Огонь измены (СИ) - Брис Руфина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через несколько минут успокаиваюсь. Кажется, помогает. Улыбаюсь сама с собой.
- Вот ты где, - слышу тихий, вкрадчивый голос.
Поднимаю веки, поворачиваюсь и натыкаюсь на потемневший взгляд.
Игорь подходит ко мне, присаживается на бортик. Закатывает рукава рубахи. Ведёт пальцами от шеи вниз, по очереди ласкает каждую грудь. Довольно мурлыча, выгибаюсь навстречу его руке.
- Они ушли? Как прошло?
Игорь не отвечает, только хрипловато произносит:
- Я принёс бумаги о твоём разводе. Задним числом оформил. У вас нет детей, поэтому просто. Бывший твой всё подписал, дело за тобой.
Не успеваю ничему удивиться, потому что его ладонь спускается по животу, скользит всё ниже.
- У тебя там магнит, что ли? - удивлённо шепчет он, его пальцы пробираются мне между ног.
- Ай,- вздрагиваю я, когда они касаются моего клитора.
Дыхание учащается. Перед глазами плывёт, поэтому я их прикрываю.
- Ты же не против?
Если честно я сейчас на всё согласна, и не хочу это обсуждать. Хочу тихо постанывать от удовольствия, и чтобы он продолжал вот это всё. Пальцы проникают внутрь, мягко и ритмично двигаются. Меня окатывает тёплыми, ласковыми волнами, снаружи и внутри.
- Заказал доставку твоих вещей на шесть часов, нормально?
Боже,какую доставку, что за вещи, о чём он?
Туманно бормочу:
- Офигительно...
Сипит:
- Нет, это невозможно. Меня сейчас разорвёт.
Его рука выскальзывает.
- Нууу, - обижаюсь я.
Открываю глаза и вижу, что Игорь уже раздет. Он забирается ко мне в ванну, подаёт руку, властным рывком поднимает. За талию притягивает меня к себе, прижимается губами к виску. С придыханием жарко шепчет мне на ухо:
- Нельзя быть такой возбуждающей. Мой наркотик... И сексом пахнешь.
Трётся носом о мою шею, с наслаждением втягивает воздух. Уплываю от тембра его голоса, от искренних интонаций, от нашей близости. Глажу его спину, плечи, руки, поднимаюсь к затылку. Игорь тянется к моему лицу, мы то соприкасаемся губами, языками, то ненадолго отстраняемся.
Слипаемся горячими взглядами, и я шепчу сбивчиво и нежно, поглаживая его пальчиками по лицу:
- У меня от тебя голова кружится. Такой ты... Мужественный... Крутой... Черты лица суровые... Глаза нереальные... Губы властные...
Он не даёт мне закончить. Неистово сжимает в объятиях. Накрывает губы своими. Страстно набрасывается, целуя, покусывая. Шея, плечи, грудь, опять губы.
Без обсуждения разворачивает меня к себе спиной, я опираюсь ладонями о холодную, влажную с мелкими капельками плитку на стене. Игорь, с низким рычанием прикусив моё плечо, одним сильным движением, вдавливается в меня. А дальше всё как в тумане. Мощные быстрые толчки вызывают у меня пелену перед глазами, а между бёдер мучительно-сладкую пульсацию. Я задыхаюсь, сердце колотится, как сумасшедшее. Есть кое-что, о чём я должна предупредить, но слова застревают в горле. Я просто заворожённо порхаю ресницами и кусаю свои губы. Постепенно мысли исчезают, остаётся только плеск, мои стоны, его стоны, наше общее дыхание и тёплый поток воды, мягко льющийся на наши разгорячённые тела. Мы кончаем одновременно. Дёрнувшись в сладкой судороге, замираем. Игорь разворачивает меня к себе лицом, облокачиваюсь спиной на стену, прикрыв глаза. Мы стоим, обнявшись, трёмся носами, целуемся, не обращая внимания на воду, которая льётся на наши раскрасневшиеся лица.
Игорь прижимается лбом к моему, ласково улыбается, почти невнятно шепчет:
- Хочу так вечером, ночью, утром. Ещё пожалеешь, что осталась.
Расслабленно посмеиваюсь, отрицательно качаю головой, вывожу пальцами иероглифы на его спине.
Игорь выключает воду, вылезает первым. Берёт большое полотенце, протягивает руки:
- Иди ко мне.
