Последний вервольф - Глен Дункан

Приближающемуся Проклятию было плевать на душевные драмы. Луна росла — и заставляла кипеть мою кровь. Либидо словно рехнулось. Учитывая последнее свидание с Мадлин, когда я был так близок к провалу, и дни воздержания в Корнуолле (я даже не мастурбировал), возбуждение грозило прикончить меня еще раньше Охотников. При приближении Танатоса Эрос отступает? Как бы не так. К концу второго дня я метался по комнате, уже не сдерживая рык, и не рисковал долго находиться среди людей, потому что точно привлек бы внимание полиции.

Интернет сообщил мне контакты не одного, а целых четырех карнарфорнских эскортных агентств, услугами которых я и пользовался вплоть до полуночи третьего дня, когда, проделав двести миль на такси за мой счет и сжимая сумку «Луи Вюиттон» с ночными принадлежностями, в дверь номера постучалась Мадлин. Я обещал ей плату в тройном размере и щедрый подарок на прощание. Уходить, так с шиком.

— Ну я и запыхалась, дружок, — сказал она, когда я открыл дверь. — Что ты здесь делаешь?

— Умираю. В баре есть шампанское. Выпей и ложись в постель.

— О боже. Можно я хоть пальто сначала сниму?

— Если это так необходимо. Но поспеши, пожалуйста.

Из Лондона приехала не только Мэдди. Учитывая, с какой помпой я покинул столицу, неудивительно, что за мной последовала половина ВОКСа. Я замечал агентов всюду, куда бы ни шел, хотя Грейнер и Эллис пока не показывались. Я представил, как выглядит со стороны мое разгильдяйство. Наверное, они думают, будто я готовлю самое грандиозное мошенничество в истории. Все эти прогулки и увеселения с девушками по вызову — не что иное, как отвод глаз перед феноменальным побегом. Одному богу известно, что они обо мне воображали.

— Ой, — сказала Мадлин, наткнувшись на что-то жесткое среди простыней. — Твой чертов телефон.

Был вечер четвертого дня. Мы только что проснулись. Занавески были задернуты, и в щель между ними пробивались остатки дневного света. Мадлин потребовала прибавки к обычной таксе: за ночь я трахнул ее шесть раз, оставаясь твердым, хотя это не помогло заглушить мысленный квартет страха, скуки, грусти и голода, который объединился против меня и с каждой секундой лишь набирал гипнотизирующую силу. В голове бродило шампанское, в кишках упокоилась доза кокаина, но они ничего не значили по сравнению с закипающей кровью и спазмами в мышцах. Приближалось превращение. Мое последнее Проклятие.

— Тебе пришло сообщение, видел? — спросила Мадлин. — Держи. А я пойду пописаю. Я сейчас умру…

Батарея почти села. На экране мигал значок голосовой почты. Бездушный женский голос (дальний потомок «Говорящих часов») механически произнес: «Сообщение. Получено. Вчера. В семь. Часов. Четырнадцать. Минут».

Это был Харли.

— Господи, Джейк, выслушай. Я узнал…

Больше на записи ничего не было.

Я прокрутил ее снова, как будто прекрасно не расслышал с первого раза. Запись была обрезана чисто, явно при помощи каких-то технологий. Я набрал номер Харли. Голосовая почта. Набрал снова. Голосовая почта.

В комнате стало еще немного темнее. Номер пах гостиничным ковром, шампанским и сексом. Адреналин бурлил в плечах и запястьях, раскатывался под черепом, сводил судорогой яички и колени. Я стоял, уставившись в пустоту, словно пытаясь сделать невидимыми все стены, мили, часы и людей, которые разделяли нас с Харли.

Я набрал снова.

Голосовая почта.

Из ванной появилась Мэдди. Она ополоснула лицо, почистила зубы и заколола волосы. За десять минут она возвратила себе абсолютно свежий вид. Меня всегда поражало как мало времени, требовалось ей на восстановление.

— Ты только посмотри на это, — сказала она, повернув голову и указывая на крохотный засос на юной гибкой шейке. — Настоящая отметина! Вот уж спасибо.

— Оденься, — приказал я. — Ты получишь еще тысячу, если оденешься и немедленно спустишься в ресторан. Мне нужно побыть одному.

— Я не могу пойти в ресторан в таком виде.

Я отыскал платье и протянул ей.

— Ты и так красотка. Давай. Я скоро спущусь.

Наконец она ушла, оставив меня посреди комнаты одного (полностью одетого и безнадежно проснувшегося). Горели все лампы. Я держал в руке мобильный и старался не поддаваться панике.

Господи, Джейк, выслушай. Я узнал…

Узнал что?

