Глиняный бог - Анатолий Днепров

Я начал смутно догадываться, о чем он говорил.

— Деформироваться, вроде, как пластилин между пальцами?

— Совершенно верно! Каждому энергосодержанию соответствует своя деформация или точка на оси…

Вдруг я все понял!

— Гениально! Последовательно перемещая, как вы говорите, тело вдоль оси “Ф”, вы можете получить из него все, что можно получить, я имею в виду, любые формы?

— Вот именно!

— Из железного куба можете получить шар, эллипсоид, кольцо, ведро, колесо, проволоку, все–все, при одной и той же массе материала?

— Совершенно точно!

— Так это же!..

— Вот именно! — воскликнул Олег, и его глаза засветились. — Когда мы первый раз увидели, мы думали, что сойдем с ума, до того это было невероятно. Представляете, профессор медленно вращал лимб, на котором была нанесены деления, соответствующие координатам “Ф”, и на ваших глазах помещенное в колпак тело изгибалось, сжималось, вытягивалось, сворачивалось в клубок, расползалось в тонкий лист, в общем, вело себя, как живое. Все, что можно себе представить, плавно переходило одно в другое, и это было сказочное зрелище…

— Потрясающе! — воскликнул я.

— Но и это еще не все! Самое интересное происходило в критических точках…

— Что это за точки?

— При очень большом энергосодержании тело вытягивалось в тончайшую нить, после рассыпалось в порошок, а затем…

— Что?

— Затем превращалось в жидкость, расплавлялось и, наконец, испарялось… Ведь это тоже формы… Жидкость и газ…

— Здорово, — восхищенно прошептал я, представляя, что, имея такую машину, можно раз и навсегда отказаться от всяких станков и приспособлений и делать из любого материала все, что угодно. Просто поставь лимб на нужную точку — и баста!

— А обратно? — вдруг спросил я.

— Можно и обратно. Вы вращаете лимб против часовой стрелки, и тело, проходя все формы в обратном порядке, возвращается к началу координат, то есть к своему первоначальному виду.

— Так это же революция! — воскликнул я. — Вирейскому нужно дать Нобелевскую премию!

Лицо Олега внезапно нахмурилось.

— Ах, да… — виновато произнес я.

— Нет, вы, кажется, ничего не знаете, — сказал он и вздохнул. — Впрочем, ладно, расскажу… Дело в том, что… Как вам сказать… Когда тело переходит в точку, соответствующую газообразному состоянию, давление и температура газа, естественно, очень высокие.

— Я думаю!

— Да. Так вот, в критических точках стеклянные колпаки часто лопались. Тогда‑то мы и заказали вам кварцевый…

— Ясно. Впрочем, постойте! Колпаки лопались, и значит, ваше тело того, испарялось в воздух?

— Н–не совсем… Там у нас автоматика. Перед тем, как наступала катастрофа, газ мгновенно перекачивался в металлический баллон… Мы устанавливали новый колпак и медленно впускали в него гае, одновременно возвращая тело ближе к началу координат…

— Н–да… Но ведь могло получиться, что часть все же вылетит, или останется в баллоне…

— Так оно и было… Вернувшись к началу оси “Ф”, тело всегда было немного легче:

— Утечка?

— Да. Вирейский настаивал на срочном изготовлении кварцевого колпака. А до его изготовления он приказал поставить на лимбе ограничитель и предохранитель, которые бы не позволяли телам принимать критические формы… Предохранитель ставил я…

Я почувствовал какую‑то смутную тревогу. Уставившись в пол, Олег продолжал:

— Это случилось неделю тому назад… Мы пришли в лабораторию к десяти утра. Вирейский, как правило, приходил минут на десять позже. Но вот проходит полчаса, час, два, а его нет… Кто‑то обратил внимание на то, что дверь в кабинет, где установлен “Ф$1 — транслятор, открыта… “Ф$1 — транслятор — название машины для передвижения вдоль оси “Ф”. Я вошел в кабинет и долго не мог сообразить, что в нем изменилось… И вдруг я увидел… Зеркало!

— Зеркало?

— Да. Знаете, такое высокое, трюмо… Раньше оно стояло в углу, возле окна, а теперь оно было рядом с колпаком, приставленное к столу…

— Для чего?

— Слушайте… Дальше я увидел, что стеклянный колпак наверху треснул, и что манометр на металлическом баллоне показывал сто пятнадцать атмосфер… И еще там, где стоял мой предохранитель, на лимбе, были видны следы гари… Сгорел дроссель…

— Ужас, — почему‑то произнес я, ничего не понимая. — А при чем тут зеркало?

— Он хотел за собой наблюдать…

— Кто?

— Вирейский…

— Вы шутите…

— Нисколько… Колпак ведь огромный, два с половиной метра в высоту, метр в диаметр. Он в него влез и поставил лимб на автоматическое вращение… Он решил проехаться вдоль оси “Ф”, немного вперед и после вернуться… Но ограничитель и предохранитель не сработали…

— Боже праведный! — не удержался я. — Значит Вирейский…

— В запасном железном баллоне.

Я поежился, как будто от ледяного ветерка.

— Что же теперь будет? — почему‑то шепотом спросил я.

— Нужен срочно кварцевый колпак…

— Вы думаете?..

— Это последний шанс…

— А если утечка, и часть профессора того?..

Я глупо присвистнул и повертел рукой в воздухе.

— Тогда конец…

Мы больше не разговаривали. Я улегся на койку, и, как Олег, стал смотреть в потолок… А фантазия рисовала мне страшные картины. Что в зеркало увидел профессор? Может быть, из высокого и тощего на каком‑то этапе он стал низеньким и толстым? После широкоплечим и мускулистым, как атлет, затем уродливым, как Квазимодо? А может быть, на оси “Ф” была точка, в которой он превратился в женщину, например в Джаконду? Бр–р–р! А дальше? Вирейский в форме куба, Вирейский в форме холодильника, Вирейский в форме веревки. Или жидкости, которую можно перелить в бутыль. Если она разобьется, Вирейский превратится в лужу на мостовой, и после его разбрызгают по сторонам колеса грузовика. Если жидкость, в ней все должно перемешаться, и тогда нет никакой надежды при путешествии обратно поставить все на прежнее место… А тем более, если газ, да еще утечка… Прибыв в начало координат, “мнимая ось” может оказаться с изъянами.

Бедный Вирейский! Бедный Олег! Все бедные.

И все же, это гениально, перемещать тела вдоль оси “Ф”! Революция в технологии, в хозяйстве, на транспорте!

Не знаю, сколько применений для “Ф$1 — транслятора я придумал за одну ночь. Когда я заснул, мне снились переходящие одна в другую формы различных тел, и время от времени перед глазами мелькала фигура “мнимой оси” — Вирейского, одна из возможных форм на бесконечном пути.

Через сутки после того, как Олег уехал со своим колпаком, я получил от него коротенькую телеграмму: “Все в порядке. Он жив”… Я до сих пор не знаю, что произошло. Может быть, его выпустили из железного баллона и вернули к началу координат? А может быть, он туда и не попадал, а просто “разыграл” ребят, которые очень затянули установку кварцевого колпака?