Секреты гоблинов (ЛП) - Александер Уильям

Что-то скреблось в его памяти и по этому поводу. Он не мог вспомнить, что же это было.

Маски смотрели на него пустыми глазницами или нарисованными глазами. Роуни попытался встретить их взгляд. Он хорошо играл в гляделки. В одном жилище с болвашками приходилось делать это хорошо. Но здесь было слишком много масок, чтобы поглядеть им в глаза, и ему приходилось смотреть прямо перед собой, чтобы часовой механизм не сделал из него отбивную. Эту игру в гляделки ему не выиграть.

Он нашел место для лисы. Оно было невысоко, поэтому ему не понадобилось пользоваться шестом, чтобы вернуть ее на место. Он повесил леску маски на гвоздь и прижал ее к стене.

Маска лисы зашевелилась. Она отошла от стены и потянула за леску, держащую ее. Потом она вернулась на место.

Роуни попятился и уставился на маску. Лиса оставалась на месте и смотрела на него. Роуни долго смотрел на нее. Он уже начал сомневаться, что вообще видел какое-то движение.

Он огляделся в поисках остальной труппы и увидел Семелу и Томаса, вдвоем несущих маску. Роуни не узнал ее. Она была высечена из камня, а вместо волос у нее были водоросли. Извилистые маски синего и коричневого покрывали ее лицо. Роуни последовал за двумя гоблинами к центру стены вверх по течению, куда они и повесили каменную маску.

— Это река, — сказала Семела. — Мы потеряли ее и уехали из Зомбея, чтобы отыскать.

Роуни поглядел на маску, гадая, двинется ли она. Она не двигалась, но выглядела так, как будто способна в любой момент зашевелиться.

— Маска реки? — спросил он.

— Нет, — сказала Семела. — Это река, но еще и маска. Нам нужно поговорить с рекой, дать ей лицо и имя, чтобы можно было попросить ее не затоплять нас наводнением. Так это начиналось. Это самая первая маска, которую я изготовила.

К ним присоединилась Эсса. Они все смотрели на самую старую маску, а она не шевелилась.

— Наше мастерство и призвание все еще накладывают некоторые обязательства, — сказал Томас. Он говорил тише, чем обычно. — Так было с самого начала, когда эти обязательства были основой мастерства. Не обращать внимания на цель — значит потерять остальное.

— Какие обязательства? — спросил Роуни, не отводя взгляда от маски, бывшей также и рекой.

— Говорить от лица города, — сказала Эсса. — Всего города. Северного берега, южного берега и всей длины моста Скрипачей между ними. — Она взяла деревянную коробку и открыла ее. Внутри был город, вырезанный из единого куска дерева в форме лица. Половина маски повторяла хаос южнобережья, а вторая унаследовала прямые линии северного берега. Переносицей была Часовая башня, где они стояли, и маленькие часы тикали в унисон с окружающей их башней.

— Ее сделала Нонни, — сказала Эсса, — так что это Нонни следовало бы открыть коробку и сказать: «Вуаля!» или, по крайней мере, сделать вуаля-образное выражение лица. Но ее здесь нет. Вуаля.

— Мы каждый раз вырезаем новую маску города, чтобы говорить от его лица, когда будет надвигаться наводнение, — сказала Семела. — Зомбей каждый раз новый, понимаешь ли.

— Так вот зачем вам нужен Роуэн? — спросил Роуни. — Говорить от лица города?

— Да, — сказала Семела. — Поэтому мы обучили его и пытаемся найти его. Поэтому все пытаются найти его.

— А кто тогда носит реку? — спросил Роуни.

— Никто, — сказал Томас. — Абсолютно никто. Река — это не та маска, которую можно надеть. Больше нет. Вместо этого она будет тебя носить. Она слишком стара и слишком сильна. Она заполнит актера, и он потонет в ней.

— Но она слушает, — сказала Семела. — Иногда она слушает. И она может послушать тебя, Роуни, если ты наденешь маску Зомбея. Попробуй.

— Я? — спросил Роуни.

— Ты, ответил Томас. — Мы учили твоего брата, как это делать, но ты и сам кое на что способен.

Роуни поднял маску города и аккуратно надел себе на лицо. Он протянул леску над ушами за голову. Через дырки для глаз он увидел, что остальные выжидающе на него смотрят. От этого у него зачесалась шея. Он попытался сглотнуть, но в горле пересохло.

