Мятный шоколад - Мария Брикер

К двенадцати часам дня подул северный ветер, погнал по воде рябь, и без того капризный клев совсем прекратился. Клим положил удочку на подставку, потер покрасневшие, воспаленные от напряжения глаза и завистливо покосился на Заболоцкого, который дремал неподалеку в рыболовном кресле, крепко держа удилище в руке. Вокруг Петра на земле валялись пустые бутылки из-под пива в количестве семи штук, а в садке бултыхалась единственная плотвичка размером с мизинец. В общем, у Заболоцкого рыбалка удалась на славу, в отличие от Клима, который вообще ничего не поймал. Расстраивало еще одно обстоятельство: принять «на грудь» и вкусить всю прелесть отдыха на природе у Клима так и не получилось.

– Как улов? – прогудел за спиной Николай, и Клим от неожиданности вздрогнул и подскочил в кресле. – М-да, не густо, – оглядывая пустой садок, изрек егерь.

– Такое впечатление, что рыба просто издевалась над нами, – обиженно засопел Клим. – Может, снасть поменять?

– Снасть тут ни при чем, – тихо и серьезно сказал егерь.

– А что ж тогда, насадка? – полюбопытствовал Клим.

– Да нет, не в этом дело, – замялся Николай и задумчиво посмотрел вдаль.

– Что ж еще? – разозлился Клим. – Давай, Коля, выкладывай все свои рыболовные секреты. Хватит нас за лохов держать!

– Секрет в том, что вы зря приехали, – нагнувшись к Климу, зашептал Николай. – Уезжайте, пока не поздно, мой вам совет.

– Не понял? – растерялся Клим.

Николай резко выпрямился, затравленно посмотрел по сторонам и громко сказал:

– Я говорю, что секретов особенных здесь нет. Просто день не клевый. Такое иногда случается перед грозой. Обед будет готов через десять минут. На улице кушать будете или вам в номер подать?

– В номер, – буркнул Клим и, щурясь, посмотрел на небо: яркое полуденное солнце купалось в белоснежных облаках, и на грозу даже намека не было. Ветер тем не менее усилился, его резкий порыв сорвал с головы Клима бейсболку. Он нагнулся за головным убором, подхватил его с земли, открыл было рот, чтобы тихонько расспросить егеря о его недавних странных словах, но Николая уже и след простыл, и Клим так и остался сидеть с отвисшей челюстью.

Очередной порыв ветра донес до его носа аппетитные запахи жареной рыбки, незнакомых приправ, чесночка и свежего хлеба, и рот пришлось закрыть, дабы не залить слюной новенький рыболовный костюм цвета хаки. Заболоцкий тоже учуял запах скорого обеда и пробудился.

– Что? Уже обедать пора? – уставился он на Клима осоловелыми глазами и сглотнул слюну.

– Ага, пора, только не обедать, а сваливать отсюда, – уточнил Клим и тоже уставился на Заболоцкого осоловелыми глазами.

– Ты о чем, Клим? – испугался Петр.

– Слушай меня внимательно, Заболоцкий. Только что мне егерь сказал, что против нас что-то замышляется. Не знаю, что, но он посоветовал нам отсюда линять как можно быстрее. Короче, сматываем удочки, – вкрадчиво сказал Клим, секунду подумал и нервно хихикнул – фразу можно было воспринимать в прямом и переносном смысле. Заболоцкий воспринял «в прямом» и схватился за свое удилище.

Через пять минут друзья уже паковали сумки и готовились к отъезду. Еще через пять минут в их коттедж вкатила свою волшебную тележку горничная и сообщила, что сегодня на обед наваристая ушица, запеченная в фольге рыба с картошкой, жареный сулугуни, салат из свежих овощей, ледяной квас, домашний хлеб с хрустящей корочкой, далее – по желанию клиентов…

Отъезд решительно перенесли на время принятия пищи, помыли руки и дружно уселись за стол. Далее Заболоцкий пожелал бутылку водки.

– А что это вы сумочки-то еще не разобрали? – словно невзначай поинтересовалась горничная, разливая уху по тарелкам.

– Не успели еще! – дернулся Заболоцкий и чуть не опрокинул на себя горячий суп.

– Ах, не успели, – мило улыбнулась горничная. – Что ж, я вам помогу.

– Чего? – переспросил Петр.

– Сумки разобрать, – уточнила горничная. – Хорошо у нас, правда?

– Угу, замечательно, – промычал Клим, наваливаясь на еду.

– Еще бы! Хозяин так хочет, чтобы вам у нас понравилось. Вы же первые наши клиенты! Завтра ожидаем еще один заезд. Жаль только, что… – горничная умолкла, подошла к входной двери, открыла ее, выглянула наружу, закрыла и вернулась в комнату.

– Жаль только – что? – ерзая на сиденье, поинтересовался Заболоцкий.

– А? – непонимающе посмотрела на Петра горничная.

– Ты хотела что-то сказать, – рассердился Петр.

– Ничего я не хотела сказать, с чего вы взяли, – возмутилась горничная, вырвала у Петра пустую тарелку, с шумом поставила ее на тележку, шмякнула перед Заболоцким другую и налила ему водки, расплескивая ее по столу.

– Если скажешь, денег дам, – пропел Петр и добавил: – Много!

