Революционное движение в России - А.И. Спиридович

Началось заготовление оружия по местам; налажена была доставка огнестрельного оружия из заграницы, формировались боевые дружины и даже стали устра­иваться лаборатории для приготовления разрывных снарядов. Одна из таких лабораторий, отлично оборудо­ванная, располагавшая средствами для изготовления 100 снарядов, была арестована в 20-х числах Мая в Вырице, в 56 верстах от Петербурга, причем были отобраны совершенно готовые снаряды и руководство к их изготовлению.

После III-го Съезда и Конференции, боевая работа партии усилилась, что отразилось и на результатах обысков, производившихся у партийных работников разных пунктов.

8 Сентября в Нижнем Новгороде, при аресте хорошо оборудованной типографии местной организации был найден: «Устав активной Сормовской боевой группы» местного комитета и рецепты для составления взрывчатых веществ; и 11 числа того же месяца на Закавказской железной дороге были арестованы члены Тиф­лисской меньшевистской «Боевой организации» с 4-мя готовыми бомбами; 22 Сентября при ликвидации Дон­ского Комитета в числе прочих результатов был разрывной снаряд, а 28 Сентября при аресте в Петербурге «Боевой дружины» Невского района — взяты принадлежности лаборатории и части разрывных снарядов.

Особенно прочно ставили боевое дело {108}социал-демократы на Кавказе. Работавший там «Северо-Кавказский социал-демократический Союз» — образовал «Военно-тех­ническую группу», на обязанности которой возложена была организация по комитетам и группам «Боевых дружин», цель коих: организация побегов, борьба с агентами правительства, обучение рабочих стрельбе и вооружение их. Военно-техническая группа и боевые дружины примыкали к комитетам, как периферные группы и на их собраниях имели по своим делам решающий голос.

В конце Октября месяца даже сравнительно неболь­шая Николаевская организация решила организовать пра­вильную боевую дружину, вооружить ее браунингами и снабдить бомбами.

Эта боевая подготовка партии в условиях повышенного настроения и непрекращавшегося брожения во всех общественных слоях, самонавинчивание постоянными разговорами о вооруженном восстании и не всегда твердая политика административной власти, все это в совокупности имело влияние на то, что лидеры социал-демократии к началу Декабря настолько переоценили свои силы и влияние на пролетарские массы, что посчи­тали своевременных приступить ко всеобщему вооружен­ному восстанию. Баснословные же рассказы о восстаниях среди войск, в которые раздувались беспорядки, возникавшие в некоторых войсковых частях, давали иллюзию, что армия «готова к бунту», готова стать «на защиту народа», что «самодержавие лишилось своего главного оплота», и это еще более увеличивало уверенность в возможности государственного переворота,

Когда же правительство заарестовало «Орган революционной власти» — Петербургский Совет Рабочих Депутатов, когда сделалась известной данная за несколько дней перед тем циркулярная телеграмма Министра Внутренних Дел П. Н. Дурново о повсеместных арестах главных руководителей революционного {109}движения, а главное, когда начавшееся патриотическое пробуждение правой части общества было поддержано открыто выраженным ему сочувствием Государя Императора — лидеры партии поняли, что начался поворот со стороны власти по отношению революцион­ного движения, что наступил момент или быть раз­давленными законной властью, или победить ее, и они решились поднять вооруженное восстание.

4-го Декабря, в С. Петербурге, соединенное собрание представителей обеих партийных фракций постано­вило «выступление» в форме всеобщей стачки, каковое решение в тот же день принял Исполнительный Комитет восстановленного Совета Рабочих Депутатов, Цен­тральный же Комитет партии послал в Москву на железнодорожную конференцию своего делегата с целью провести на ней железнодорожную забастовку.

Московская большевистская организация особенно энергично агитировала за вооруженное восстание и ока­зала в этом смысле сильное влияние на Московский Совет Рабочих Депутатов (С. Демократы имели в совете своих депутатов с решающими голосами) и на образовавшиеся в Москве организации почтово-телеграфных и железнодорожных служащих.

5-го Декабря Московские большевики постановили начать с 7-го числа всеобщую забастовку с тем, чтобы перевести ее в вооруженное восстание, и это решение 6-го Декабря повторил Московский Совет Рабочих Депутатов, возложивший руководство заба­стовками на свой Исполнительный Комитет и на пред­ставителей Российской Социал-Демократической Рабочей Партии и Партии Социалистов-Революционеров. В тот же день этот новый коллектив издал постановление:

«Объявить в Москве со Среды 7-го Декабря, с 12 часов дня, всеобщую политическую забастовку и стремится перевести ее в вооруженное восстание», и обратился {110}к рабочим, солдатам и гражданам с призывом к восстанию, которое заканчивалось словами:

«Соединенными силами мы свергнем, наконец, преступное Царское Правительство, созовем учреди­тельное собрание на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного голосования и утвердим демо­кратическую республику».