Укутывает, легко подхватывает, как пушинку. Несёт на кровать.
- Малышка, отдохни пока, а мне надо на работу. Часа через три Санёк привезёт Серёжу, встреть их, пожалуйста.
Легко целует меня в лоб, я послушно захлопываю веки. Да, ночью спали мало, я бы, пожалуй, ещё вздремнула немного. Слышу, как скрипит дверца шкафа. Игорь достаёт чистую одежду, одевается, очень тихо ступая, возвращается ко мне, укрывает получше, легко целует в лоб и выходит в коридор. И мне так хорошо, как никогда в жизни ещё не было. Только надо было предупредить, конечно... Мелькает последняя мысль, перед которой я погружаюсь в безмятежный сон.
Месяц спустя
Прошёл месяц.
Утро. Застываю на миг у окна. Сегодня так неприятно на улице... Небо затянуто серыми тучами, из которых то и дело сыплет мокрый колкий снег. Ветер качает голые сухие ветви деревьев. Гудит так, словно даже ему холодно и больно.
Рядом с крыльцом стоит две машины. Игорь поедет на своей, а нас с Серёжей подвезёт на служебной Влад, его коллега. Он курит, облокотившись на автомобиль спиной, зябко кутается в шарф. Выпуская струйку дыма, он нетерпеливо посматривает то на часы, то на дверь.
Бросаю взгляд на Игоря. Он сосредоточенно хмурится. Не стоит подходить к нему сейчас. За месяц совместной жизни я научилась считывать его настроение.
Игорь вообще не из задорных. Со стороны, наверное, может показаться, что он всегда равнодушен и невозмутим. Однако это не так, я точно это знаю теперь: в его непроницаемом выражении лица, в невозмутимом поведении, в холодном взгляде есть множество оттенков. Улавливаю его чувства на подсознании, как будто подключилась ментально.
Когда его ничего не беспокоит, он самый ласковый и понимающий мужчина для меня и самый ответственный и любящий отец для Серёжки. В такие дни его глаза светятся. Мы купаемся в его ласке. Никогда в жизни я не была так счастлива, как с ним в это чудесное время.
Но когда случаются трудности, он замыкается. И я не могу этого изменить, такой характер. Иногда Соловьёв остро нуждается в поддержке, но не умеет прямо об этом попросить. Или не хочет. Ему трудно привыкнуть, что он больше не должен бороться с проблемами в одиночку. И я аккуратно натягиваю связывающие нас нити, превращая их в струны. Хочу, чтобы мелодия наших отношений приносила только приятные ощущения.
За этот месяц во многом разобралась.
Первое и главное: никогда не надо задавать вопросов о работе, ему запрещено об этом рассказывать.
А что касается остальных проблем - Игорь не будет делиться ими, не приучен. Он считает, что мужчина никогда не должен показывать слабость. И я не пытаюсь докопаться, если что-то неприятное волнует его, не даёт покоя. Просто забираюсь к нему на колени, обнимаю, по-кошачьи трусь щекой о щетину, нежно массирую колючий затылок, целую виски, лоб, уставшие веки, разглаживаю пальцем морщинку между бровей... И молча нахожусь рядом. Сколько необходимо. Игорь каждый раз удивляется этому, как впервые. Он принимает мою поддержку, как неожиданный и очень приятный подарок, постепенно расслабляется, преображается, всем существом источая в ответ благодарность и тепло.
Исключительно редко, но случаются и такие моменты, когда его вообще нельзя трогать. Вот прям совсем. В эти минуты он обдумывает что-то важное. И я не лезу. Жду, пока он разберётся в своих мыслях. Потому что тогда он холоден, как каменное изваяние, загадочен, как Сфинкс. И в то же время опасен. Он будто с ног до головы осыпан порохом, и моё прикосновение может спровоцировать взрыв. Сегодня утром Игорь именно такой. И я понимаю причину. Через несколько часов состоится его развод. Несмотря на то что бумаги давно составлены и готовы, Игорь не может успокоиться.
Сейчас он одевается у выхода, время от времени сосредоточенно заглядывая в чёрную кожаную папку с документами. Проверяет, всё ли на месте.
- Серёж, готов? - приоткрываю дверь в детскую.
Мальчик возится в коробке с игрушками.
- Да, ща космический бластер только возьму, Олегу обещал принести.
Строго качаю головой:
- Быстрее, я уже одеваюсь.