Коротко обо всём. Сборник коротких рассказов - Валентин Валерьевич Пампура

Боксёр. Если б моя жена, не подложила мне свинью, в виде стриптизёра…

Идиот. Она поступила так, как поступила.

Боксёр. Она не имела права так со мной поступать!

Идиот. Почему?

Боксёр. Она моя жена!

Идиот. Ваш брак, это всего лишь сделка. Вы получили деньги и успех, она стриптизёра. И если б вы выдержали равновесие, то могли бы прожить так до самой старости.

Боксёр. До самой старости…ты соображаешь, о чём говоришь!? Она не имела права так поступать!

Идиот. Почему?

Боксёр. Она моя жена!

Идиот. Она всего лишь, ваш счастливый билет в богатую жизнь, а стриптизёр это плата, за него.

Боксёр. Заткнись! Ты, идиот, и ничего не понимаешь. Что ты вообще можешь понимать в таких делах!?

Идиот. Возможно, вы правы, я никогда не был женат. И не могу судить о таких делах, но знаете, что мне нравиться во всей этой истории?

Боксёр. Что?

Идиот. Вы не остались равнодушны, к поступку вашей жены. Это значит, что вы ещё живы. Было бы куда хуже, если б вы спрятались под свою простыню, делая вид, что всё в порядке.

Боксёр. Возможно, только теперь у меня ни денег, ни карьеры, ни жены.

Идиот. Теперь, у вас есть плот, и свобода. Свобода выбора, остаться на плоту или вернуться к прошлой жизни.

Боксёр. Вернуться!? Как пешком по воде!?

Идиот. А хоть и по воде, человек способен на многое, вопрос лишь в том, что вы выберите.

Боксёр. У меня нет выбора.

Идиот. Ой, как вы заблуждаетесь. Вы знаете, когда я только попал в больницу, мне тоже казалось, что у меня нет выбора, а знаете, как это страшно? Жить думая, что до конца своих дней, будешь вынужден сидеть под простынёй. И трястись от мысли, что когда ни-будь, простыня не выдержит, и мир навалиться на тебя всей со своей тяжестью, и раздавит окончательно. И так было до тех пор, пока я не понял, что могу всё изменить. Нужно только шагнуть в неизвестность.

Боксёр. Шагнуть в неизвестность?

Идиот. Именно. Вы уже взошли на плот, подняли парус, теперь вам нужно только выбрать направление. Туда откуда вы пришли, или туда, где вы ещё не были.

Боксёр. Только и всего. — Встаёт, подходит к парусу. — Как это просто. Всего один поворот, и всё будет по-прежнему. — Поворачивает парус. Потом садиться, и смеётся.

Идиот. Что вас рассмешило?

Боксёр. Нет ветра.

Идиот. Да, полный штиль.

Боксёр. Я же говорил, что ничего от нас не зависит.

Идиот. Может, вы, просто, ещё не готовы?

Боксёр. К чему?

Идиот. К своему выбору.

Боксёр. Знать бы ещё, когда я буду готов.

Идиот. Этого никто не знает. Иногда достаточно мгновения, а иногда на это уходят годы. Мой доктор говорил мне…

Боксёр. Всё хватит! Хватит, доктора, равновесия, простыней, и всего прочего. Оставь меня! Я хочу побыть один.

Идиот. Да, конечно, не буду вам мешать. Я буду там — показывает на другую сторону плота — если что понадобиться. — Уходит. — Если хотите…

Боксёр. Нет! Не хочу! Тайм-аут. — Какое то время сидят молча. Солнце почти касается моря, и от этого вода окрашивается в красный цвет.

Идиот. Солнце садиться. Скоро станет совсем темно, и на небе появятся звёзды. Вы любите звёзды?

Боксёр. Нет.

Идиот. У меня в палате всего одно окно, но из него можно было видеть часть млечного пути. Я люблю смотреть на звёзды. А вы?

Боксёр. Нет.

Идиот. Когда смотришь на звёзды, начинаешь, верить в себя. А что делаете вы, когда теряете веру?

Боксёр. Иду на ринг.

Идиот. Вам нравится бить людей?

Боксёр. Мне нравиться побеждать.

Идиот. А вас били?

Боксёр. Бывало.

Идиот. Что вы чувствовали в такие моменты?

Боксёр. Злость.

Идиот. И что вы делали?

Боксёр. Я вставал, и наносил сопернику свой знаменитый хук с левой, никто не мог устоять против него.

Идиот. И человек падал?

Боксёр. Да.

Идиот. И не мог подняться?

Боксёр. Нет. Это называется нокаут. А теперь я сам получил такой нокаут, от которого никогда уже не смогу прийти в себя, и всё, что окружает меня, это всего лишь, иллюзия моего умирающего сознания, которое, плот перевозит в царство теней.

Идиот. Вставайте!

Боксёр. Зачем?

Идиот. Вставайте! Мой доктор, говорил, что каждое животное рождается по-своему.

Боксёр. Что?

Идиот. С человеком точно так же. Вставайте, же… — Поднимает его. — Давайте драться.

Боксёр. Ты совсем рехнулся?

Идиот. Вы боец! Вам нужна хорошая драка. Посмотрите на этот плот, он такой же, как ринг. Деритесь, ну… ударьте меня как следует. — Начинает задирать его руками.

Боксёр. Отстань, я убью тебя с одного удара.

Идиот. Ну, же, давайте… — бьёт его руками.

Боксёр. Отвали. — Отталкивает его от себя. Тот теряет равновесие, и падает в море. Несколько мгновений Боксёр с ужасом смотрит, как тот болтается в воде, потом прыгает к нему и начинает тонуть.

Идиот. Хватайтесь за меня. Держитесь крепче. Вытаскивает боксёра из воды. — Зачем, вы прыгнули, если не умеете плавать. — Откашливается.

Боксёр. Я боялся убить тебя.

Идиот. А говорили, что ничего не боитесь.

Боксёр. Я так думал раньше.

Идиот. Хорошо, что вы оказались со мной на плоту.

Боксёр. Почему?

Идиот. Без вас, я бы пропал.

Боксёр. Я рад, что смог быть вам полезен, сер.

Смеются.

Боксёр. Чёрт возьми, а ведь плот, это не такое уж и плохое место. И может быть даже лучшее из всех мест на сегодняшний день.

Идиот. Хорошо, что вы это поняли.

Боксёр. Ещё бы поесть, и можно до самого рассвета, любоваться звёздами.

Идиот. Вы хотите есть?

Боксёр. Я был бы не против, немного заморить червячка.

Идиот. Так это, можно устроить. У меня с собой пара бутербродов, одно яблоко, два банана, и бутылка воды. — Выкладывает из сумки еду.

Боксёр. Ты взял с собой провизию?

Идиот. Конечно, я ведь не сумасшедший, что бы отправляться в море без еды.

Боксёр. Это я уже понял. — Принимаются за еду. — Расскажи мне о себе, как ты попал в больницу?

Идиот. Не помню.

Боксёр. В смысле?

Идиот. Я всегда, жил в больнице.

Боксёр. А твои родители, братья, сёстры, кто ни-будь?

Идиот. У меня никого нет.

Боксёр. То-есть, всю свою жизнь ты провёл в больнице?

Идиот. Да, там не так уж и плохо, у нас хорошая больница, а мой доктор, он…

Боксёр. Я помню, он большой, добрый, и всё понимает.

Идиот. Он бы тебе понравился.

Боксёр. Не сомневаюсь, теперь, я понимаю, почему ты так радуешься этому плоту,