Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

— Что?

— Даже не понимаешь, да? — Он нежно откинул черный блестящий локон с ее щеки и объяснил. — Я же теперь навеки потерян для женщин.

— Не понимаю…

— После того, что произошло, я теперь не смогу даже взглянуть в другую сторону, — Виктор улыбался, показывая девушке, что шутит, но сам прекрасно понимал — он сказал абсолютную правду. Потому что заниматься любовью с Ольгой, получая наслаждение, какое не испытывал годами, было, как искупаться в живой воде и помолодеть на годы. Да что на годы, на десятилетия!

Он, 50-летний мужчина, хоть и крепкий физически, в последнее время стал чувствовать, как катастрофически стареет, и это депрессивное состояние распространилось на все окружающее. Куда-то поддевался оптимизм и радость к жизни, работа стала вызывать равнодушие, отношения с женщинами цинично комментировались (правда, молча) и сводились к примитивной физиологии, и только друзья, да семья сына оставались святым и неприкосновенным. Но часы ожидания встречи с Ольгой все изменили. Сегодня Виктор неожиданно почувствовал дуновение ветра на улице, увидел небо, на которое не обращал внимания годами, и даже щебет птиц за окном порадовал, хотя еще вчера вызывал лишь раздражение.

А что уж говорить о том, как они занимались любовью!

— Ты должна быть очень осторожной, — попросил девушку Засуха, — потому что можешь разбить мое сердце окончательно. Знай, я тебя больше не отпущу. И плевать на благородство…и на весь мир вокруг.

А Ольга, разглаживая пальцами его брови и еще влажный лоб, пообещала:

— Никогда…Слышишь? Я никогда не наврежу тебе, веришь?

— Да, я верю, — и Виктор, почувствовав, что вновь возбудился, начал двигаться в ней, двигаться медленно и с огромным наслаждением.

И лишь в полночь, когда, наконец, была удовлетворена первая жажда любви, они смогли спокойно поговорить о будущем, потому что оба понимали — теперь их жизнь кардинально изменится.

В темноте маленькой кухни, которую освещала небольшая ароматическая свеча, Ольга заварила чай, поставила на стол печенье, начала откровенно спрашивать:

— У тебя кто-то есть сейчас?

— Да, — он повел плечом, смутившись. — Но это неважно, потому что…неважно и всё.

— Кто она? Я спрашиваю не из любопытства, пойми. Последний год жизни научил меня воспринимать людей немного иначе, чем делают это обычные мужчины и женщины. И я хочу знать, кто пострадает от нашего союза. Так что говори откровенно и ничего не скрывай.

— Банально, но это моя секретарша. Как говорят в народе, дешево и сердито, хотя для меня это было еще и удобно. Наша связь длится около года, и она откровенно добивается места жены, как и все другие до нее. Но ты не должна переживать, Оля, — и Виктор стал целовать руки девушки. — Людмила будет беситься лишь потому, что потеряла "кормушку", но ее железное сердце даже не скрипнет, поверь.

— Все равно я не хочу, чтобы какая-то баба с кислым лицом отравляла нам дни. Кстати, а как ты избавляешься от надоевших тебе женщин?

— Покупаю им что-то на прощание, и всё.

— В этот раз ты сделаешь иначе, то есть, кроме подарка, еще найдешь и работу для Людмилы. Женщина ведь не виновата, что ты решил разойтись с ней, а продолжать работать и видеть тебя каждый день ей будет, как нож в сердце. А это уже опасно.

— Не смеши меня. Какая опасность?

— Хоть ты и большая шишка, Виктор, и признанный специалист в охране, но даже не догадываешься, какими коварными бывают женщины. Тем более, что чувство самосохранения, когда хочется досадить сопернице или бывшему любовнику, у них совершенно отсутствует.

— Хорошо, Оля, не волнуйся, я обещаю сделать все возможное, чтобы минимизировать потери.

— Это профессиональный термин?

— Да.

— Кстати, пан специалист, а как насчет моего профессионального обеспечения?

— Я завтра же выберу тебе достойного охранника, или двух, чтобы они работали по очереди.

— Очень правильное предложение, но эти вопросы решай сам. А сейчас, давай, перейдем к личному. Нет-нет, — засмеялась Ольга, отталкивая руки Виктора, сразу притянувшего ее к себе. — Я не об этом.

— А о чем? — его губы, тем временем, медленно прошлись по ее шее и остановились за ухом девушки. — Ох, я помню эти ушки…

— Виктор, — Ольга отклонилась от него как можно дальше и серьезно предупредила. — Дай же мне сказать!

— Ну, хорошо-хорошо, жестокая, говори, что хотела, — он легко усадил ее на табурет перед собой и кивнул, чтобы она начинала.

— Я тут подумала… — девушка замолчала, не решаясь говорить дальше, и Виктор сразу встрепенулся, догадываясь, что услышит что-то неприятное. — Так вот, выслушай меня, не перебивая, ладно? Моя жизнь в последнее время очень изменилось. И сейчас главное в профессиональной деятельности — это быстро завоевать авторитет среди богатой клиентуры. И не своди грозно брови, Виктор, деньги нужны не мне, а тем, кто не может лечиться бесплатно… Хотя эти детали тебя не касаются, это уже мое, профессиональное.

— Но я хочу, чтобы ты пользовалась моим кошельком, как своим.

— Для личных расходов — обязательно, но сейчас я говорю о работе. Слушай дальше. Пока я не удостоверюсь, что меня воспринимают всерьез, я не хочу обнародовать наши отношения.

— Так я и знал! — подхватился на ноги Виктор, — ты меня стесняешься? Или хочешь просто поиздеваться?

Больше он ничего добавить не успел, потому что получил в ответ звонкую пощечину, от которой плюхнулся обратно на табурет, открыв рот. А Ольга, нежно погладив его краснеющую щеку, тихо сказала:

— Не смей оскорблять мои чувства, дорогой. Я же просила дослушать до конца.

— Ты меня ударила? — он смотрел на Ольгу с таким удивлением, что она села ему на колени и начала целовать и обнимать его.

— Я и не помню, когда меня били последний раз, — все еще не мог поверить в случившееся Виктор.

— Теперь будешь, — пообещала девушка.

— Да.

— Я могу продолжить?

— А это еще не все? — с надеждой переспросил мужчина. Руки его, нежно обнимая красавицу, начали смело забираться в ее самые интимные места, от чего она ощутимо вздрагивала, даря ему огромное удовольствие.

— Потом доскажу, — шепотом ответила Ольга. — Сначала хочу попросить у тебя прощения за пощечину, так что пошли в кровать.

— Знаешь, — пошутил позже Виктор, — если каждая пощечина заканчивается вот этим, может, ударишь меня еще раз?

— Уймись и лучше дослушай, наконец, что я хотела сказать.

— Ладно, говори.

— Я не хочу, чтобы меня воспринимали, как твою любовницу, а уже потом, как профессионала, понимаешь? И хотя в работе я к Виктору Засухе не имею никакого отношения, люди, в первую очередь, будут видеть во мне твою женщину. В итоге, завоевание профессионального авторитета растянется на долгие месяцы, а может и годы. Поэтому я и прошу не обнародовать наши отношения какое-то время, хотя бы пять-шесть месяцев…Так, не дергайся! Я же не говорю, что мы не будем видеться, милый. Просто это будет такая игра… в прятки.