Германская история: через тернии двух тысячелетий - Александр Иванович Патрушев

2 октября 1990 г., в полночь, перед зданием рейхстага в Берлине взвился черно-красно-золотой флаг. В небо взлетали ракеты и воздушные шары, гремел салют — люди праздновали воссоединение. 3 октября стало праздничным Днем германского единства. Националистических амбиций на этом празднике не было. Когда в июле этого года сборная Германии выиграла чемпионат мира по футболу, страстей было куда больше. Сразу после праздников началась подготовка к первым общегерманским парламентским выборам.

Глава двадцать пятая.

Другая страна в другом мире (1990–2000)

Облик эпохи

90-е годы XX столетия стали своего рода переходным периодом для Германии, которой предстояло решить целый комплекс проблем, для того чтобы формальное объединение стало реальным единством государства и нации. Перед правительством Г. Коля стояло три важнейшие задачи: провести полную смену социально-экономического и политического строя в бывшей ГДР и, добившись экономического подъема новых германских земель, обеспечить процесс внутреннего срастания двух частей Германии; добиться решающего сдвига в объединении Европы в рамках Европейского союза; определить место Германии в новом мире. В целом более или менее удачно справляясь с трудностями, кабинет Коля не смог преодолеть их окончательно. В стране нарастало недовольство, правительству ставили в вину утрату политического динамизма, догматическую приверженность однажды выбранным принципам, а главное — неспособность вывести страну из экономических трудностей.

К выборам в бундестаг в сентябре 1998 г. сложилась новая общественно-политическая ситуация. Основные конкуренты — ХДС/ХСС и СДПГ — стремились найти новые пути решения актуальных проблем и выработать модели обновления германского общества в XXI в. В предвыборной кампании блок ХДС/ХСС подчеркивал успехи, достигнутые в период его правления в 1982–1998 гг.: объединение Германии, стабильное развитие «социального рыночного хозяйства», высокое качество жизни граждан страны. Но при выдвижении своей кандидатуры в очередной раз на пост канцлера Коль не встретил безоговорочной поддержки в ХДС.

После поражения СДПГ на выборах в бундестаг 1994 г. в ней развернулась дискуссия об обновлении программных установок. Перед новыми выборами партия обещала увеличить финансирование науки и образования, развивать современные технологии, содействовать укреплению мелкого и среднего бизнеса и преодолению безработицы. Итоги выборов в бундестаг в сентябре 1998 г. кардинально изменили расстановку общественно-политических сил ФРГ. После 16 лет пребывания в оппозиции победу одержали социал-демократы.

Поражение правящей коалиции не стало сенсацией. Христианские демократы на восемь лет продлили свое пребывание у власти за счет умелого подключения к процессу объединения страны и руководства им. Но длительная несменяемость власти, которая многими воспринималась сначала как признак стабильности, в итоге обернулась своей обратной стороной.

Ситуация осложнялась тем, что на Востоке страны не были решены поставленные задачи. Вместо процветания, обещанного Колем, восточные регионы страны оказались в глубоком социально-экономическом кризисе и там наблюдалось явление «остальгии» (тоски по Востоку) — тоски по прошлым социальным достижениям ГДР. Сплочения нации мешало сохранявшееся отчуждение между двумя частями германского общества.

Первые общегерманские выборы

Первые общегерманские выборы в бундестаг состоялись 2 декабря 1990 г. Еще до этого, 14 октября, состоялись выборы в ландтаги пяти «новых» восточных земель, хотя некоторые из них имели куда более давнюю историю, чем отдельные «старые» земли на Западе. В четырех землях победил ХДС, только в Бранденбурге сильнейшей партией стала СДПГ. На третье место везде вышла ПДС, набравшая от 10 до 15% голосов. Во всех правительственных и земельных учреждениях с самого начала заметное место заняли политики и чиновники с Запада. Но среди премьер-министров только один приехал оттуда — глава Саксонии Курт Биденкопф, бывший в 70-е гг. генеральным секретарем ХДС. Затем на высших земельных постах появились еще два западных политика — Бернхард Фогель в Тюрингии и Вернер Мюнх в Саксонии-Анхальт.

Первой среди восточных земель — 26 мая 1992 г. — приняла свою конституцию Саксония, последней — Тюрингия, 25 октября 1993 г., в замке Вартбург, где некогда глава Реформации Мартин Лютер переводил на немецкий язык Ветхий Завет. В конституции «новых» земель, в отличие от конституции «старых» земель, содержались некоторые дополнительные статьи, в частности о проведении народных референдумов и плебисцитов, а также о расширении прав граждан на труд, жилище и образование.

Воссоединенная Германия превратилась в третье после Испании и Франции по территории и первое по численности населения европейское государство. Его столицей вновь стал Берлин, хотя по этому поводу велись острые дискуссии. При обсуждении этой проблемы в бундестаге многие депутаты подчеркивали, что Бонн стал символом новой демократической и миролюбивой Германии и получил высокий авторитет в мире. С Берлином же связаны самые мрачные страницы немецкой истории. В итоге многочасовых дебатов вечером 20 июня 1991 г. 338 депутатов высказались за Берлин, 320 отдали предпочтение Бонну. Переезд президента, правительства и бундестага в Берлин завершился летом 1999 г., но шесть министерств остались на Рейне.

К моменту первых выборов большинство партий уже имели свои общегерманские структуры, и это свидетельствовало о том, что объединение Германии как политический акт свершилось. Поэтому в предвыборной кампании основными стали экономические вопросы, связанные с задачей хозяйственной интеграции обеих частей страны.

Партии правящей коалиции — ХДС/ХСС и СвДП — праздновали объединение как свой успех и заверяли, что мощный экономический локомотив старой ФРГ без усилия потащит за собой и пять новых земельных вагонов. Но это не отвечало настроениям западных избирателей. 80% их приветствовали объединение, но столько же не желало приносить для этого личные жертвы. Сотни тысяч сограждан, тянувшихся к ним из-за Эльбы, угрожали благополучию почтенных бундес-бюргеров (жителей ФРГ) уже потому, что соглашались работать за меньшую зарплату. А лидер СДПГ Лафонтен, подобно Кассандре, предрекал крах экономики и возникновение массовой безработицы в бывшей ГДР. В этом он оказался совершенно прав.

ХДС/ХСС в своей программе сделал упор на необходимость создания жизнеспособных рыночных структур в Восточной Германии и социальных гарантий для ее населения. В обстановке еще царившей эйфории национального единства блок получил 43,8% голосов, что, однако, лишь слегка превысило его обычные показатели. СДПГ, которой многие прочили победу, потерпела поражение, получив 33,5% голосов; это был ее наихудший результат со времен 30-х гг. Воссоединение явно усилило позиции либеральной СвДП, которой отдали голоса 11% избирателей. Но это скорее объяснялось личной популярностью ее лидера Геншера. Сюрпризом стало то, что в бундестаг не прошла партия «зеленых». Зато там оказались две партии, действующие только на территории новых восточных земель, где голоса подсчитывались отдельно и пока не было введено пятипроцентного барьера — Союз-90, получивший 6% голосов, и ПДС. Если