– Много – это сколько? – сощурилась горничная.

Заболоцкий на минуту задумался, набрал воздуха в легкие и, зажмурившись, выпалил:

– Сто рублей!

– Ух, какой вы щедрый! – ехидно фыркнула горничная.

– Че ты ухаешь?! Че ты мне тут ухаешь?! – разозлился Петр.

– Да вы, Петр Павлович, ешьте-ешьте, а то остынет все, – хмыкнула горничная.

– Я ем, ем, не волнуйся за меня, голодным не останусь! – буркнул Петр. – Так сколько ты хочешь за информацию? Назови свою цену.

– Помножьте то, что предложили, на двадцать девять, и меня это вполне устроит, – спокойно и равнодушно сказала горничная и поставила на стол блюдо с горячим.

– Во дает! Это же сто баксов получается. Ты, дорогуша, обнаглела совсем, я смотрю, – расхохотался Заболоцкий. – Как звать-то тебя, я запамятовал?

– София, – кокетливо пропела горничная и блеснула большими темными глазами.

– Так я и знал, все Софии вот такие, – печально скаламбурил Заболоцкий и посмотрел на Клима трагическим взглядом.

– Какие это, интересно, такие? – полюбопытствовала горничная.

– У него жену зовут Соня, – обломал флирт Заболоцкого Клим и мельком взглянул на часы.

– Ах, вот оно что? – вскинула аккуратные бровки горничная.

– Да, она и внешне на вас очень похожа, – добавил Клим. – Поэтому он и ведет себя с вами так… по-свойски. Извините его.

– Извиняю, – улыбнулась София, и Клим машинально про себя отметил, что горничная довольно хороша собой, только, пожалуй, на его вкус излишне полновата: пышный стан, темные блестящие вьющиеся волосы, стянутые на макушке в пучок, крупные яркие черты лица, здоровый румянец на щеках, белоснежные ровные зубки. В ее манере держаться, в лице и темных глазах читались достоинство и интеллект. Было странно, что она выбрала именно эту профессию. – Водку еще будете? – почувствовав на себе его внимательный, оценивающий взгляд, поинтересовалась София.

Заболоцкий моментально потянулся к своей рюмке, но…

– Нет, водку мы больше не будем, – в очередной раз обломал друга Клим, достал из кармана бумажник, извлек оттуда сто долларов и положил на стол перед горничной. Она элегантно подхватила бумажку и спрятала ее в кармашек белоснежного передника.

– Мы ждем! – сурово глядя на Софию, поторопил Заболоцкий.

– А вы, Петр Павлович, закусывайте, а то захмелеете ненароком, – мило улыбнулась горничная и холодно добавила: – И не нужно меня торопить.

– Вы присаживайтесь, Соня, – мягко предложил Клим.

Горничная покорно села и вздохнула с облегчением. Носить свой пышный бюст ей явно было тяжело.

– Понимаете, – осторожно начала горничная, покосилась на дверь и нахмурилась: – Понимаете, озеро это, оно… как бы вам получше объяснить. Это озеро, оно…

– За-кол-до-ва-но! – зловеще по слогам прошептал Заболоцкий и, округлив глаза, завыл.

– Уймите вы своего друга, в самом деле! А то я, честное слово, деньги вам верну и ничего рассказывать не буду, – раздраженно попросила София.

– Заболоцкий, заткнись, – пропел Клим. – Мы все – внимание, Сонечка.

– Когда я ем, я глух и нем, – влез Петр, налил себе водки, опрокинул рюмку, крякнул и, засунув в рот кусок жареного сыра, принялся старательно его жевать – молча.

– Понимаете, – вновь начала София, – я не имею права вам это говорить, но вы почему-то мне очень симпатичны. Поэтому…

– Ха, понятно почему, когда мне главный режиссер лишние сто баксов накидывает, я его, козла вонючего, тоже нежно любить начинаю! И вроде даже харя его мерзкая такой симпатичной почему-то кажется, и характер его сволочной таким ангельским видится, – проглотив сыр, вставил Заболоцкий и, торопливо сунув в рот очередной аппетитный кусок, опять принялся молча и тщательно его жевать.

– Озеро это, – рявкнула горничная, – имеет ряд особенностей!

– Да, нам Николай об этом говорил, – поторопил горничную Клим.

– Так, значит, вы в курсе? – растерялась горничная.

– В курсе чего? – ехидно спросил Заболоцкий.

– А о чем вам Николай говорил? – вопросом на вопрос ответила горничная.

– А о чем ты хотела нам рассказать? – пристал Петр.

– Так, ребята, все! Хватит цепляться друг к другу! – не выдержал Клим. – Николай нам рассказал о том, что в озере обитают злые духи, которые живут в сучьих норах, вода холодная из-за подводных ключей. Озеро с резкими перепадами глубин, местные из суеверия здесь рыбу не ловят много лет, поэтому рыбы тут до фига, но она капризная и клюет только после шести утра. Как я понял, именно это вы и хотели нам рассказать? Сто долларов можете оставить себе, а теперь прошу нас извинить, Соня, мы хотели бы отдохнуть после обеда. Да, чуть не забыл: Николай сообщил нам также, что озеро «дурное», и рыбаки бесследно пропадают в его водяной пучине, их злые духи за плохое поведение под воду утаскивают.