По заказу - Дик Фрэнсис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, – ответил Фред.
Я расстался с ним и побрел к моей машине. Мне предстояло решить весьма сложную и деликатную задачу до очередного возвращения в дом Билла и встречи с полицией. К сожалению, я не успел заранее продумать план.
Из Ламбурна я выехал на шоссе Вантадж и свернул к дому родителей Кэйт. Они переселились сюда пять лет назад, когда ее отец вышел в отставку, а Билл унаследовал его конюшни. Однако Артур Роджерс недолго предавался нехитрым радостям отставника, не прошло и нескольких недель, как врачи обнаружили у него рак поджелудочной железы. Через два месяца его не стало. Теперь его вдова, Дафна, жила здесь одна и считалась истинной гранд-дамой в мире скачек.
Я остановился перед домом. Любопытно, есть ли в нем хоть кто-нибудь? Нажал на кнопку звонка, и до меня издали донесся его слабый отзвук. Дафна уже проснулась, но по-прежнему была в халате, когда открыла мне дверь.
– Доброе утро, Сид, – поздоровалась она и улыбнулась. – Что привело тебя сюда в такую рань?
– Доброе утро, Дафна. – Я тоже улыбнулся. – А Кэйт здесь?
– Почему ты об этом спрашиваешь? – От ее улыбки не осталось и следа.
– Я должен с нею увидеться.
– Тебя прислал Билл? – насторожилась она. – Я всегда говорила, что Кэйт вышла замуж не за того человека. Он опозорил нашу семью. Подумать только, махинации на скачках!
Неужели она бы предпочла обвинение в убийстве?
– Кэйт здесь? – повторил я свой вопрос.
– Может быть, здесь, а может быть, и нет. Почему ты так хочешь ее видеть?
– Понимаете, Дафна, это очень важно. С Биллом стряслась беда.
– Еще что-то? Как будто ему мало. Что он сейчас натворил?
– Кэйт у вас дома? – в третий раз спросил я, уже более резким и требовательным тоном.
– Она спит. В комнате для гостей.
– А дети с ней? – осведомился я.
– Нет. Они в мансарде, – пояснила Дафна. – Ну как, мне лучше подняться и разбудить ребят?
– Нет, не трогайте их, – запротестовал я. – Позвольте мне пройти к Кэйт. Я ее разбужу.
Дафна с неприязнью взглянула на меня, но не стала преграждать дорогу, когда я двинулся по коридору и взобрался по лестнице.
– Она в передней комнате, – окликнула меня Дафна. – Прямо за дверью второго этажа.
Я осторожно постучал и чуть-чуть приоткрыл дверь.
– Это ты, мама? – сонно пробурчала Кэйт. – Кто там стучал в дверь?
– Кэйт, – произнес я, прильнув к узкому просвету. – Это Сид Холли. Я могу войти?
– Сид! Что ты здесь делаешь? Тебя прислал Билл?
– Да, меня прислал Билл. Так я могу войти?
– Одну минуту. – Я услышал, что она встала и распахнула дверь гардероба. – О'кей, – проговорила Кэйт. – Заходи.
Она накинула твидовое пальто, странно выглядевшее в сочетании с розовыми шлепанцами.
– Извини, – со смехом начала Кэйт. – Я не взяла с собой халат. – Я обратил внимание на ее усталый вид и покрасневшие от слез глаза. – Где Билл? – задала она вопрос.
– Дома.
– Тогда зачем ты сюда явился? Я обещала Биллу приехать в десять утра.
– Когда?
– Что – когда?
– Когда ты обещала Биллу приехать в десять утра?
– Вчера вечером. Постой, Сид, в чем дело? – Она наконец ощутила беспокойство. – С Биллом все в порядке?
– Нет, Кэйт, – со вздохом отозвался я. – Боюсь, что с ним отнюдь не все в порядке.
– О боже мой! Что произошло? И где он?
– Кэйт, я не хочу тебя расстраивать, но Билла нет в живых. – Мне нелегко дались эти слова.
– Нет в живых?! Он не мог умереть. Он был тут прошлым вечером.
– Мне очень жаль.
Она с трудом опустилась на кровать, полы ее пальто широко разошлись, приоткрыв розовую ночную рубашку с мелкими синими и желтыми цветами, вышитыми на подоле.
– Он не мог умереть, – шепотом повторила она. – Вчера вечером мы помирились, и он был в хорошем настроении. Приехал к нам в восемь, и мы проговорили часа два. Билл хотел забрать меня с собой, но дети спали, и я сказала, что вернусь сегодня утром.
Она посмотрела на меня.
– Это была дорожная авария?
Я кивнул. Уж лучше смягчить удар, второго шока она может не выдержать.
По ее щеке покатилась слеза и упала на пальто. За ней последовала вторая, и через минуту она безудержно зарыдала. Легла в постель, а я подложил ей подушку под голову и укутал покрывалом.
– Пойду и принесу тебе чашку чая, – сказал я, спустился и нашел Дафну на том же месте в холле, где расстался с ней.