Это было рискованно, но я все же набрал номер дома в Эрл-Корт. Здравствуйте, вы позвонили в «Элитный антиквариат». Пожалуйста, оставьте свое имя, телефон и краткое сообщение. Мы перезвоним вам при первой возможности. Спасибо. «Да, здравствуйте. Это мистер Карлайл. Я слышал, у вас недавно появилось издание „Молота ведьм“ шестнадцатого века. Я хотел бы на него взглянуть. Пожалуйста, перезвоните мне…». Я назвал номер гостиницы — почему бы и нет? В ВОКСе знали, что я здесь, а если они отслеживали звонки в Эрл-Корт, они уже все знали про Харли. Я повесил трубку и набрал «Основателей». Простите, но сейчас мистера Харли здесь нет. Ему что-нибудь передать?

Господи, Джейк, выслушай. Я узнал…

Харли никогда не опустился бы до подобного ухищрения — вернуть меня в Лондон, чтобы еще раз попытаться изменить мое решение. Впрочем, он был в отчаянии. В отчаянии настолько, чтобы оставить подобное сообщение? Возможно. Манда ты самовлюбленная, ты об этом знаешь? Он сказал это тоном, каким мы говорим, подразумевая любовь. Впрочем, ему не было нужды подразумевать. Почему нет? Это была правда.

Я раскурил «Кэмел», раздвинул шторы и выглянул на улицу. Сумерки. Дождь. Фары автомобилей. Прохожие под зонтами. Каждый раз, смотря на мир, осознаешь, что его боги где угодно, но только не здесь. Он напоминает брошенного ребенка, который выжил, но заплатил при этом непомерно большую цену.

В дверь постучали.

— Кто там?

— Это я, — раздался голос Мадлин. — Впусти меня на минуточку.

— О господи.

Я открыл дверь. Я успел заметить Эллиса, который держал огнетушитель, и Грейнера, который держал Мэдди — а в следующую секунду огнетушитель полетел мне в лицо.

19

Я потерял способность сопротивляться, но не сознание. Воспользовавшись тем, что я все еще плавал в горячем красном тумане, Эллис завел мне руки за спину и надел наручники. Грейнер, подталкивая Мадлин пистолетом с глушителем, усадил ее на софу, а затем встал сзади и прижал дуло к затылку. Гостиничная мебель разом обрела прежде невиданную значительность. К чести Мэдди, она даже не попыталась закричать. Я подумал, что она впервые оказывается в окружении мужчин с пушками, и внезапно испытал прилив нежности и сожаление, что так мало ее целовал.

С момента нашей последней встречи Грейнер похудел, что пошло на пользу его внешности. Жирные темные волосы с серебряными прядями, широкое лицо, колючие карие глазки, рябая кожа. Даже спустя столько поколений американская кровь дала о себе знать мощными скулами. В Доломитах он расхаживал в военной форме Охотника и очках с функцией ночного видения. Сейчас, одетый в темный костюм и дорогое черное пальто, он напоминал щеголеватого гангстера.

Я выплюнул окровавленный передний зуб. Нос был сломан.

— Не бойся, Мадлин, — сказал я разбитым ртом. — Им нужен я.

Эллис отыскал выключатель и уменьшил мощность лампы. Никаких причин для этого не было, так что создавалось впечатление, будто он руководствуется исключительно эстетическими соображениями. Он взял стул возле письменного стола, поставил его напротив меня и сел. Если бы это было в кино, он начал бы разглядывать ногти или чистить яблоко. Но он просто сидел, положив локти на колени, с расслабленным выражением на лице. Длинные белые волосы сегодня были собраны в конский хвост.

— Вот что, — сказал Грейнер. — Мы знаем про Харли.

Точка невозврата. Будто дверь навсегда распахнулась, и в комнату ворвался холодный ветер.

— Он мертв?

— Не пытайся рулить, Джейк. Ты теперь пассажир.

Со стороны кажется, будто ужас — это нечто величественное. Вовсе нет. Он просто приходит и занимает отведенное ему место. Уже в первые секунды ты понимаешь, что сможешь с ним ужиться. Я вспомнил (как я мог не вспомнить?) лицо Харли при прощании и то, каким хрупким он был в моих руках. Я ощутил слабость — будто мне вкололи стимулятор, который не сработал. Одновременно я чувствовал глубинную — на телесном уровне — печальную убежденность, что от меня чего-то ждут, что я должен что-то сделать.

— Мы знаем твои намерения Джейк, — произнес Грейнер. — Изящно уйти во тьму. Протянуть лапы. Спустить все на тормозах. И нам это не нравится.

— Нет вызова.

— Именно.

— Вы давно знали про Харли?

— Годы. Вы оба были поразительно беззаботны. В этом тоже было маловато вызова.

— Вы следили?

— Конечно. Телефоны, дом в Эрл-Корт, клуб Харли. Господи, Джейк, мы на одного тебя поставили дюжину жучков.