Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы - Дмитрий Стародубцев

ДозирЭ сразу вспомнил вероломного негодяя, и ему стало не по себе. Он не забыл бои капроносов в городе Тедоус и схватку с Дэвастасом во время штурма последней цитадели Кадиша, когда этот ловкий силач, несомненно великолепный воин, едва его не убил…

– Так вот, – не прерывался Сюркуф. – Алеклия послал в помощь ларомам Полководца Инфекта Кариса с армией в двадцать пять тысяч человек. Карие сумел настичь мерзавца и в нескольких стычках разгромить значительную часть его отряда. Но самому Дэвастасу удалось ускользнуть. Потом, когда на материк высадились флатоны, Инфект отозвал Кариса в Авидронию, приказав оставить в землях ларомов всего одну партикулу. Выбор пал на хорошо тебе известных «неуязвимых»…

– Как, ты хочешь послать меня с поручением к Эгассу?! – не сдержал радости ДозирЭ.

– Не совсем так! – странным тоном отвечал Сюркуф, и тут молодой человек с удивлением заметил в его глазах злорадство. – Партикула «Неуязвимые» сначала стояла лагерем возле одной ларомовской деревни, а потом отправилась в поход вдоль Анконы, чтобы защитить дальние поселения дикарей. Только один раз, находясь во вполне безопасной местности, Эгасс решил не разбивать на ночь лагерь. Ему не терпелось как можно скорее достичь цели, к тому же следопыты сообщили, что за долгий путь не встретили ни одного человека. И именно в эту ночь незащищенная стоянка подверглась внезапному и очень коварному нападению нескольких тысяч разбойников, среди которых видели и этого гаронна Дэвастаса. Где они скрывались, как им удалось остаться незамеченными – никто не знает. Мерзавцы смогли ворваться в расположение партикулы и перебить большую часть ее воинов. В конце концов атаку отбили, но пропал партикулис Эгасс, а с ним и знамя партикулы «Неуязвимые». Спустя месяц в Грономфе у главных ворот Дворцового Комплекса кто-то оставил куль для Инфекта. В нем обнаружили голову Эгасса…

– О! – только и вырвалось из уст потрясенного ДозирЭ.

– Алеклия, узнав обо всем, – продолжил Сюркуф, не обращая внимания на возглас молодого человека и лишь с хитрецой в глазах наблюдая за ним, – в страшном гневе приказал распустить партикулу «Неуязвимые», а Дэвастаса во что бы то ни стало изловить. За его голову, а вернее, за него живого он теперь назначил две тысячи берктолей награды! Но поскольку у Авидронии нынче нет ни одной свободной партикулы, всё это поручили Круглому Дому…

– Что мне делать, приказывай! – с готовностью и необыкновенным жаром произнес ДозирЭ.

Сюркуф вновь поднялся со своего места и в молчаливом раздумье обошел залу.

– Пиши, Белмодос! – вдруг рявкнул он. – Айму Вишневой армии ДозирЭ, сыну Вервилла из Грономфы, поручается набрать отряд любой численности… Нет, зачеркни: численностью не более двухсот пятидесяти человек… вооруженный по его собственному усмотрению… Написал?.. И после этого немедля отправиться в земли ларомов, где изловить Дэвастаса и уничтожить его людей… – Окончив диктовать Белмодосу, Сюркуф обратился к ДозирЭ: – Теперь же отправляйся в Де-Вросколь. Там, во втором лагере, ты найдешь остатки партикулы «Неуязвимые». Набери из них лучших, кто жаждет мести за погубленных товарищей. Вишневых же плащей я тебе дам не более двадцати человек. Ты же знаешь, как сейчас тяжело с людьми!..

И еще, Инфект хочет, чтобы все ларомы объединились и чтобы их возглавил некий вождь по имени Гуалг, которому Великий и Всемогущий симпатизирует. Если сумеешь, поверни дело таким образом, чтобы так оно и случилось. И вот что запомни: среди ларомовской знати тебе встретится вождь бедного племени по имени Триалг. Не забудь это имя! Кое-какие услуги этого алчного дикаря Круглый Дом оплачивает чистым золотом, а посему можешь на него всецело положиться и приказывать ему, будто собственному слуге…

Сразу из Круглого Дома ДозирЭ бросился к Идалу, но неожиданно встретил его в двухстах шагах от цитадели Вишневых. Эжин в сопровождении угрюмого Эртрута и нескольких вооруженных слуг – все верхом – возвращался из лагеря для ополченцев, что на Сиреневых холмах, и был необыкновенно возбужден. ДозирЭ узнал, что Идал вступил в Ополчение и теперь является предводителем отряда всадников из ста человек, которых обязался сам вооружить и содержать. ДозирЭ от удивления присвистнул…

Некоторое время спустя друзья сидели в одной из лучших грономфских кратемарий, и молодой человек поведал эжину о том, что случилось с «неуязвимыми», и о новом своем поручении. Огорченный рассказом, Идал почти ничего не ел, несмотря на то что до этого жаловался на сильный голод, и довольно часто протягивал руку за кубком.

