Мятный шоколад - Мария Брикер

Петр мгновенно мобилизовал все свои силы и поднялся, испуганно озираясь.

– Шучу, – хихикнул Клим и встал с колен. Обняв друг друга, они продолжили путь. Решено было зайти в номер, взять полотенца, ну и, само собой, пивка еще выпить. Так они и поступили. Прикончили остатки алкоголя, опьянели окончательно, но от романтического ночного купания не отказались – переоделись в плавки и вышли к озеру. У влажного берега мелодично квакали лягушки, от воды шел легкий пар. Клим снял шлепанец, сунул ногу в воду – вода была теплой, как парное молоко.

– Клим, погоди, – насторожился Заболоцкий, ухватил друга за руку и потянул назад.

– Ты чего, Петь, злых духов испугался? – заржал во все горло Клим.

– Посмотри, там что-то плавает, вон, правее, у берега. Чего это, Клим? – испуганно пролепетал Заболоцкий заплетающимся языком.

– Коряга, что ль, какая-то, – приглядываясь, предположил Клим.

Заболоцкий, петляя по берегу, добежал до неопознанного объекта, оценил обстановку и резво примчался обратно с вытаращенными глазами и нездоровой бледностью на лице.

– Нет, Клим, это не коряга! Коряги не носят гимнастерок и галифе! Это егерь наш плавает. Мертвый! – залепетал Заболоцкий и вдруг завопил во все горло.

Клим зажал ему ладонью рот.

– Тихо, Заболоцкий, – прошептал моментально протрезвевший Клим. – Надеюсь, ты понял, что с Николаем совсем не злые духи разобрались? Быстро возвращаемся в номер, собираем вещи и сваливаем отсюда по-скорому! – прошептал Клим.

Заболоцкий понял все с полуслова: не успел Клим закончить свою мысль, а Пипа уже на всех парах мчался к их домику, на бегу теряя шлепанцы.

Вещи тоже собрали быстро, благо сумки так и не распаковали, покидали все в машину, завели мотор и рванули с места. Они не учли только одного – что тяжелые металлические ворота базы наглухо заперты.

Заболоцкий выскочил из машины и забегал вдоль ворот, пытаясь понять, как их открыть.

– Пипа, быстрей! – поторопил друга Клим, оглядываясь назад. Шум привлек внимание охранников, от большого рубленого дома отделились две темные фигуры и быстро направились в их сторону.

– Я не понимаю, как они отпираются! – завопил Заболоцкий.

– В машину! Полезай в машину! – крикнул Клим.

Петр вприпрыжку бросился к внедорожнику и влез на заднее сиденье.

– Что ты собираешься делать? – проорал он.

– Идем на таран! – решительно заявил Клим, рванул рычаг переключения скоростей, стал сдавать назад, чтобы разогнаться, и почувствовал, что ударился обо что-то задним бампером. Затем машина подпрыгнула, как будто наехала на небольшую мягкую кочку, и заглохла.

– Что это было, Клим? – пискнул Петр.

– Не знаю, Пипа. Кажется, мы кого-то переехали? – сморщился Клим, безуспешно пытаясь завести мотор – машина не реагировала на его усилия.

– Чего ты ждешь? Поехали! Поехали скорее отсюда! – жалобно завыл Заболоцкий.

– Машина не заводится, – напряженно сказал Клим. Охранники уже были рядом, они окружили джип Клима с двух сторон. Сопротивляться не было никакого смысла, потому что в руках они держали автоматы «АК-74», в народе прозванные «калашами».

– Прости меня за все, Клим, – вяло отозвался с заднего сиденья Петр.

– Не ссы, Заболоцкий, – прорвемся, – оптимистично сказал Клим и открыл свою дверь. Приклад автомата пришелся прямо в ухо, в голове зазвенело, сознание стало ускользать, но, прежде чем отключиться, Клим успел разглядеть под колесами своей машины мохнатое седое существо – любимицу хозяина базы, безобидную собаку Глафиру…

«И не дай бог вам!» – сурово покачал ему пальчиком с небес Николай, и наступила темнота…

Глава 12

Небезупречный Сан Саныч

– Теть, ну кто так делает?! Кто так делает, я тебя спрашиваю? Мало того, что ты меня не потрудилась разбудить и я проспала, как сурок, целые сутки! Так еще вон что устроила! – недовольно ворчала Алечка, расхаживая по спальне в объемном махровом халате Сан Саныча и сочувственно поглядывая на кровать, где в позе роденовского «Мыслителя» сидел сам владелец халата, печально смотрел в глубь себя и не шевелился. Сходство с шедевром великого скульптора было просто потрясающее, если бы не одно «но» – под глазом у окаменевшего Сан Саныча красовался свеженький фингал, а левая щека существенно отличалась по цвету от правой и полыхала ярким пурпуром.

