Игрушка в его руках - Кэтти Уильямс

Он отодвинулся, когда больше не мог выносить эту сладостную муку, и застыл неподвижно, с трудом выравнивая дыхание. Он посмотрел на Лору сверху вниз.

– Ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя.

Лора снова откинулась на подушки. Он медленно, не торопясь целовал ее, исследуя ее губы. Лора вздрогнула, когда он обхватил губами ее сосок и начал нежно посасывать его. Она тонула в ощущениях, никогда прежде Лора не испытывала ничего подобного.

Она полностью отпустила самоконтроль, зная, что, возможно, наслаждается Алессандро в первый и последний раз. Она понимала, что их отношения никуда не приведут и ничем не закончатся. Она чувствовала себя абсолютно раскрепощенной. Алессандро ласкал пальцами ее пульсирующий клитор, пока она не начала молить его остановиться.

Он наклонился и провел языком по ее животу, спускаясь все ниже. Ему нравилось, что она не была тощей, как модель. Ему нравились ее округлые бедра и аппетитная грудь. Алессандро вдохнул мускусный аромат ее возбужденной плоти и коснулся языком клитора. Лора инстинктивно подалась ему навстречу и запустила пальцы в его волосы. Она слышала собственные стоны словно издалека.

Он ласкал и дразнил ее, а Лора сходила с ума от желания. Единственное, чего она хотела, – чтобы он скорее оказался в ней. Она умоляла его остановиться и взять ее… прямо сейчас… Алессандро потянулся за презервативом и надел его дрожащими пальцами.

Он глубоко вошел в нее, и Лора обхватила его своими ногами. Он начал двигаться все быстрее и быстрее. Алессандро почувствовал, как Лора достигла оргазма: она задрожала всем телом и вскрикнула, вонзив ногти в его спину. Только тогда он позволил себе расслабиться. Алессандро крепко сжал ягодицы Лоры и достиг невероятного оргазма.

Отдавшись физическим ощущениям, Алессандро смог отодвинуть потрясший его разговор с отцом. Теперь, когда он лежал рядом с Лорой, он нахмурился, воспроизводя в памяти сегодняшний вечер.

Ему казалось, что стены комнаты давят на него. Алессандро встал с кровати и подошел к окну. Холодок пробежал по спине Лоры, и она села на кровати, натянув на себя одеяло. Они только что занимались любовью, а он не может и пяти секунд провести, лежа с ней в одной постели? Лора чувствовала себя опустошенной, но она не собиралась просить его больше, чем он мог дать.

Лора понятия не имела, что сказать в такой ситуации. Она чувствовала щемящую пустоту в груди, но открыто посмотрела на Алессандро и улыбнулась ему. Он заметил ее улыбку и запустил пальцы в волосы. Он удовлетворил свои физические потребности и знал, что должен уйти. А еще он знал, что не собирается этого делать. Еще рано. Он хотел большего.

Впервые в жизни после секса ему хотелось чего-то большего, чем просто посмотреть на часы и вернуться к делам…

– Мой отец когда-нибудь доверялся тебе? – резко спросил он, и Лора была настолько поражена его вопросом, что просто молча смотрела на него. – И пожалуйста, не пытайся мне врать.

– Алессандро, я не понимаю, о чем ты.

– У вас с ним довольно близкие отношения. Добавь сюда свою бабушку, и мы получим тесный кружок с задушевными разговорами. – Он уперся ладонями в оконную раму и задумчиво посмотрел в окно.

– Ты снова собираешься обвинить меня в том, что я ищу выгоду? – сухо спросила она. – Ты намекаешь, что мы с бабушкой собрались обобрать его до нитки? – Слезы навернулись на глаза Лоры. Одно дело – провести ночь с мужчиной, у которого аллергия на нормальные отношения, и совсем другое – выслушивать от него оскорбления. – Я думала, мы уже разобрались с этим вопросом.

Алессандро покачал головой и оттолкнулся от подоконника. Он быстро начал собирать с пола свои вещи.

– Ты нашла альбом, – грубо сказал он.

Алессандро надел джинсы и футболку и хмуро смотрел на нее.

– И что? Алессандро, я не понимаю, о чем ты говоришь, но ты заставляешь меня нервничать.

– Что еще ты могла найти, но не довести до моего сведения?

– Довести до твоего сведения? Вот чем, по-твоему, я должна заниматься? Рыться в вещах твоего отца и передавать тебе то, что может тебя заинтересовать? Ты считаешь, я использую эту возможность, чтобы шпионить за твоим отцом? Ты же должен знать абсолютно все, правда?

– Должен ли? – Он сел на небольшой пуфик около туалетного столика. – Видимо, нет. Я никогда не знал, что моя мать умерла, рожая меня.

– Что? – выдохнула Лора и подалась вперед.

– Мой отец не рассказывал тебе этого?

Алессандро запустил пальцы в волосы. Он не хотел ничего говорить. Он хотел снова заняться с ней сексом, чтобы прогнать прочь путаницу мыслей. Видимо, этого недостаточно.

– Нет, не рассказывал. Я не понимаю… Как так получилось, что ты только сейчас узнал о своей матери?

Лора подняла с пола свои вещи и быстро оделась. Она почувствовала, что Алессандро ослабил самоконтроль и сейчас был просто самим собой. Лицо его было мрачным, и Лора почувствовала необходимость прикоснуться к нему, но без сексуального подтекста. Она просто хотела быть с ним. Она села рядом в старое кресло-качалку и переплела свои пальцы с его. Алессандро не возражал.

– Говори…

– Какие еще скелеты в шкафу я обнаружил? У меня была сестра, она умерла в двенадцатилетнем возрасте. Упала с дерева, подумать только!

– Алессандро…

– Вот тогда родители и решили, что завести еще одного ребенка – хорошая идея. Точнее, если читать между строк, так решила мама… Знаешь, я понятия не имею, зачем тебе это рассказываю.

– Потому что тебе надо выговориться.

– По-моему, ты путаешь меня с каким-то неудачником.

– Ты расстроен? Зол на отца?

Лора проигнорировала его попытку отрицать тот факт, что у него были чувства, что он мог быть уязвимым. Она отдала бы все, чтобы облегчить его страдания.

– И то и другое. – Алессандро криво ухмыльнулся.

Расстроен. Зол. Но он знал, что со временем эти чувства пройдут, и он будет благодарен отцу за их разговор и за откровения, которые он услышал.

Он начал понимать, почему отец всегда был для него практически незнакомцем. Его скорбь по жене, которая была намного моложе его, трансформировалась в отчуждение к сыну, за которого он нес ответственность.

«Я был старым дураком, – признался Роберто. Ему было так же неловко делиться своими чувствами, как и его сыну, – но чем больше проходило времени, чем сложнее было нарушить отчуждение, сложившееся между нами. Мне стоило открыть тебе правду, все объяснить, показать фотографии матери. Я любил ее больше всех на свете, я бы умер за нее. Когда будешь готов простить своего старика, приходи посмотреть фотографии».

– Знаешь, – задумчиво проговорила Лора, – он никогда не рассказывал, где жил до того, как приехал сюда. Всегда было что-то, что он хранил в секрете от окружающих.