Половинки нас - Ана Ховская

– Ну вот, так всегда,– пожала плечом я.– Надеешься на норму, а всё время какая-то патология проскакивает. Иди работай, Никита Борисович, а то расфантазируешься и не сможешь на пациентах сосредоточиться.

– Вот опять ты на больную мозоль,– поморщился Ностров, будто приходил сюда только за зарплатой, а не людей лечить.

– Ты же знаешь, у меня каблучки острые,– вскинула одну ногу, желая продемонстрировать шпильку, но совсем забыла, что у старых туфель отвалился каблук. Теперь я без шпилек.

Только Ностров приготовился что-то вставить, как его по громкой связи вызвали в регистратуру. Я тут же повернулась к айтишнику и присела напротив.

– Серёж, помоги мне, пожалуйста, с настройкой интерфейса «АрхиМеда»contentnotes0.html#note_2, когда будешь свободен? А то после обновления системы неудобно искать свою информацию.

Никита, не найдя повода, за что зацепиться, вышел из кухни: в настройке программ он профан.

– Ну-у, не знаю… Всё там понятно,– пробурчал Сергей – вечная «вещь в себе». Как ещё жениться умудрился?

– Когда будешь знать?– вскинула брови, мне-то нужно решение, а не отговорка.

Сергей присосался к своей огромной чашке с надписью «Я – Супермозг» и задумчиво нахмурился, очевидно, двоичный код заглючил где-то на границе таламуса и области Верникеcontentnotes0.html#note_3.

Валерий Иванович допил свой кофе, усмехнулся и похлопал парня по спине.

– Что, Серёженька, не хочется работать? Ну, тогда бесплатный совет в качестве будущей благодарности: не фотографируйся ни с кем на корпоративе, столько камер, фото… Вон меня Настя Александровна уже который год шантажирует…

– Ха-ха-ха, Валерий Иванович, я ещё не воспользовалась своим правом, если вы помните,– оглянулась я.

– Так вот я и думаю, чего вы тянете, чего ждёте? Когда стану главврачом?

– А то!

– И что тогда? Продадите подороже?

– Нет, я стану вашим заместителем… Надёжнее, и зарплата больше,– подмигнула я.

– О, ну тогда сделайте так…– и он хрюкнул.

– Ох, уж нет… Командовать будете, когда станете главврачом.

Сергей и Светлана покатились со смеху. Но тут же замолкли. Нечасто такое случалось, когда сам главврач – Астафьев – спускался к смертным.

– Но вы, Вячеслав Аркадьевич, вне конкуренции,– непринуждённо улыбнулась я и поднялась.– Чай, кофе?

Польстить начальству – правое дело. Тем более важному мужчине. Ласковый телёнок двух маток сосёт.

– Что ж, а для меня вы хрюкнете?– улыбнулся Астафьев. И все присутствующие переглянулись.

– Ну что вы, станцевать, спеть или подать вам чай или кофе – пожалуйста… Но!– и я с лукавой улыбкой подняла вверх палец.– Когда станете министром здравоохранения и возьмёте меня в помощники, я подумаю над вашей просьбой. Во всех остальных случаях я – скромный сотрудник «АвиценнаПлюс», у которого через пару минут приём. Приятного дня, коллеги!

Отсалютовав пустой чашкой, я выбросила её в урну и вышла в коридор. Астафьев, слава богу, был мужчиной с юмором, но, как и Валерий Иванович, питал слабость ко всем мало-мальски симпатичным женщинам. Поговаривали, что предыдущая секретарь забеременела от него и поэтому уволилась. Вполне допускаю: глазки у него уж слишком бегающие, поэтому не особо задерживалась там, где появлялся главврач.

Уже у своего кабинета меня догнал откуда-то взявшийся Никита.

– Настя…

«Поджидал, что ли?»– мысленно закатила глаза, уже зная, в какое русло пойдёт наш разговор. Непринуждённо оглянулась.

– Да, Никита Борисович?

– Может, и правда, в театр драмы сходим? Я давно не был.

«Вряд ли ты там вообще бывал. Не твой способ развлекаться, вот порно с пивом на диване – самое то»,– прикинула я, вспоминая все его разговоры о себе и невидимые многим сигналы.

– Театра и драмы мне в моём кабинете хватает,– вежливо улыбнулась и взялась за дверную ручку помещения с табличкой «Комната отдыха».

Ностров чуть качнулся в сторону двери, невольно сообщая «я не хочу, чтобы ты уходила от разговора», и внимательно посмотрел в глаза.

Я не отвела своих, но слегка приподняла подбородок, не мигая, совершенно спокойно смотрела в ответ. И как мужчина, не слишком-то уверенный в себе, когда ему крайне нравится женщина, Никита опустил взгляд на мои плечи и, слегка замявшись, проговорил:

– Странная ты, Настя: к тебе ни подойти, ни подъехать…

– И ты про драную козу, что ли?– усмехнулась я, вспомнив чучундру.

– Не про козу я,– смутился Ностров, отчаянно силясь придумать что-то, чтобы получить хоть какую-то обнадёживающую реакцию от меня.– Просто не знаю, как к тебе подобраться. Не понимаю, кто ты… Ты, как стеной себя окружила, вроде и открытая такая, а всё время лбом бьюсь.

– Никита, так не надо лбом-то. Он тебе ещё пригодится,– по-дружески подмигнула и толкнула дверь от себя.

«Вот прилепился как банный лист!» Видимо, через свою непрошибаемую стену и чересчур вежливую позицию никак не могла донести до него, что не будет у меня с ним ничего. Но упёртость тоже лечится. Вода камень точит.

Однако, входя в кабинет, задалась вопросом, на который давно себе не отвечала: «Кто же я такая?..»

Глава 15

Взглянув на график приёма и на часы, поняла, что первая встреча с клиентом отменилась и у меня есть ещё час свободного времени. Закрыв кабинет на ключ, вскипятила чайник, заварила чай с мелиссой, скинула балетки и с ногами забралась в большое удобное кресло у окна. Долго выбивала его у завхоза.

«Кто же я такая? Коза? Хм,– усмехнулась и пригубила горячего чаю.– Пожалуй, напишу-ка я эссе, о котором давно Катерина просила. При следующей встрече будет что обсудить».

Я потянулась к столу за планшетом с чистой бумагой и ручкой, положила на колени и, вглядевшись в свежую листву за окном, усмехнулась и начала писать…

Кто я такая? Я – хладнокровная стерва, заноза в сердце и в мозгу. И никто не переубедит меня в том, что должно быть иначе…

Остановилась, снова вспомнила чучундру и поморщилась: «На кой чёрт ты мне попался сегодня? Чему научить? Что проанализировать: его или себя? Его что анализировать – попусту тратить время… Такие не имеют рамок и представления о многоуровневой системе общества: гусь свинье не товарищ, если выражаться их языком. Они берут нахрапом то, что им не потянуть, и уверены, что джентльмены. Хотя вслед за статистикой и своим собственным опытом признаю, что женщинам нравятся смелые и напористые. Однако глухое нахальство или внутреннюю низость знанием пары джентльменских фигур не спрячешь. Эти качества тоже надо уметь проявить, чтобы действительно зацепить женщину другого уровня. А если ты не умеешь своё нахальство заворачивать в приличную упаковку, то сиди дома и учись…»

Я тряхнула головой и взглядом вернулась к листу бумаги.