Квадрат (СИ) - Тоня Тикки

«Нужна определённая смелость, чтобы признать, что тебе не по душе ласки самого принца», — сказала тогда Русти.

— Давай начистоту, Фирци, — неожиданно для самого себя произнёс Райш, — тебе всегда бывает со мной хорошо, или ты притворяешься?

— Что? — карие, почти как у Зио, глаза удивлённо округлились. — О чём вы, принц? Конечно, мне хорошо с вами…

— В самом конце, — упрямо продолжал допытываться он, — ты действительно… доходишь до финала — или просто изображаешь этот момент, чтобы мне угодить? Говори честно, это приказ!

Девушка резко растеряла всю свою игривость и попыталась отстраниться, но Райш крепко держал её за талию и смотрел требовательно.

— К чему вам это, принц, — залопотала она, сдаваясь. — Если вы не хотите быть со мной сегодня, просто скажите — и я уйду…

— Отвечай.

Губы девушки задрожали. Съежившись и опустив глаза, словно ожидая наказания, она произнесла:

— Нет, принц… У меня никогда не получалось… Слишком быстро всё происходило. Но я… не могла же я…

В глазах заблестели слёзы.

Райш вздохнул и мягко вытер большим пальцем первую горячую дорожку.

— Не притворяйся сегодня. Обещаешь?

— Д-да, — неуверенно ответила Фирци, явно не понимая, что происходит. — Обещаю, мой принц…

Он мягко подтолкнул её, заставляя попятиться по направлению к кровати, а затем опрокинул спиной на взбитые подушки. Рыжие завитки разметались по белоснежной ткани; глаза, ещё мокрые от слёз, смотрели непривычно робко и настороженно.

Он улыбнулся ей. Внутри кипели, требовали выхода злость и обида — непонятно на кого. То ли на отца, то ли на судьбу, то ли на самого себя. В Академии магистры учили его превращать эти чувства в магию, выпускать шквалом ветра. Но можно и по-другому…

Интересно, получится ли по подсказке Шеллы представить, что это золотое тело Русти млеет и изгибается под его руками? Вряд ли — даже если отбросить разницу в размерах, у чипирески совсем другие повадки. Ну и чёрт с ней. Спасибо за уроки. Фирци тоже очень мило ахает и жмётся к нему, принимая в себя его добравшийся наконец до цели палец, а целовать её между полными, мягкими грудями — одно удовольствие. Как он раньше не замечал, что было суховато?

Сегодня горячей влаги достаточно, и можно легко войти, вызвав у девушки уже непритворный стон наслаждения, и двигаться — неторопливо, сдержанно, ритмично. До тех пор, пока она не начнёт постанывать в голос, совсем иначе, чем в их прошлый раз; пока не потеряет голову и не забудет про приличия и вообще про всё на свете, задыхаясь и трепыхаясь в его объятиях, а потом не замрёт, чтобы через несколько мгновений умиротворённо расслабиться…

Сегодня Фирци будет хорошо, как бы плохо ни было ему самому.

Глава 7. В плену обстоятельств (часть 3)

Господин советник пребывал в отличном расположении духа и был настолько великодушен, что усадил оборванок-северянок не на лошадей и не в грузовую телегу, а прямо к себе в карету. Маскировка Русти, правда, при этом чуть не потерпела крах: гвардеец Бивс решил подсадить её на высокую подножку и схватил под мышки. Сомкнись его пальцы на пару сантиметров ниже — и всё обернулось бы катастрофой. Благодаря иллюзии никто не видел пышной груди, но на ощупь ошибиться было бы трудно…

Советник болтал без умолку — в основном, конечно, о себе любимом. В перерывах между хвастовством, однако, ещё успевал отпускать сальные шуточки, многозначительно взглядывая на Зио; та старательно изображала смущение и бормотала: «Прошу вас, господин… не при ребёнке». Русти с большим трудом сдерживала хохот.

— А как вы очутились в Империи? — неожиданно спросил советник, словно только что вспомнил о существовании пассажирок.

— Моего мужа убили эомны, — трагичным тоном завела Зио заранее подготовленный, но так и не понадобившийся накануне рассказ. — Он погиб в бою героической смертью, и по традиции нашего племени мне полагалось отправиться к богам следом за ним. Но тогда некому было бы позаботиться о дочери, — она кивнула на старательно сохранявшую серьёзное выражение лица Русти, — потому что у нас совсем нет родни. Она умерла бы от голода или замёрзла бы ночью на улице… Поэтому мы решили бежать.

