Испания - Влад Тарханов

На несколько секунд наступила тишина. Мне показалось, что я слышу даже шаги охранника в коридоре. Для меня субъективно прошла целая вечность, прежде чем мой оппонент заговорил.

— Майкл Кольцоф талантливый журналист с выраженной авантюрной жилкой. Он один из самых влиятельных работников пера в СССР, редактор нескольких журналов, в том числе сатирических, корреспондент самой влиятельной газеты в стране — «Правда». Несколько лет назад он попал в опалу. Обычно, человек, который в вашей стране попадает в немилость властей оказывается в лапах ЧК, но эта доля каким-то образом Кольцофа миновала. И уже это одно вызывает массу вопросов. Дальше еще более удивительные вещи. Кольцоф не только не закрыт в тюрьме, а он катается по миру. Но врагов в СССР давно перестали выпускать из страны. Еще один тревожный звоночек. И, что самое интересное, Майкл Кольцоф возникает в странах, где происходят очень важные события. Конечно, он не главное действующее лицо этих событий, но, как кажется мне, он действует за кулисой. И получает очень неплохие результаты для вашей страны. Он привлёк моё внимание тем, что несколько раз события в Европе шли совсем не так, как прогнозировали наши аналитики. Мои ребята практически не ошибаются. В Германии должны были на выборах победить нацисты и новым канцлером стал бы Гитлер. Но этого не происходит. Мы почти год искали причину поражения наци. И нашли её. Вот она, сидит передо мной. И меня очень настораживает ваш интерес к испанским делам. Поэтому мне и захотелось поговорить с вами, прежде чем решать, оставлять вас в живых, или не стоит. Полномочия, чтобы решить вашу судьбу у меня есть. Что скажешь?

— Если я скажу, что вы не правы, это вас, дон Диего, не убедит?

— Абсолютно верно.

— Тогда я скажу, что вы не представитель государственной спецслужбы. Судя по всему, вы живете в САСШ, много лет, занимаетесь аналитикой и связаны с разведывательными спецслужбами своей страны. С кем именно — мне сложно сказать, может быть, даже с несколькими. Вы возглавляете частную аналитическую или, точнее, разведывательную спецслужбу. Соответственно, работаете на какую-то финансово-промышленную группу. На какую, пока сказать не могу — у меня слишком мало данных для выводов. Аналитики у вас есть свои, и зачем я понадобился вам, даже представить себе пока что не могу.

— Чай? Кофе?

— Кофе.

Значит, захотел взять паузу. Ну что же, мне небольшая передышка тоже не повредит. Слишком уж плотно меня прессовали эти уроды.

— Кофе и апельсиновый сок. — приоткрыв дверь командует так называемый «Диего». Заодно он достает сигареты — американские, «Лаки Страйк». Да, так на мелочах и прокалываются агенты. Впрочем, он стопроцентно не полевой агент. Так что ему допустимо. Приносят мой кофе. Пауза чуток затягивается.

— И как тебе кофе?

— Дерьмовый. — честно отвечаю. — Но лучше, чем их поганый чай.

— Хорошо, Майкл, — как только я отставил чашечку с напитком, продолжил мой оппонент. — Объясните еще одну такую особенность: почему у вас так резко изменился стиль? Очень редко журналисты меняются, в том плане, что стиль их письма остается примерно одинаковым. Но мои парни заметили такую закономерность — есть большое количество статей, в которых именно стиль выдает другого человека.

— И как вы это объяснили?

— На наш взгляд, вам эти статьи писали. Видно, что старались под ваш стиль попасть, но всё равно, отличия видны невооруженным глазом. Следовательно, вы были заняты чем-то совсем другим, а не журналистикой, а кто-то писал за вас эти бумажки. Остается только выяснить, чем таким вы занимались, раз вас так надежно прикрывали в стране?

— Неужели и в этом никаких догадок, дон Диего?

— Не надо моё имя произносить столь иронично. Мне кажется, что вы играли роль агента влияния. Под хорошим прикрытием. Не обычного шпиона, резидента или диверсанта, наши аналитики считают, что вы выполняли роль доверенного лица вашего лидера, Сталлин, кажется, так.

— Ваши аналитики зря жуют свой хлеб, а насчет масла, так они вообще на него не заработали, дон Диего.

— Это почему? — мой собеседник оказался несколько озадаченным.

— Потому что моя роль примерно такая же, как и ваша, дон Мигель. Я аналитик. Только у меня нет под рукой команды, анализ я делаю самостоятельно. А мои поездки? Дело в том, что из одной точки не видны те нюансы, которые и дают возможность делать прогноз более-менее точным. И по поводу моего влияния и роли в окружении вождя вы тоже серьезно ошибаетесь. Я только делаю анализ по тем вопросам, которые от меня требуют. Не предлагаю решений, не намечаю какие-то ходы. Для принятия решений есть другие люди с другим уровнем ответственности. И ещё… На Сталина очень сложно оказывать какое-то влияние. Я не знаю людей, которым он бы безоговорочно и безгранично доверял. Поэтому я уверен, что я не один такой аналитик в пуле Кремля. Есть и другие. Ну а я, в силу своей профессии, имею чуть больше возможностей именно на изучение нюансов. Так что не представляю, какой интерес могу иметь для вашей конторы.

— Вы так хладнокровно списываете себя из этой жизни. Вы верующий.

— Что вы, коммунист и верующий…

— А почему вы так отрицаете свою связь с Коминтерном. Разве ваша ВКП(б) не часть Коминтерна? Разве ваша охранница, Лина Оденсе не сотрудник этой организации?

— Нет, нет и еще раз нет. Я достаточно точно ответил на ваши вопросы, или вам требуется более развернутый ответ?

— Мы настаиваем на куда как более развернутом ответе.

Ну что же, пришла мне в голову одна мысль. Появилась. Когда я глотал этот чудовищно горький кофе, единственным достоинством которого было более чем достаточное количество сахара.

— Хорошо, предположим, вы возглавляете аналитический отдел империи Морганов, Рокфеллеров или Ротшильдов, не имеет значения…

Еще как имеет! А ведь что такое отсутствие практики полевого агента! Чуть-чуть дернулся зрачок при третьем имени, значит, американские Ротшильды. Ладно, поговорим…

— Хочу предложить вам одну тайну. Вы проверяете эту информацию, а когда убедитесь в ее достоверности, тогда мы будем говорить на одном языке. И я откровенно и развернуто отвечу на все ваши вопросы.

— Хм… вы что, никуда уже не спешите, Майкл?

— А куда мне спешить из-за ваших идиотских действий меня будут всё время подозревать в шпионаже, вы выписали мне «чёрную метку», дон Диего. И как восстановить доверие моего руководства? Понятия не имею. И тут несколько дней, даже недель, никакого значения не имеют.

— Предположим… И что вы хотите мне сообщить?

Глава тринадцатая