Маг Стихий (СИ) - Accretian

— Рядом же со мной, — дед кивнул в сторону побратима, — магистр зельеварения Матиус Белуссио, — чьё имя не составило равнодушным астральный отпечаток Ориона, который вроде как обладал лишь подобием урезанных эмоций своего оригинала, но даже этого оказалось достаточно, чтобы бурно отреагировать на известие о том, какие гости сегодня пожаловали на Гриммо-плэйс, — И, — теперь уже кивок в сторону ливанца, — магистр Салим ибн Хадиджа ибн Абдуллах ибн Ханбаль, глава гильдии целительства Ближнего Востока, а также наши сопровождающие.

Андромеда в представлении не нуждалась, впрочем как Эдвард, лицо которого почившему роду Блэк должно было быть известно. Нас же, «детей», дед представлять Ориону не стал.

— Кричер! — Громким голосом призвал единственного домового эльфа на службе рода Блэк, Орион, — Проводи гостей в изумрудную гостиную. Уверен, что она должна прийтись по душе змееусту.

Ну я и не думал, что мои фокусу снаружи дома окажутся незамеченными Орионом, так что я даже бровью не повёл на слова Лорда Блэка. Это распространенная практика, когда при наличии в доме живых портретов, их используют в качестве администраторов систем безопасности.

Но вернёмся к происходящему.

Следуя за нашим проводником, я удивлялся разительным переменам, которые случились с Кричером. Я уже имел удовольствие просматривать в омуте памяти воспоминания Андромеды, в которых фигурировал данный домой эльф, и везде на них он выглядел неадекватным. И сейчас я задавался вопросом, почему вдруг он так разительно преобразился, перестав ворчать и даже выглядеть стал лучше. Неужели его безумство было как-то связанно с Вальбургой?

Дорога заняла несколько минут, а оказавшись в изумрудной гостиной, я в очередной раз за сегодня удивился наличию в доме множества деталей интерьера, стилизованных под змей. Та же люстра, мебель, их декор пестрил огромным количеством ползучих гадов, но главное, что все эти предметы несли в себе магию потомков Слизерина и, соответственно, я имел над ними абсолютную власть. Ещё раз мда…

— Молодой человек. Извиняюсь, не знаю вашего имени. Позволите обратиться к Вам с вопросом?

Стоило нам только присесть, разместившись в гостиной, как меня отвлёк от диагностики родственной магии в окружающей обстановке голос Ориона, который следом за нами переместился сюда и теперь взирал на нашу разномастную компанию с портрета, расположенного прямо над камином, рама которого по периметру и всей своей длине была также инкрустирована змейками сделанными из волшебного нефрита.

— Магнус Ларссен, внук Гюнтера Штраусса и супруг Нимфадоры, в девичестве Блэк. С радостью отвечу на ваш вопрос, если конечно это будет в моих силах.

— Хм… Вот значит как… — Заинтересованности во взгляде у Ориона прибавилось и теперь он уже совсем иначе смотрел на меня и находящуюся по правую руку от меня на софе Дору, — Скажите, мистер Ларссен, что Вы думаете по поводу всех этих змей, находящихся в этой гостиной? Какое волшебство они в себе несут?

Долго раздумывать над ответом у меня нужды не было, так как разобраться в назначении зачарования змеек для меня не составило труда и что было проделано мною ещё пол минуты тому назад, когда мы только вошли в изумрудную гостиную.

— Не знаю, каким образом все эти декорации оказались в собственности Блэков, но их нахождения в Вашем доме несёт угрозу для её обитателей.

— А если по подробнее? — Изображение Ориона на портрете сильно нахмурилось, он даже не пытался поддерживать маску аристократа, отчего его скупые эмоции лёгко читались. Лорд Блэк был сильно зол.

— Можно и по подробнее. Большинство змеек, что украшают мебель, камин и деревянные панели на стене представляют собой големов, которые будут слушаться исключительно змееуста имеющего родственную связь с Салазаром Слизерином. А с учётом того, что в них содержится небольшое количество яда василиска, они представляют смертельную опасность для жильцом данного дома. Но не эти големы самый опасный артефакт в изумрудной гостиной, — И я перевел свой взгляд от портрета Ориона, обратив свой взор наверх, уткнувшись им в источник света, — Эта люстра являет собой ментальный артефакт, который постоянно транслирует вокруг себя определенного рода излучение, которое при длительном воздействии заставляет оказавшуюся под его воздействием жертву испытывать поклонение и притяжение к обладателям конкретного дара парселтанга, носителем которого в Англии, до недавнего времени, были исключительно Гонты.

Когда я прекратил свой рассказ, комната погрузилась в тишину и каждый в ней сейчас думал о своём.

— А ведь это была любимая комната Вальбурги. Она львиную долю своего времени в доме проводила здесь, — Теперь голос Ориона при упоминании супруги был не только хмур, но ещё нёс в себе жалость с сожалением.

— Беллатрикс тоже! — Дрогнувшим голосом процедила с надрывом Андромеда, — Как только мы оказывались у вас в гостях, Белла старалась завлечь нас именно сюда и с большой неохотой покидала изумрудную гостиную, когда приходило время возвращаться домой.

Ну вот и обнаружилась причина массового помешательства Блэков на потомках Салазара. Какой-то ушлый Гонт, а больше некому, каким-то образом умудрился всучить Блэкам сии гадкие артефакты и благодаря их наличию, обладал возможностью в любой момент устроить полномасштабную диверсию, а также имел опосредствованное влияние на разум подрастающего поколения Блэков. Люстра была неэффективна против любого мало-мальски образованного окклюмента, который обзавёлся хоть какими-то, пусть хлипкими, но щитами оберегающим его разум. Данный же ментальный артефакт был опасен только для детей. Он воздействовал не напрямую, не вторгался в сознания жертвы, а лишь создавал определенный ментальный фон вокруг себя, что исподволь заставлял неокрепшие детские умы мыслить в конкретном диапазоне ментальной волны, который в будущем, когда эффект закрепиться и дети начнут неосознанно перестраивать своё сознания под заданные условия, будет подвластен змееусту, так как новая установка прошитая в мозг жертвы будет резонировать с демоническим наследием потоков Слизерина.

— Не расскажите, а откуда, собственно, всё это у Вас взялось?

Полюбопытствовал Салим, который после знакомства со мной, провёл не малую работу по поиску истоков дара змееуста, носителем которого был Салазар Слизерин, но увы, ничего конкретного ему выяснить не удалось.

— Эта гостиная была подарком Корвина Гонта, жившего в восемнадцатом веке и занимавшего должность директора Хогвартса с 1711 по 1729 своему «другу», Порциону Блэку, что на тот момент был декан факультета Слизерин. Между ними даже случился устный договор, по которому в течении двух последующих поколений должен был состояться кровный союз между нашими родами, — Вместо Ориона ответила нам грустная Андромеда, в которой после каждого сказанного слова стала подниматься ярость с ненавистью и обращена она была в сторону Гонтов.

— И хорошо, что этого не случилось. У вас и без того ситуация с родовыми проклятиями аховая, — покачал головой, будто в прострации, дед и всё из-за того, что видимо представил себе подобное развитие событий, — а если ещё