Под этой прокламацией, не считая Совета Рабочих Депутатов и Социалистов-Революционеров подписа­лись: Московский Комитет Российской Социал-Демократической Рабочей Партии, Московская Группа (меньшевики) и Окружная Организация Партии.

Петербургская забастовка началась вяло и успеха не имела. В Москве же с 7-го числа начались единичные забастовки, перешедшие затем в общую стачку. Под влиянием агитации распределенных порайонно агитаторов — социал-демократов, настроение быстро повысилось; на многих фабриках заготовлялось холодное оружие, было разграблено несколько оружейных магазинов, начались стычки с войсками и полицией. В разных местах происходят массовые митинги, на которых социал-демократы, поддерживаемые социалистами-революционерами, призывают население к воору­женному восстанию.

8-го числа забастовка делается всеобщей. С вечера 9-го числа появляются баррикады из досок, телеграфных столбов, бочек, вывесок, перепутанных про­волокой; происходит настоящий бой с действием артиллерии против дружинников, засевших в доме Фидлера. 10 и 11 повсюду строятся баррикады, войска действуют ружейным и артиллерийским огнем.

Однако социал-демократы, столь много говорившие о вооруженном восстании, о своей руководительской в нем роли, с момента начала восстания оказались неподготовленными и неспособными руководить им.

Федеративный Комитет, составившийся из {111}объединенных большевистского Комитета и меньшевистской группы растерялся, директивы его шли с сильным запозданием, а в ночь на 10-е Комитет собрался в последний раз и вынес решение: «В виду труд­ности поддерживать связь между Федеративным Комитетом и массами, непосредственное руководство борь­бой масс должно принадлежат районным советам рабочих депутатов».

Плохо было поставлено и самое боевое дело. «Испол­нительный Комитет», являвшийся исполнительным органом пролетарской организации, организовав свой Центральный штаб, не мог связать его с боевыми и воен­ными организациями.

Прочных боевых дружин не оказалось; числен­ность дружинников у большевиков достигла лишь 250 человек, меньшевики насчитывали до 200 человек, прочие же человек 400 принадлежали к беспартийным и социалистам-революционерам. Бомб оказа­лось мало, да и с теми не умели обращаться. Под влиянием всех этих причин с 12 числа движение пошло на убыль; дружинники сосредоточились на Пресне и приняли оборонительные меры; общее настроение революционеров всяких фракций идет столь быстро на пони­жение, что уже в ночь на 14 число меньшевики стали высказываться за окончание забастовки, против чего, однако, восстали большевики, постановившие продолжать забастовку и вооруженное восстание. Однако забастовка стала замирать сама по себе; вечером 15-го некоторые дружины были распущены их начальниками, а 16 числа Московский социал-демократический Комитет с Исполнительным Комитетом Совета Рабочих Депутатов вынуждены были объявить прекращение парти­занской войны с вечера 18 числа, а забастовки с 19 числа.

Это постановление фактически было совершенно излишне, ибо без него забастовка прекратилась естественным {112}путем; а партизанские действия, вследствие энергичных действий войск, должны были прекратиться еще до 17 числа; 17-го же числа последний оплот дружинников — Пресня — была оцеплена войсками, после чего дружинники разбежались, часть же их погибла.

По примеру столиц провинциальные партийные организации в союзе с Советами Рабочих Депутатов и другими революционными партиями также объявили все­общую забастовку, которая и имела временный успех по многим, преимущественно губернским городам. В некоторых же местах эти забастовки, также как и в Москве, перешли в вооруженные восстания. Почти одновременно с Московским восстанием происходило восстание в Красноярске (8 Декабря), где была обра­зована «Красноярская Республика», державшаяся 2 не­дели, в Нижнем Новгороде и Харькове (12-го), Николаеве (13), Новороссийске (8) и Ростове на Дону; 17 Де­кабря было совершено внезапное нападение на войска на станции Горловка, Екатеринославской железной дороги, а 19 в Риге; 21-го была образована «Читинская Рес­публика», около того же времени «Северо-Кавказская», «Люботинская» и «Сочинская»; шли восстания в Прибалтийском крае, Польше и на Кавказе».