— Бедные девочки, — сокрушённо, но не очень искренне покачал головой советник. — Варварские обычаи. Я уже давно говорю императору, что пора бы навести порядок на севере, а он только отмахивается. Столько невинных людей страдает, — он возвёл очи к небу. — Но нет же, почему-то ему важнее донимать чипиресков в Ирлонии. Решил даже самолично, скажу вам по секрету, отправляться в Вицру, которую на днях только захватили…

— Император едет в Вицру? — быстро спросила Зио. Русти вздрогнула от её тона и тихонько толкнула ногой, пытаясь остановить. — Зачем?

— Шут его знает, — вздохнул советник, не обратив никакого внимания на перемену в её голосе. — Может быть, захотелось развеяться, попробовать новых ощущений…

Русти кожей чувствовала, что их с Зио мучает один и тот же простой вопрос; но озвучивать его было бы рискованно. Поколебавшись, она всё же подняла глаза на советника и детским обиженным голосом пролепетала:

— А он уже уехал, господин? Мы что, его не увидим?

— Ой, солнышко… — Зио испуганно глянула на неё и заботливым жестом погладила по голове, хотя, вероятно, больше всего ей хотелось сейчас дать спутнице хорошего подзатыльника. — Простите её, господин, она так мечтала увидеть императора…

— Ничего, кроха, — снисходительно произнёс тот. — Скорее всего, мы с ним уже разминулись — но не страшно, увидишь, когда вернётся. Он почти каждое утро выходит на балкон дворца, над главной площадью, и любой желающий может на него посмотреть.

Холодные пальцы Зио скользнули вниз по волосам Русти, слегка царапнули ногтем шею. Да она и сама чувствовала, как расползается внутри беспощадное отчаяние. Где же, чёрт бы его побрал, Эск? Что им теперь делать?

Путь был неблизкий, и на ночь пришлось остановиться в очередной таверне. На робкое замечание Зио о том, что у них с дочерью не хватит денег, советник расплылся в улыбке и великодушно предложил снять им комнату и накормить — в обмен на «ещё пару часиков наедине». Русти усмехнулась про себя, заметив, как глаза северянки на краткий миг полыхнули пламенем.

— В этот раз будет сложнее, — шепнула она, схватив девушку за руку в тёмном коридоре таверны. — Он трезвый.

— Разберусь, — сухо откликнулась Зио.

Вернулась она быстро, около полуночи. Русти всё это время лежала на кровати, которая, кстати, оказалась куда шире и мягче, чем в прошлый раз, и глядела в потолок. Сон не шёл.

— Ненавижу его, — прошипела Зио, запирая за собой дверь. — Честное слово, если мы ещё когда-нибудь встретимся, я его подожгу.

— Как ты прожила почти год среди солдат? — удивилась Русти, поворачивая голову.

— Хорошо прожила, — пробормотала целительница. — Эск голову бы оторвал любому, кто бы меня обидел…

Имя пребольно резануло по сердцу. Русти, не отдавая себе отчёта, всхлипнула и свернулась калачиком.

— Ты чего, — тёплая ладонь легла её на плечо. — Он вернётся.

Слова повисли в воздухе, будто специально, чтобы продемонстрировать всю свою неубедительность. Зио ещё какое-то время сидела неподвижно возле неё, но затем пристроилась рядом, обняла, прижалась.

— Мы справимся, — тихо шепнула она. — Он где-то в столице. Раз не вернулся — значит, попался. Найдём его, освободим и будем действовать дальше.

Русти фыркнула. Ох уж эти люди — любую чепуху готовы нагородить, лишь бы создать себе иллюзию надежды.

— Спи.

Её пальцы снова пробежались по плечам, но в этот раз их тепло не будоражило, а напротив, успокаивало. Русти показалось, что текучий целебный свет растекается от них по всему телу, проникает в каждую клеточку, убаюкивает…

Она проснулась внезапно, странным испуганным рывком. Несколько мгновений вглядывалась в темноту, пытаясь понять, что её так напугало. Осторожно села на кровати — жизнь научила доверять инстинктам.