Северные огни - Джеффри Барлоу

— Да, но на сей раз мы его из виду не выпустим; мы же не в гости к Уинтермарчам едем, — объяснил сквайр.

Как только затянули подпруги и всадники оказались в седлах, конюх подал возбужденного терьерчика Марку, а тот запихал пса в кожаную седельную сумку. Забавник, похоже, был более чем доволен своей участью: ушастая голова его торчала наружу, язык так и ходил ходуном; песик с восторгом озирал окрестности с безопасной высоты.

К такому способу передвижения терьер, по всей видимости, давно привык.

— Как оригинально! — воскликнул Оливер.

— Да уж, он у меня такой! — улыбнулся сквайр не без гордости; и друзья так и покатились со смеху.

Прочь поскакали всадники, мимо особняка Грей-Лодж, мимо колокольни Святой Люсии, за перекресток и вверх по дороге к Скайлингдену. Они объехали увитую плющом стену, немного до нее не доезжая и воспользовавшись той самой вышеупомянутой верховой тропкой через чащу. Тут и там за деревьями проглядывала извилистая линия крыши, зловещие фронтоны и трубы и верхний ряд окон. Как обычно, птицы в кронах молчали, тишина и сумрак окутывали всадников. Оливер никак не мог избавиться от тревожного ощущения, что за проезжающими наблюдают из одного или нескольких верхних окон, что в этот самый миг чьи-то глаза отслеживают каждое их движение. Разумеется, все это было не более чем игрой воображения; обитателей дома — даже если кто-то из них и глядел в окно — скорее позабавило бы, нежели растревожило появление двух столь курьезных всадников, один — в веселеньком клетчатом наряде, второй — в синей капитанской куртке, полотняных брюках и непромокаемой шапочке.

Джентльмены ехали через безлюдный лес по тропе, уводящей к южной окраине усадьбы. Постепенно деревья расступились, и всадники выехали на прогалину, где виднелись остатки каменной кладки, по большей части наполовину ушедшие в землю, точно затонувшие останки некоего древнего, по земле плывущего корабля. Дальше виднелся край обрыва; на фоне горизонта четко выделялась прерывистая линия елей, да местами кустился подлесок. Оливер озирался по сторонам, разглядывая руины аббатства, и серые каменные плиты, и осыпавшиеся лиственные орнаменты, и тесаный камень, и кирпичи, скрепленные известковым раствором, — и любопытство его разгоралось с каждым мгновением. Сквайр же лукаво посоветовал другу поостеречься: чего доброго, из-за куста выпрыгнет безумец с пеной у рта, в черном клобуке и сандалиях, и изничтожит незваных гостей на месте.

Друзья привязали коней в роще молодых деревьев позади развалин, а Марк извлек Забавника из сумки и опустил его на землю.

— А ты за него не боишься? — осведомился Оливер. — Я бы на твоем месте непременно испугался бы. Как насчет Скайлингденской совы? Как насчет мистера Шейкера и прочих хищников? Мы-то при оружии, а вот Забавник совсем беззащитен.

— Сова — птица ночная, ее мы не встретим. Что до тераторна, держу пари, сейчас он кружит над «Пиками» или над Мрачным лесом. Как бы то ни было, здесь есть где укрыться. Но ежели, паче чаяния, вдруг заметишь в небе птицу с черными крыльями и кармазинно-красной головой, ты крикни — и я Забавника сей же миг возьму на руки.

Оливер кивнул и последовал за своими двумя спутниками к самому краю обрыва. Головокружительный вид открывался оттуда, с севера задувал легкий ветерок, а внизу едва ли не до горизонта раскинулась бескрайняя водная гладь. От внимания сквайра не укрылось, что другу его весьма не по себе.

— Вот уж думать не думал, что ты боишься высоты, — промолвил он.

Этой истины мистер Лэнгли отрицать не стал.

— А ведь живешь ты не где-нибудь, а в Вороньем Крае, на треклятом мысу, что выдается далеко в море, и высоты все-таки страшишься?

Оливер и здесь спорить не стал.

— Очень смахивает на подвесной мостик в «Пиках», только куда хуже, — заметил он, глядя вниз.

— Ну, я-то отлично себя чувствую. Ты только посмотри сюда, Нолл, — вот такой вид, как этот, и дает мне истинное чувство пропорции, помогает понять свое место в иерархии бытия. Здесь, на просторе, перед нашими глазами лежат многие составляющие бытие элементы: вот — соответствующие божества земли и воздуха, ветра и воды, владычествующие над храмом, имя которому — мир. Этот вид фокусирует чувства, несказанно упрощает тайну смысла мироздания. В общем и целом я предпочитаю жизнь попроще, без помех и осложнений. А если ищешь довольства, Нолл, всегда стремись к простоте.

— Опять ты за свое, Марк, — разглагольствуешь, точно закоренелый язычник какой-нибудь.

Сквайр ухмыльнулся — очень довольный собою, как показалось Оливеру, — опустившись на одно колено, принялся высматривать нужный уступ и вскорости отыскал его чуть левее. То был протяженный неровный выступ темного камня, примерно в ста футах под ними; там-то и распростерлась туша тупорылого медведя. Зверь лежал на боку, его голова бессильно свешивалась за край.

— Сдох, — констатировал сквайр удрученно. — Скончался. Крепкий был старик!

— Ты уверен? — переспросил Оливер. — Может, ему просто недужится.

Вместо ответа Марк подобрал горсть камней и принялся бросать их вниз один за другим. Несколько угодили точно в медведя, отскочили от туши и канули в пропасть, но зверь не пошевелился.

— Ну что, Нолл, убедился?

Оливер взял бинокль, присмотрелся к туше — и то, что он увидел, вполне подкрепило доводы сквайра.

— Левого глаза по меньшей мере нет, — сообщил он. — И голова вся в крови, насколько я отсюда вижу, просто-таки заляпана кровью, равно как и вся туша. Даже на уступе кровь.

— Да, похоже, ты прав. Бедный старина Косолап! Надо его обследовать.

Марк огляделся по сторонам и вскоре нашел, что искал: неподалеку начиналась тропка, уводящая вниз, по склону, огибая деревья. Покрытая сосновыми иголками, не шире нескольких футов, у края обрыва она слегка осыпалась. Возможно, именно этим путем проворный тупорылый мишка спустился на скалистый уступ навстречу собственной смерти.

— Ну, пошли, Нолл, — позвал Марк, уже перебираясь через край. — Глянь на Забавника. Его-то высота не пугает: он просто не знает, что это такое.

Сквайр не ошибся: терьер трусил себе по пятам за хозяином, легко и шустро, точно горная козочка. Спустя пару мгновений и сквайр, и пес исчезли из виду. Призвав на помощь всю свою храбрость, с видом независимым и бравым, Оливер неохотно последовал за ними, левой рукой для устойчивости опираясь о надежный каменный склон и внимательно глядя, куда ставить ногу. Однако со временем мистер Лэнгли убедился: спускаться куда проще, чем кажется, если не смотреть направо, в зияющий между соснами провал. Он твердо решил не отрывать взгляда от собственных ботинок и просто следовать тропе, уступив бессчетные радости обзора ландшафта другу. Трюк и впрямь сработал; очень скоро Оливер уже воссоединился с Марком и Забавником на скалистом уступе.