Испания - Влад Тарханов

клопами. С сигарой самое то. Правда, докурить мне не дали. От сигары осталась примерно треть, когда я опрокинул остатки янтарной жидкости в глотку: услышал, как кто-то аккуратно вскрывает дверь.

— Господин Мартинес? Прошу пройти с нами.

— Докурить я могу? — наглею в ответ.

— Нет!

Ну вот… началось.

Интерлюдия 1

Питтсбург, штат Пенсильвания, САСШ

25 апреля 1935 года

Марко Локкерини в этот год исполнилось пятьдесят три года. Он попал в САСШ в возрасте пяти лет. Очередная история небогатых итальянских эмигрантов, обреченных на прозябание на новой, и не слишком ласковой родине. Семья Локкерини была довольно большой: у Марко было пять братьев и две сестры. Почему именно ему решили дать образование, сложно сказать. Но именно ему выпал шанс, и надо быть полнейшим дураком, чтобы им не воспользоваться. Где крутятся деньги? В банке! Так молодой итальянец и пошел по стезе финансиста, а к сорока годам стал довольно известным финансовым аналитиком, которого пригласили работать в империю Ротшильдов, которая укрепляла свои позиции и по эту сторону океана. Настоящий прорыв произошёл семь лет назад, когда ему доверили возглавить аналитическую службу семьи Ротшильд. Если говорить простым языком — собственную частную разведывательную службу с очень большим бюджетом и серьезными возможностями. И первое, что сделал на своем месте господин Локкерини, это наладил неформальное сотрудничество с государственными службами разведывательного сообщества. И не для того, чтобы экономить на силовом компоненте своего отдела, отнюдь. Но эта кооперация позволяла использовать (на взаимовыгодной основе) ресурсы государства, пусть и неофициально. Но решить кое-какие проблемы становилось проще, пусть и немного дороже. И вообще, Марко часто ощущал себя пуком, который находится в центре большой паутины и дергает за одному ему известные нити.

Примерно год назад в сферу его интересов попал один весьма интересный персонаж. Интересы семьи Ротшильдов имели один важный аспект — российский. Огромная страна с невообразимо разнообразными богатыми ресурсами. В тоже время работать с русскими было непросто, даже несмотря на то, что семья вложилась в революцию и имела некоторое отношение к созданию СССР. В тоже время, руководство большевиков делало вид, что ничего никому не должно. И это было в корне неправильно. А в последнее время каким-то таинственным образом сошли со сцены те несколько важнейших агентов влияния, на которых опиралась семейство краснощитовых баронов[20]. В тоже время продолжался поиск новых лиц, на которых можно было бы опереться в новом переделе мирового господства. И Семья собиралась в этом переделе активно поучаствовать. Например, вложиться в финансирование промышленности и милитаризации Германии и СССР. Из их противостояния на континенте потом можно будет получить серьезный профит. И если с влиянием на Гинденбурга и Геринга было все более-менее решено, то влияние на Сталина — это было слабое место проекта. А тут в поле рения появился перспективный журналист, который, по его данным, имел на первые лица страны какое-то непонятное влияние. И вот уже десять месяцев на него собирали досье, рассматривая жизнь буквально через лупу. Сейчас он пребывал в Испании вместе с супругой. Впрочем, учитывая, что его прикрывали всего два телохранителя, правильное предположение было в том, что эта женщина тоже телохранитель, правда, с которым у объекта сексуальные отношения. А это — слабость!

И вот Марко ждал сообщения от его конфидента в Старом Свете. Чего он хотел? Нет, не устранить человека, а, скажем так, завести знакомство. А ради этого небольшая просьба испанским коллегам — арестовать, но не прессовать. Только психологическое давление. Поскольку просьба была подкреплена не только финансовым вливанием, но и крепкими связями, в успехе операции Марко не сомневался. И как только получил сообщение, что клиент созрел, как вылетел в Европу.

Глава двенадцатая

Допрос

Ферма на окраине Мадрида

1 мая 1935 года

Несколько дней меня мариновали. Типичная психологическая обработка, направленная на то, чтобы вывести меня из равновесия, поселить неуверенность, лишить опоры через полную изоляцию от общества. А потом ночью меня перевезли хрен его знает куда. И вот уже третьи сутки лишали сна. Меня запихнули в подвальное помещение без окон, только с дверью, за которой сменялись надзиратели, главной задачей которых было не давать заснуть. Каким образом они этого добивались? Элементарно, Ватсон. Как только я прислонялся к стене или ложился на пол — в камеру врывался один или два мордоворота и, тривиально избивали. Ну да, обычный человек от такой обработки обязательно сломается. А я что, необычный человек, что ли? И что из того, что «попаданец»? В общем, время провожу более чем весело. И даже изображать из себя подавленное состояние не надо — всё и так получается без всякого кривляния. Нет, к чему-то такому меня, конечно же, готовили. Особенно надо мной хорошо поработала парочка гипнотизеров, которые поставили мне что-то типа ментальных блоков. То есть, есть вещи, которые я ни рассказать, ни написать на себя донос не смогу. Но и к такой обработке меня тоже готовили, правда, больше теоретически, практических занятий было не так много. Оно и хорошо, с одной стороны… а вот с моей стороны ну совсем-совсем не гут. И пока что я понял одну простую вещь: меня не собираются расстреливать или предавать какой-то казни, значит, я кому-то нужен. Скорее всего, для вербовки… ну или просто хотят переговорить. Правда, говорить со мной собираются с позиции силы. И показывают мне, что моя жизнь — копейка и если я не буду сотрудничать, от меня избавятся, как от балласта… И эта ситуация меня, откровенно говоря, совершенно не вдохновляет.

— Salga!

Черт возьми! Я даже не понял, что дверь открылась и в ней нарисовалась морда самого противного дуболома. Что он сказал?

— Rapido! Salga!

А! с вещами на выход… Ну, поскольку вещи у меня отобрали, то просто на выход, еще и торопит, сволота! Стараюсь идти небыстро: с вытянутыми из ботинок шнурков особо не расходишься, а этот типчик меня не только словами поторапливает, пару раз толкнул с особым изуверством. В общем, пока дошел обзавелся синяком на бедре и порезом на скуле. Какие гостеприимные испанские парни! Меня затолкали в еще одну камеру, или комнату без окон. Это что, подземный этаж тут имеется? И как его штурмовать, если что? Хотя, уверен, меня силовым путем вызволять не будут. И всё теперь зависит от того, что хотят местные спецслужбы: показательный антишпионский процесс или произвести вербовку шпиона или агента влияния. Однако, думаю, сегодня-завтра всё станет на свои места.