Ратибор. Окталогия (СИ) - Фомичев Александр Игоревич

* * *

– Приветствую, княже!.. – Ратибор привычно, могучим пинком отворив дверь в обеденный зал, как завелось у него в последнее время, без стука ввалился к правителю Мирграда в трапезную. На этот раз он оказался без секиры, но с двумя топориками за поясом. – Как здоровьице? Не кашляешь?.. – рыжеволосый гигант осёкся на полуслове, удивлённо уставившись сначала на Святослава, задумчиво восседавшего во главе стола с лежащим перед ним развязанным мешком с золотишком, добытым тремя друзьями в Проклятой долине, а опосля и на расположившегося от него левее Емельяна, не спеша потягивающего игристый квас из узорчатого кубка. Сидевшего же чуть далее столь нелюбимого молодым богатырём главного советника Тихомира, с отвратным урчанием только‑только приступившего к поглощению аппетитной бараньей ноги, Ратибор и вовсе не заметил, как будто перед ним пустое место находилось. При виде рыжебородого великана тот слегка поперхнулся, оторвался от трапезы, взял уминаемое им блюдо да молча пересел на другой конец стола, подальше от новоприбывшего гостя.

– А ты тут чего делаешь, плюшка голубиная? – Ратибор, проигнорировав советника, ответившего ему взаимностью, вопросительно поднял бровь, вперившись взглядом в княжьего племяша. – Заплутал, что ль? Я думал, ты к Жильке помчался на всех четырёх, аки олень белохвостый!..

– Успеется к Жильке… – Емельян не отвёл взор, спокойно встретившись глазами с рыжим товарищем. – Сначала всё же я решил забежать в родные пенаты, дабы занести свои пожитки в надёжное местечко, вместе с кафтанчиком моим красным бесценным, дабы не потерялся где по пути… Так дорог он мне стал, прям не могу! – молодой летописец едва заметно подмигнул понимающе хмыкнувшему на это Ратибору, после чего продолжил: – Также ополоснуться с дороги дальней надобно было, благо купальня и днём и ночью в теремке в готовности боевой. Ну и дяде, само собой, треба из первых уст, так сказать, доложить о том, как съездили, скольких и кого пришибли… Да и вообще, остался ли кто в живых в наших юго‑западных угодьях после того, как там потоптались давеча лапы одного небезызвестного вспыльчивого шатуна… Не безлюдна ли территория та сделалась, не превратилась ли в пустыню тоскливую…

– Скорее, Емеля, живность там вымереть могла вся аккурат после того, как один юный баснописец ветерков шепчущих напускал, густым туманом, аки ковром махровым, укутав тамошние земли!.. – Ратибор прошёл в зал, плюхнулся на ближайшую лавку, схватился за кувшинчик с квасом и принялся жадно, слегка проливая себе на грудь, из горла хлебать любимый напиток, благо у Святослава на столе он всегда был отменного качества. Между рыжебородым витязем и владыкой Мирграда тихо опустился на скамейку Яромир, положив рядом булатный меч в ножнах. Тревога в его глазах никуда не делась.

– Добренько! – Ратибор залпом осушил свой жбан до дна, знатно рыгнул да пробасил на полтерема, мрачно взирая на поднявшегося князя, неспешно к нему бредущего: – Собственно, я чего пожаловал…

– Твоя плата. За отличную службу! – подошедший Святослав слегка перегнулся, водружая перед рыжеволосым великаном одну за другой две внушительные стопки золотых монет, весело при этом звякнувших. – Сверх жалования! Заслужил! – после чего, дружески хлопнув старого товарища по могучей спине, так же медленно вернулся назад, стянул простой тесьмой куль с золотишком да отзвонил в стоящий перед ним на углу столешницы колокольчик, велев тут же явившемуся на зов Брониславу оттащить увесистый тюк в казну. – Ты знаешь, тебя выгодно в походы дальние засылать, Рат! Как ни воротишься с них, так мошна мирградская добро пополняется!.. – князь сел во главе стола, отхлебнул из стоящей пред ним чарки с вином и довольно пропыхтел: – Мирославу передайте, свою часть надбавки у казначея пущай заберёт. Емельке уже отсыпал… Удачно съездили, как я слышал!

– Это, конечно, хорошо, – Ратибор неторопливо сгрёб кругляши в поясной кошель, мгновенно от этого разбухший, – да только я затем пожаловал, чтоб выяснить…

– Савросий, – Святослав устало откинулся на стуле. – Он это.

