с ним часто к нам заглядывал.

– Получается, сержант, это Черный Рынок вас остановил и артефакт перехватил, – сделал вывод Бондарев. – И Савенко им помог?

– Продался Савенко, уж извините за прямоту, – сказал сержант. – Видать, давно планировал переметнуться к Хану, да с пустыми руками не хотел уходить. А теперь, с особо ценным артефактом, он на коне. Сразу в Ставку путь себе проложил. Кулдык покойный говорил, очень ценный артефакт.

– Вы тоже не в курсе, что это конкретно?

– Ну, откуда ж мне… – Кравченко, как сумел, развел руками. – Мое дело – разведка. Я так всю жизнь прожил. Никогда в дела начальства не лез и сам в начальство не стремился. Вон, Пахом знает, мы в одном «луноходе» с ним десять лет проездили.

Пахоменко покосился на сержанта и почему-то едва заметно ухмыльнулся.

– А чего вы про убитых спросили? – поинтересовался сержант.

– Не все понятно с погибшими, – обтекаемо ответил Бондарев.

– Это как? – Кравченко вскинул брови. – Думаете, есть еще выжившие? В плен кто-то попал?

– Иваныч, сядь ровно, – вдруг потребовал Пахоменко. – Сейчас маневрировать будем!

Дорогу пересек ручей с каменистым дном, но илистыми берегами. Почти прямо по курсу виднелись остатки деревянного мостика, однако Пахоменко направил машину левее, через брод. Решение казалось верным, поскольку мостик не выглядел надежной конструкцией. Смущали только крупные камни в русле ручья. Бондарев представил, как по ним будет скакать «Тигр», и загодя поморщился. Каждый прыжок на этих кочках обещал новый приступ головной боли.

– Пахом, тормози! – вдруг крикнул сержант. – Куда ты прешь?! Ты не видишь, что в речке?!

– Нормалек, Иваныч, мы сейчас по этим камешкам…

– Да какие, на хрен, камешки?! Стой, говорю!

Водитель, похоже, и сам уже понял, что в ручей соваться не следует, но остановить машину не успел. «Тигр» скрипнул тормозами, но инерция понесла его по скользкой траве прямиком в речушку. И когда машина, поднимая тучу брызг, влетела в воду, Бондарев тоже понял, почему так забеспокоился Кравченко. Звуковую дорожку, состоящую из скрипа тормозов, дождевого шума падающих брызг и плеска волн, внезапно дополнил отчаянный визг. Звук был настолько громким и резким, что у майора едва не заложило уши. Секундой позже вода стекла с боковых окон, и майор разглядел, кто визжит. Это были те самые «камни», по которым собирался проехать Пахоменко. Вблизи было хорошо видно, что это какие-то животные, зарывшиеся в речной ил.