Германская история: через тернии двух тысячелетий - Александр Иванович Патрушев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вначале предполагалось, что продажа государственного имущества ГДР принесет в казну солидную прибыль. Увы, это оказалось полной иллюзией. Вследствие плачевного состояния производства ведомство израсходовало невероятную сумму — 343 млрд. марок, чтобы довести многие предприятия до предпродажного состояния и хоть как-то их сбыть[308]. Огромные средства ушли на выплату отступных сотням тысяч рабочих и служащих, досрочно отправленных на пенсию. Многие предприятия продавались по символической цене в одну — три марки, если их новые владельцы гарантировали их дальнейшее существование и сохранение всех рабочих мест.
В итоге, после окончания в декабре 1994 г. работы Опекунского ведомства дефицит составил 270–275 млрд. марок. Закончившая эту работу Биргит Бройэль (Детлеф Роведдер был убит террористами 1 апреля 1991 г.) и ее ведомство лавровых венков не стяжали. Итоги были оценены как «быстрые и дорогие». Гора долгов и 3 млн. ликвидированных рабочих мест остались тяжелым бременем для федерального бюджета, при том, что все виды социальных расходов сохранялись на прежнем уровне.
Реконструкция восточногерманской экономики непосредственно затронула и население западных земель. Суть проблемы выразил президент ФРГ Рихард фон Вейцзеккер в речи при подписании объединительного договора: «Объединиться — это значит научиться делиться». А многие как раз этого и не хотели. К 1995 г. в старых землях доля налогов и различных сборов в валовом национальном продукте впервые перевалила за 50%, а государственный долг увеличился вдвое и достиг астрономической величины в 2 трлн. марок. К 1996 г. воссоединение обошлось налогоплательщикам в 1 трлн. марок в виде трансфертов на Восток. Сумма поразительная, но даже она к тому времени еще не привела к созданию обещанной эры процветания в восточных землях и к достижению политической цели — созданию единства немецкого общества.
«Стена в головах»
Опрос 1992 г. показал, что Германия находилась дальше от внутреннего единства, чем в год объединения. В 1990 г. 66% населения ГДР чувствовало себя скорее немцами, чем жителями ГДР. В кон. 1992 г. уже 54% населения восточных земель ощущало себя скорее гражданами бывшей ГДР, а 45% — немцами. Почти половина находила, что общее положение за это время ухудшилось, хотя при этом только 13% считало плохим свое собственное положение.
Социально-психологическая интеграция оказалась труднее экономической, что, впрочем, неудивительно. За 40 лет раздельного существования в двух германских государствах сформировались разные по ментальности и даже противоположные по ценностным ориентациям типы личности. В обиходном языке прочно закрепились такие новые понятия, как «осей» (восточники) и «весси» (западники). Между ними сложились далеко не безоблачные отношения. Западные немцы смотрели на восточных свысока как на людей вялых, малоинициативных и вечно недовольных. Восточные же считали западных чересчур самодовольными, высокомерными и забюрократизированными. В новых, а отчасти и в старых землях распространилось мнение, что в 1990 г. произошло не объединение, а колонизация ГДР Западной Германией. Заговорили даже об аншлюсе. Но это понятие в данном случае совершенно неуместно, хотя бы потому, что к объединению стремилось в первую очередь население самой ГДР.
В мае 1999 г. на берлинской научной конференции «Исторический форум — разделенное прошлое, общая история» много говорилось о том, что и спустя десять лет после падения стены «запад Германии посматривает на восток с оттенком отчуждения и пренебрежения». Возникшее чувство унижения, второсортности и затаенной обиды с самого начала требовало выхода. Не случайно в 1991–1992 гг. в новых федеральных землях произошла вспышка насилия. Не видящая перед собой никаких перспектив молодежь стала нападать на иностранных рабочих, поджигать и громить их жилища. Значительная часть населения отнеслась к этим эксцессам с молчаливым одобрением. В августе 1991 г. погромы произошли в саксонском городе Хойерсверде, а в августе 1992 г. в Ростоке. Волна насилия перекинулась на запад, где в ноябре 1992 г. в Мёльне под Любеком и в мае 1993 г. в Золингене в огне пожара погибло несколько турецких женщин и детей. Это всколыхнуло всю страну. Во многих городах прошли мощные демонстрации протеста против ксенофобии и в знак солидарности с иностранными согражданами. В них участвовало более 3 млн. чел.
Но следует признать, что правый радикализм в Германии существует и время от времени заставляет о себе говорить. В марте 1996 г. праворадикальная Республиканская партия во главе с Рольфом Шлирером, насчитывающая около 16 тыс. членов, на земельных выборах в Баден-Вюртемберге получила 9,1% голосов и провела в ландтаг 14 депутатов. На выборах в апреле 1998 г. в Саксонии-Анхальт 12,9% избирателей проголосовало за правоэкстремистский Германский народный союз Герхарда Фрая, насчитывающий до 20 тыс. членов. В 1999 г. союз преодолел пятипроцентную планку (5,2%) в Бранденбурге и получил в ландтаге пять мест. В Германии сохранились активно действующие праворадикальные и неонацистские организации. В нач. 90-х гг. было зарегистрировано 76 таких организаций, которые насчитывают 42 тыс. членов и около 6 тыс. активных боевиков. В праворадикальном лагере самой известной является созданная в 1983 г. Республиканская партия (РП), которая наиболее влиятельна в Баден-Вюртемберге и Баварии. Число ее членов насчитывает 15,5 тыс. чел. Среди них преобладают мужчины до 30 лет с невысоким образовательным уровнем, выходцы из крестьян, рабочих, мелких предпринимателей и государственных служащих — они составляют треть членов партии. Партия имеет сплоченное, идейно убежденное ядро. Лидеры РП, бывший офицер СС Франц Шёнхубер и сменивший его Рольф Шлирер официально отмежевались от преступлений нацистов и подчеркивают приверженность Основному закону ФРГ, уважение к правам человека, нацеленность на решение социальных и экологических задач. В Аугсбургской программе 1993 г. республиканцы выступили в защиту этнической целостности немцев, против «европеизации», «американизации», «исламизации», «мультикультуры». Партия пропагандирует ненависть к переселенцам, требует поставить заслон их массовому притоку в ФРГ. Республиканцы обвиняют иностранцев в росте преступности, безработицы, истощении социальной системы и призывают к их изгнанию. Во внешнеполитическом разделе программы РП ставится под сомнение граница по Одеру — Нейсе, вновь высказываются претензии на восстановление Германии в границах 1937 г. Партия признает необходимость интеграции Европы, но выступает против договора о создании Европейского союза 1992 г., утверждая, что он наносит ущерб национальному суверенитету.
Противоречивым является развитие созданной в 1964 г. неонацистской Национал-демократической партии Германии (НДП). После подъема в 1966–1968 гг. в 90-е гг. ее представительство в ландтагах резко сократилось, в 1999 г. ее численность упала до 5,2 тыс., хотя партия насчитывает до 20 тыс. сторонников. НДП сохранила свой костяк и пытается использовать недовольство населения безработицей, экономическими трудностями, кризисом социальной системы, притоком иностранцев в ФРГ. Особо активную