– Не понял?..

– Что ты не понял, Рат? – князь слегка прикрыл очи, тяжело вздохнул и, еле заметно прищурившись, внимательно зыркнул на могучего исполина. – Савросий повторил заказ на твою ряху! Неужель запамятовал, что ента за олень? Купчишка такой, породы волчьей, которого вы с Миркой нахлобучили в Дубкино на пару лоханок…

– Я прекрасно помню, кто такой Савросий, ибо слабоумием не страдаю покамест!.. – мрачно буркнул Ратибор. Глаза его засверкали тёмно‑синим пламенем. – Уверен, что это он? Откуда вызнал?

– Уверен. Он. Источники у меня свои надёжные есть. Раскрывать уж все карты не буду, не серчай, – Святослав вопросительно уставился на молодого богатыря. – Что тебя смущает, дружище? Вы его опрокинули на ладьи с товаром, он затаил обидушку да в ответ напакостил, всё логично…

– Логично, да не очень… – Ратибор раздражённо почесал не прекращающее зудеть плечо, что не укрылось от внимательных глаз князя и Яромира, медленно потягивающего красное вино из кубка и до сих пор в разговор не встревавшего. – Я‑то кумекал, что пообщались мы с ним около «Дубравы», кабака тамошнего, на вполне понятном нам обоим наречии и более этот склизкий пухляш не захочет даже в страшном сне лицезреть мою оскаленную харю, да похоже, хуже я в людишках разбираюсь, чем думал…

– Так может, он и не рассчитывал ещё раз наблюдать пред собою твою милую в своём безудержном гневе физиономию, коль назначил за неё три сотни золотом, ась? – воевода отвлёкся от поглощения добротного винишка и покосился на старого приятеля. – По крайней мере, в живом обличии, так сказать, не чаял уж наверняка увидеть более…

– Савросий, значит?.. – между тем озадаченно протянул хранивший последние несколько минут молчание Емельян. – Очень странно… Мои источники про него не упоминали… – княжий племяш осёкся на полуслове, словив на себе на миг исказившийся нешуточной яростью взгляд дяди.

– Это потому что мои источники понадёжнее твоих будут! – Святослав продолжал недовольно взирать на непутёвого летописца. – Уяснил? – бросил князь враз оробевшему племяннику чуть ли не враждебно, явно распаляясь не к месту, ибо повод для столь бурных волнений был ничтожный.

– Уяснил… – смущённо пробормотал Емельян.

– Вот тогда сиди, молчи да слушай, пока старшие разговаривают! – рявкнул зло Святослав.

– Это что же получается, – пророкотал тем временем озадаченно Ратибор. – Савросий, значится, вошь серозадая, является тем самым окаянным виновником свалившихся на мою семью невзгод? А как он ента провернул? Ты ж верещал, Емеля, что оформили заказец в Мирграде второй раз? Значится, всё‑таки через посредников действовал?

– Ну да, – тихо крякнул вперёд княжьего племяша сидящий в отдалении Тихомир. – Проще пареной репы, лишь бы денежки водились…

– А ты откель знаешь, дрянной человечек? – Ратибор медленно обернулся к советнику, как будто только что его заметив. – Доводилось уже пользоваться услугами Ночного Братства?

– Да что ты, что ты, я чист, как родниковая слеза, кхе‑кхе!.. – Тихомир аж поперхнулся сочным куском баранины, густой жир с которого обильно стекал у него по подбородку. – Просто люди разное балакают! Имеющий ухи да услышит!

– Сиди‑ка ты лучше тихонько, не раздражай меня и не вякай, жидкий мазок подхвостья ослиного, покамест я тебе лопухи твои растопыренные не оборвал, аки пожелтелые листья осенней порой ветерок обдирает, – буркнул ему Ратибор, после чего задумчиво продолжил рассуждать вслух, не обращая больше внимания на враз заткнувшегося советника: – Значится, обиду на меня затаил купец волчий? Череп мой заказал себе под горшок, а вдобавок спелся с Добраном?.. Ну а когда писака рискнул, скорее всего, под принуждением, то есть отозвал от моего дома охрану, раскрылся и не нужен стал более Савросию, нанял тот лиходеев каких бессовестных да отправил к богам на пир этого непутёху вместе с семьёй? Дабы ненароком к нам в лапы писарь глуповатый не попал и не сдал заказчика, то бишь самого серозадого хряка, с потрохами?