– Аль, прекрати ходить туда-сюда, у меня и без тебя голова раскалывается, – умоляюще попросила Зинаида и сосредоточенно уставилась в открытый пустой чемодан, который лежал тут же, на кровати, рядом с ее благоверным.

За время Алечкиного беспробудного сна произошли некоторые знаменательные события. Оказалось, что безупречный Сан Саныч не так уж и безупречен и у него в другом городе есть законная супруга и малютка-дочь девятнадцати лет, которых негодяй бросил на произвол судьбы и испарился в неизвестном направлении! Об этом сообщалось в письме, которое утром принес почтальон и передал в руки Зинаиде. Весть о внезапно возникшей на горизонте жене сразила тетушку как молния: сразу стало понятно, почему Сан Саныч все время тянет с заключением официального брака с ней, Зинаидой! А она-то, дура, списывала нерешительность избранника на робость и застенчивость его чуткой творческой натуры! Разгоряченная новостью тетушка пришла в неистовство и решительно направилась в комнату с намерением навешать «жениху» тумаков. Это оказалось не так-то просто сделать: чуткая творческая натура гробовщика мгновенно уловила замысел Зинаиды, и Сан Саныч попытался ускользнуть от карающей руки правосудия. Целый час Зинаида, вооружившись метлой, носилась с воплями за прытким и увертливым бывшим будущим мужем среди крестов и могил по кладбищу, пока не догнала…

Уже потом, дома, состоялся подробный «разбор полетов», не без прямого участия Алевтины, которая попросила Сан Саныча все спокойно объяснить и угомонила наконец бушующую Зинаиду. Сан Саныч конструктивно изложил свою версию событий, и тетушке стало стыдно, но не так чтобы уж очень, так как жених все же в некотором роде ее обманул. Оказалось, что много лет назад, а точнее – двадцать, Сан Саныч не вовремя вернулся домой и застал свою жену в объятиях родного брата. Решение, как поступить, пришло сразу: выяснять отношения он не стал, оставил ключи от своей, кстати, квартиры у зеркала возле двери и просто ушел. Ключи, как ему казалось, должны были объяснить все. Ему хотелось лишь одного: чтобы его не искали и забыли о нем навсегда. Несколько лет он скитался, подрабатывал где придется, жил где попало. Это был побег от себя и от боли, которую он пережил в тот момент, когда понял, что его предали два самых любимых и родных ему человека. Понемногу боль притупилась, но вернуться домой он не пожелал и осел здесь, в этом маленьком провинциальном городке, обжился, организовал свой небольшой бизнес, встретил Зинаиду. О том, что у него есть дочь, Сан Саныч узнал только сегодня, и в данную минуту, вернее, час, пребывал в глубокой задумчивости, пытаясь принять взвешенное, обдуманное решение – как ему поступить. Душу Сан Саныча терзали противоречивые чувства: с одной стороны, он бы все отдал за возможность увидеть собственного ребенка и был бы только рад загладить перед дочерью свою вину, как материально, так и морально, с другой – он был совершенно не уверен, что ребенок этот – именно его собственный. А заглаживать вину перед чужим чадом, да еще зачатым во грехе, Сан Саныч совершенно не собирался.

– Так, Сан Саныч, все! В любом случае нужно ехать и на месте разбираться! Кстати, я еду с тобой! И не возражай мне, одного я тебя в это семейное змеиное гнездо не отпущу, – решительно заявила Зинаида, распахнула шкаф и стала складывать в чемодан вещи. Решительность тетушки благотворно повлияла на Сан Саныча, он наконец «отмер», преданно посмотрел Зинаиде в глаза и с нежностью произнес:

– О, mon ami, merci bien!

– Вот за что я его и люблю – романтик! – философски изрекла тетушка и засунула в чемодан новые подтяжки благоверного.

– Так, значит, вы уезжаете вдвоем? – робко поинтересовалась Алечка.

– Да, mon ami, – спохватился Сан Саныч, обращаясь к тетушке, – если мы едем вдвоем, то кто же нас подстрахует?

– Аля, кто же еще? Ты ведь согласна, детка? – вопросительно взглянула на нее тетушка.

– Но я же…

– Она согласна, Сан Саныч. Так, что же мне надеть? Мы ж не какие-нибудь там без роду, без племени! Пожалуй, траурный муаровый костюмчик сойдет, элегантно и не очень вызывающе. Мы ж не на свадьбу едем, в конце концов! Может, шляпку еще надеть? Как ты считаешь, Аля? – Тетушка сняла с антресоли некое громоздкое сооружение из шелка, тюля и искусственных цветов и водрузила его себе на голову. В сочетании со спортивным костюмом и кроссовками, в которых пребывала тетушка в данный момент, – шляпка смотрелась просто грандиозно.

– Ты у меня красавица, mon ami! – восхищенно воскликнул Сан Саныч.