– А что стало с Тафилусом? – наконец спросил он.

– Не знаю, я пытался что-то выведать, но безуспешно! – отвечал ДозирЭ.

– Что ж, я еду с тобой! – сказал наконец Идал тоном, отметающим любые возражения…

В Грономфе ДозирЭ провел еще пять дней. Потребовалось многое сделать, чтобы как следует подготовиться к предстоящему походу. Несколько раз он хотел выкроить время, чтобы навестить Андэль, но, увы, – бесконечные хлопоты и постоянное присутствие рядом людей Сюркуфа не позволили ему этого сделать.

Наконец однажды пасмурным прохладным утром, в день Божественного, когда было не принято отправляться в далекое путешествие, да и вообще заниматься делами, ДозирЭ вместе с внушительным отрядом выдвинулся из Грономфы в сторону Де-Вросколя. Рядом с молодым человеком ехал отпущенный на время из Ополчения Идал, сзади, на небольшом расстоянии, держался крайне недовольный всеми произошедшими переменами Кирикиль. Он ехал в сопровождении двух молодых, но уже не раз проявивших себя своей предприимчивостью слуг Идала, которым на протяжении всей дороги что-то возбужденно втолковывал, часто заставляя юношей удивленно переглядываться друг с другом. За ними двигались пятнадцать Вишневых – все могучие бойцы из так называемого отряда «Каменщиков», лучшего во всей Вишневой армии. За ними следовали тридцать опытных конных воинов, нанятых для этого похода Идалом, и еще небольшой отряд, набранный самим ДозирЭ на деньги Круглого Дома, – человек сорок копьеносцев. Колонну замыкали два десятка быстроходных повозок, нагруженных доверху всем необходимым для этого похода.

Дорога проходила по самому берегу Анконы, так что с правой руки всё время простиралась бесконечная, спокойная, лишь иногда чуть потревоженная дождем и порывами вольных ветров зеленоватая гладь реки. Изредка дорога удалялась от берега, чтобы пересечь небольшой приток, обогнуть топь или внезапно выросший на пути утес…

Прибыв в Де-Вросколь, ДозирЭ поспешил направиться в указанный Сюркуфом военный лагерь, где должна была располагаться партикула «Неуязвимых», вернее, то, что от нее осталось. Там он сразу наткнулся на знакомого по лагерю Тертапента воина. Тот с трудом признал в великолепном айме Вишневых бывшего новобранца, старого товарища, и несказанно удивился его блестящим успехам и стремительному продвижению по службе, тем более что сам только недавно получил первый наградной платок.

ДозирЭ справился о «неуязвимых», и воин с выражением неприязни на лице показал куда-то в сторону задворок, где на некотором отдалении от основных построек виднелось несколько старых одноярусных казарм.

В расположении партикулы даже не выставлялась стража, на подъехавший отряд никто не обратил ровным счетом никакого внимания. Встретившиеся воины некогда прославленного монолита угрюмо прятали глаза, многие были не вооружены и имели неопрятный вид. Одни, скучая, прогуливались, лениво перебрасываясь короткими фразами, другие открыто, не боясь порицания, играли в стекляшки.

– О, Гномы, что за жалкое зрелище! – не выдержал ДозирЭ.

Друзья спешились и пошли искать хоть кого-нибудь, кто прояснил бы им ситуацию.

За казармами, на вытоптанном пустыре, два обнаженных по пояс воина-гиганта сражались на утяжеленных деревянных мечах. Иногда они останавливались и обменивались короткими замечаниями, но после вновь с яростью сходились, обрушивая друг на друга тяжелые хлесткие удары.

ДозирЭ и Идал приблизились. Взбитая ногами пыль, подхваченная внезапным порывом ветра, окатила с ног до головы небольшую группу зрителей, наблюдающих за схваткой. Кто-то недовольно выкрикнул:

– Давай же, Тафилус! Что же ты?!

Широкоплечий великан, к которому были обращены эти слова, мельком и достаточно злобно посмотрел на того, кто только что кричал. Вдруг он заметил подошедших – сотника Вишневой армии и ополченца в плаще песочного цвета (так теперь одевался Идал) и замер от удивления. В то же мгновение соперник налетел на него, выбил меч и сбил с ног. Большинству показалось, что схватка Тафилусом проиграна, но гигант неожиданно ловко откатился в сторону, уйдя от «смертельного» удара, схватил свой меч и, успев в последний момент подняться на одно колено, защитился от очередной атаки. Столкновение двух мечей было ужасным, раздался глухой хруст, и оба воина остались с никчемными деревянными обрубками в руках. Пораженные зрители ахнули…