ОНО - Стивен Кинг

— Ззнаю, и ввсе.

Где-то снова запела птица.

Бен и Ричи спустились вниз первыми, а остальные передавали камни друг другу, спуская их вниз. Ричи передавал их Бену, который выкладывал из них круг на земляном полу штаба.

— О'кей, — сказал он. — Достаточно.

Остальные спускались вниз с охапками зеленых веток, которые они срезали топориком Бена. Билл спустился последним. Он закрыл большую дверь и открыл узенькое оконце на петлях.

— Вввот, — сказал он, — ввот наше ддымовое отверстие. У нас есть что-нибудь для растопки?

— Если хотите, можете использовать это, — сказал Майк и достал из заднего кармана потрепанную книжонку с юмористическими рассказами Арчи. — Я ее уже прочитал.

Билл мрачно и медленно разрывал одну страницу за другой. Остальные сидели у стены, колено к колену, плечо к плечу, молча наблюдали. Все были внимательны и сосредоточены.

Билл положил листья и ветки на бумагу, а потом взглянул на Беверли.

— Ддавай сспички, — сказал он.

Она зажгла одну, и крошечное желтое пламя засветилось во мраке.

— Может, это отгонит проклятье, — сказала она неровным голосом и поднесла горящую спичку к бумаге в нескольких местах. Когда пламя спички дошло до пальцев, она бросила спичку на середину.

Желтое пламя поднималось, потрескивая и отбрасывая отблески на их лица, снимая напряжение. В этот момент Ричи нисколько не удивляла индейская история Бена. Ему казалось, что они вернулись в те далекие времена, когда белого человека воспринимали как небылицу те индейцы, которые преследовали стада бизонов, такие громадные, что могли покрыть землю от горизонта до горизонта, а когда они бежали, то земля сотрясалась, будто во время землетрясения.

В этот момент Ричи явственно представил себе этих индейцев кайова или пауни, или как там их еще, как они сидели в своей дымовой яме, колено к колену, плечо к плечу, глядя, как пламя пожирает, шипя, зеленые деревья, прислушиваясь к тихому и непрерывному с-с-с-с-с-с-с вытекающего из свежего дерева сока, ожидая видения.

Сидя тут, он мог поверить во все это… и глядя на их спокойные лица, наблюдающие за пламенем, он понимал, что и они во все это верят. Загорелись ветки. Помещение стало наполняться дымом. Часть дыма, белая, как дымовые сигналы в субботнем сериале с Рэндольфом Скоттом и Эдди Мерфи, выходила из дымового отверстия.

Дым не расходился, потому что не было сквозняка, и большинство его оставалось внизу. Он был едким и разъедал глаза и горло. Ричи услышал, как Эдди дважды закашлялся, — сухой звук, будто две доски стукнули одна о другую, — а потом умолк. Не следовало бы ему оставаться здесь, — подумал он… но что-то помешало произнести это вслух.

Билл подбросил еще одну охапку веток в дымящийся костер и спросил тонким голосом, так не похожим на его обычный:

— Ну что? У кого-нибудь есть видения?

— Видение о том, как мы уходим отсюда, — сказал Стэн Урис, и Беверли засмеялась, кашляя и задыхаясь. Ричи откинул голову и посмотрел вверх на дымовое отверстие — тонкий прямоугольник белого цвета. Он подумал о статуе Поля Баньяна в тот день в марте… но это был только мираж, галлюцинация,

(видение).

— Этот дым меня убивает, — сказал Бен. — фу-у-у!

— Тогда иди, — пробормотал Ричи, не отрывая взгляда от дымового отверстия. Он чувствовал, что сможет управлять всем этим, чувствовал, что стал футов на десять легче. И он был абсолютно уверен, черт побери, что помещение увеличилось. До этого толстая нога Бена Хэнскома прижималась к его левой ноге, а костлявое плечо Билла Денбро прикасалось к правой руке. А сейчас он ни до кого не дотрагивался. Он взглянул налево и направо, чтобы убедиться, что его ощущения его не обманывают — так оно и было. Бен был примерно в футе от него, а Билл справа был еще дальше.

— Наше помещение увеличивается в объеме, друзья мои и соседи! — сказал он. Потом глубоко вздохнул и закашлялся. Очень сильно болело в груди, как при гриппе или сильной простуде. На миг ему показалось, что это никогда не кончится и он будет кашлять, пока им не придется вытолкать его отсюда. Если они еще смогут, — подумал он, но мысль была слишком расплывчатой, чтобы испугать его. Потом Билл поколотил его по спине, и приступ кашля прошел.

— Вы не знаете и никогда не узнаете, — сказал Ричи. Он опять смотрел в дымовое отверстие, вместо того чтобы смотреть на Билла.

Каким ярким казалось оно ему! Он закрыл глаза, но прямоугольник все еще стоял перед глазами, паря во тьме, но только стал уже зеленого цвета.

— Чччто ты ииимешь вввиду? — спросил Билл.

— Послушай, Заика, — он помолчал минуту, услышав, что кто-то кашляет, но не мог понять, кто именно, — это ты должен говорить разными голосами, а не я, Большой Билл. Ты…

Кашель усиливался. И вдруг помещение наполнилось дневным светом, это произошло так неожиданно, и свет был такой яркий, что Ричи пришлось зажмуриться. Он только отметил, что это Стэн Урис карабкается наверх, выбираясь наружу.

— Простите, — выдавал Стэн сквозь спазматический кашель. — Больше не могу.

— Все в порядке, — услышал Ричи собственный голос. — Чтобы выйти отсюда, тебе на фиг не нужны никакие «значки-сачки». — Голос его, казалось, исходил из кого-то другого.

Секунду спустя дверь захлопнулась. Но свежего воздуха вошло достаточно, и голова его стала понемногу проясняться. Когда Бен придвинулся на место Стэна, Ричи вновь почувствовал его ногу рядом со своей. И с чего ему вздумалось, что помещение увеличивается?

Майк Хэнлон подбросил палочек в дымящийся костер. Ричи часто задышал, глядя на дымовое отверстие. Он совершенно потерял ощущение времени, но смутно был уверен, что, несмотря на дым, в штабе уютно и тепло.

Он посмотрел вокруг, на своих друзей. У них был жалкий вид полузадохшихся в дыму, когда наверху был солнечный день. Голова Бев откинулась на подпорку, руки лежали на коленях, глаза закрыты, слезы текли по щекам к мочкам ушей. Билл сидел, скрестив ноги и опустив голову на грудь. А Бен…

Бен вдруг совершенно неожиданно сорвался с места и снова распахнул дверь — Теперь Бен, — сказал Майк. Он сидел по-индейски прямо, напротив Ричи; глаза у него были красные, как у кролика.

Снова стало относительно прохладно, воздух посвежел, дым потянулся наружу через дверь. Бен закашлялся до рвоты. Стэн помогал ему выбраться, и едва они успели закрыть дверь, как Эдди, шатаясь, поднялся на ноги. Его лицо было смертельно бледным; а под глазами — огромные синяки, расплывшиеся до скул. Его впалая грудь то опускалась, то поднималась от частого спазматического дыхания. Он слабо цеплялся за крышку спасительного люка, и если бы не помощь Бена и Стэна, которые схватили его один за одну руку, другой за другую, он бы свалился.