– Билл умер? – спросила она. – Да.
– Я так и подумала. А иначе с чего бы ты сюда примчался и стал искать Кэйт. Как это случилось?
– Давайте сперва выпьем по чашке чая.
Она провела меня на кухню и поставила чайник на плиту.
– Как это случилось? – вновь задала вопрос Дафна.
– Я до конца не уверен. В него выстрелили.
– Выстрелили! А я-то решила, что он погиб в автокатастрофе.
– Нет. Боюсь, что нет. Ему выстрелили в голову. На первый взгляд похоже на самоубийство, но я в этом сомневаюсь.
Теперь настала очередь Дафны присесть на стул и бессильно прижаться к его спинке.
– Ты полагаешь, что его могли убить? Невероятно. Он был здесь прошлым вечером.
– Как он себя вел? – поинтересовался я.
– О, как обычно, себе на уме. – Ни для кого не было секретом, что Билл и его теща недолюбливали друг друга, и это еще мягко сказано. Как недавно заявила Дафна, брак дочери пришелся ей не по душе, и она считала Билла недостойным Кэйт. – Он явился к нам и умолял Кэйт вернуться к нему. А по-моему, ей незачем с ним больше жить, и я не стала от нее это скрывать.
«Иногда Дафна бывает на редкость глупа, – подумал я. – Очевидно, до нее не дошло, что это Кэйт изменяла Биллу».
– Бабушка, а почему мама плачет? – Я обернулся и заметил стоявшего в дверях маленького Уильяма. Как объяснить одиннадцатилетнему мальчугану, что мозги его отца разлетелись по кабинету и куски их прилипли к стенам?
Его беззаботные, ребяческие дни закончились. Сегодня он, старший из четырех детей, должен будет взять на себя долю ответственности за братьев и сестру. Сегодня он превратится в мужчину, помощника матери. Тяжкое бремя для такого мальчишки.
Я приготовил чай для всей семьи и отнес чашку в комнату Кэйт. Она лежала на боку, свернувшись клубочком, точно зародыш, и уже не плакала. Ее невидящие глаза были устремлены вниз, на подушку.
Я сел с нею рядом и положил свою «настоящую», здоровую руку ей на плечо.
– Кэйт, мне так жаль. – Неуместная фраза для начала откровенного, мучительного разговора.
Она повернулась на спину, взглянула на меня и спросила:
– Где он разбился? И когда это было? Прошлой ночью, по дороге домой? Я должна поехать и посмотреть на него.
Она приподнялась, чтобы встать, но я крепко взял ее за руку.
– Кэйт, ты не должна туда ехать. Не надо глядеть на Билла, запомни его прежним, каким он был. А сейчас это уже не он.
– О боже, – простонала она и вновь залилась слезами.
В ближайшие дни я увижу немало слез, наверное, целые потоки. Кэйт села, прижалась ко мне и положила голову мне на плечо. Я ощутил, как по моей шее потекли теплые капли.
И я заплакал вместе с ней. Слезы скорби облегчили боль утраты давнего друга.
– Пожалуйста, расскажи мне, что случилось, – умоляюще прошептала она, когда поток слез наконец иссяк.
Если я откажусь или повторю старую версию, она все равно через час-другой узнает отталкивающие подробности. Какой-нибудь внимательный, но бестактный и неловкий полицейский прибудет сюда и сообщит Кэйт, что ее муж сунул себе в рот дуло револьвера 38-го калибра и выстрел снес его затылок. Я не сомневался, что в ход было пущено оружие, которое инспектор Карлисл искал два дня тому назад. Да, тот самый револьвер, изрешетивший грудь Хью Уокера тремя глубокими дырами.
– Кэйт, дорогая, я боялся, что тебе станет плохо, и солгал. Билл не погиб в дорожной аварии. Он, по-видимому, застрелился. – Я постарался, чтобы мои слова прозвучали как можно мягче и не испугали ее.
– Ты имеешь в виду, что он покончил с собой? – Она наклонилась и пристально посмотрела на меня.
– Да, так могло быть.
– О господи. Почему? – Ее голос задрожал от очередных рыданий, и она судорожно дернулась.
– Что же ты не пьешь свой чай?
Она отпила несколько глотков сладкой горячей жидкости. Чай – лучшее лекарство от шока.
– Почему? – повторила Кэйт. – Зачем он это сделал? Это моя вина. Я должна была поехать с ним прошлым вечером. Ну почему я с ним не уехала?
– Кэйт, ты не должна себя винить. – Но я понял, что ее захлестнуло чувство вины. – Тебе нужно держаться и быть стойкой. Ради детей.
– Господи, как я скажу детям?
– Ты найдешь способ, – заверил ее я.
В дверь негромко постучали, и в комнату вошла Дафна, а вслед за ней – все четверо детей. Она взяла на руки трехлетнюю Элис.
Я попросил Дафну связаться со мной по мобильному телефону, если ей что-то понадобится, и покинул их. Отныне все решать предстоит семье.