— Повторяй за мной, — прошептал Томас. — Река Зомбея, старейший путь, прорезающий каньоны, услышь меня.

Роуни поглядел на огромную маску реки. Ее глаза были темны, и он ничего в них не видел. Он задумался, что случится, если он кинет в них камешек: сколько он пролетит и будет ли шлепок, когда он упадет. Он понимал, как кто-то может затонуть в этой маске — а маска даже не заметит, что кто-то утонул.

Он повторил:

— Река Зомбея, старейший путь, прорезающий каньоны, услышь меня.

Ничего не произошло, и потом тоже ничего не произошло.

— Ладно, — сказал Томас. — Не волнуйся. Твой брат должен справиться, а мы должны найти его. Или мы можем найти еще одного неизмененного актера, которого мэр еще не арестовал. — Он, наверно, хотел говорить ободряюще и с надеждой, но не преуспел. Роуни снял маску города и убрал ее в деревянную коробку.

— Почему вы не можете этого сделать? — спросил Роуни. Он чувствовал себя маленьким и опустошенным. Ему казалось, что он должен быть лучше, чем есть. — почему это должен быть кто-то неизмененный?

— Мы делали это, — сказал Томас. — Много раз. Но мы в настоящее время не принадлежим городу Зомбею и не можем говорить от лица места, где нам не рады. Возникает очень большое искушение просто сидеть в сторонке и наблюдать, как разгуливается наводнение, уж признаюсь тебе. Мы, отшлифовавшие свое мастерство до предела, неспособны выполнить миссию, породившую это искусство. Но я все еще люблю это недружелюбное место, и у нас все еще есть наши обязательства. Поэтому мы учим своему мастерству кого-то, кому здесь рады и кто чувствует себя, как дома, на обоих берегах и на мосту.

Роуни думал, что он именно такой человек, но, видимо, это было не так — или он чего-то не знал. Томас снял шляпу, вынул маску Железного императора и пошел вдоль стены, чтобы найти ему место. Он нашел его и повесил ее. Потом маска пошевелилась. Движение пробежало и по другим маскам, и все они начали бороться против удерживающих их лесок и гвоздей.

Картина III

Железный император тянул достаточно сильно, чтобы порвать леску. Он упал. Потом он снова поднялся. Воздух между маской и полом соткался в тело, одетое в королевские одежды. В его руках был металлический скипетр.

— Ну, — сказал Томас, — это странно.

Пришелец в маске склонил гипсовое лицо набок и молча разглядывал гоблина.

— Что тебе нужно, старый волшебник? — спросил Томас. Он нетерпеливо постучал по каменному полу тростью.

Маска приблизилась, скользя по поверхности пола. Она подняла скипетр и ударила.

Томас двигался достаточно быстро, чтобы сберечь голову, но все же недостаточно, чтобы сберечь шляпу. Скипетр сшиб ее на пол и снова ударил. Томас достал из трости меч и отбил атаку.

— Я сам тебя сделал! — прорычал старый гоблин. — Я множество раз прекрасно тебя играл. Если ты можешь биться, это потому, что я сам тебя научил. И я был бы благодарен, если бы ты отстал от моей несчастной шляпы.

В ответ Железный император выбил у Томаса из руки меч. Клинок зазвенел по полу. Свободной рукой фигура в маске ударила Томаса по лицу. Потом она сняла собственную маску. Там, где должно было быть лицо, ничего не было.

Она нагнулась, чтобы надеть маску на Томаса.

Роуни уже бежал и кричал. Он схватил меч Томаса и поднял его вверх, но прежде, чем он мог как-то использовать это оружие, маска императора разбилась на несколько кусков гипса. Ее тело поблекло, воздух начал проясняться, и скоро ничего там больше не стояло. Корона упала на пол, с лязгом прокатилась по нему и застыла.

С лестницы появилась Нонни с пращой с руке, а за ней прихромал Клок. Роуни радостно закричал, приветствуя их лишенным слов выражением счастья и облегчения. Она нашла Клока. Нонни нашла его. Башка не убила его своими птицами.

— Спасибо тебе, моя дорогая Нонни! — сказал Томас, поднимаясь на ноги. — Я весьма обязан, и мое сердце поет при виде вас обоих, живых и здоровых. Но разбить эту маску было не лучшей идеей. Этот гипс пережил больше столетия театрального успеха, и я помню, что делать эту маску было нелегко.