Дело о волшебном снадобье - Наталия Кузнецова

Лешка, пошли сами за Стасом зайдем, чего тут зря торчать? — тихо, чтобы никому не мешать, прошептал он.

Ну, ты идешь? — обратилась Лешка к подруге.

Катька в последний раз поправила челку.

Пошли.

Они вышли в коридор, подошли к знакомой железной двери и тихонько ее приоткрыли. Владимир Степанович сидел рядом с Галиной Арсеньевной. Очевидно, притащил ей наконец-то набирать тот самый многострадальный технологический регламент. Или пришел сюда еще по каким-нибудь делам.

Опять вы, — с ясной улыбкой констатировал он.

Свой регламент набираете? — поинтересовался Ромка.

Набрали уже, — довольно улыбнулся Владимир Степанович. — Галочка без меня управилась.

А мы здесь со Стасом, — объяснил Ромка. — Он у вас был?

Был. Только что ушел.

А куда? Почему мы его не встретили?

Он же должен был за нами зайти, — вслед за Ромкой растерянно сказала Катька и вдруг как-то разом вся сникла.

Владимир Степанович только плечами пожал:

На эти вопросы я вам ответить не смогу. Он мне ничего не сказал, а я у него не спрашивал. Он забежал, мои вырезки мне отдал, и мы с ним договорились, что попозже он в лабораторию на проспект зайдет, так как я его интервью сюда не брал. Его визит и минуты не продлился.

— Извините, до свидания, мы постараемся вам больше не мешать, — очень вежливо сказал Ромка и, захлопнув железную дверь, предположил, — может быть, он в туалет пошел?

Сбегай, проверь, — воспрянула Катька. Ромка сбегал, вернулся и почесал в затылке:

Нет его там. Куда ж он мог деться-то?

А что, если его похитили? — таинственно прошептала Лешка.

Ты что такое говоришь? — испугалась Катька. — Хватит с меня похищений. Я из-за тебя сегодня и так полночи не спала.

Лешка улыбнулась:

Да я шучу! Как здесь можно кого-то похитить? Посмотри, охрана на входе, везде людей полно. Смешно даже думать об этом, — она обвела рукой вокруг себя. И впрямь это место не очень годилось для подобных преступлений. Студенты сновали туда-сюда беспрерывно, шум стоял, как у них в школе на большой перемене. — Наверное, он просто-напросто забыл о нас и ушел.

Неужели забыл? — как-то жалобно сказала Катька и быстро-быстро заморгала глазами. — А я так хотела на выставку сходить.

А что, мы сами, что ли, не сходим? Какая проблема? Билеты купим и пойдем. Они небось недорогие, выставка-то для детей. И без него обойдемся, — покровительственно обронил Ромка, сам давно настроившийся на культурное мероприятие, и дернул Катьку за рукав.

Пошли, — вздохнула девчонка.

По всем четырем сторонам затемненного фойе кинотеатра стояли ярко освещенные клетки, аквариумы и террариумы — пристанища собранных в разных уголках планеты самых невероятных ее обитателей. Глаза вошедших разбегались. Однако девчонки стали рассматривать необычных представителей фауны с самого начала, от входа, и обходить их по очереди, а нетерпеливый Ромка принялся хаотично перебегать от одного живого экспоната к другому. Периодически он издавал совершенно дикие возгласы.

Смотри, Лешка, крокодил! — воскликнул он. — Нильский. Совсем как в ресторане "Краб-хаус", куда мы с Элей ходили. Иди, посмотри!

Лешка подошла ближе. Крокодилы и в самом деле были похожи. Только если тот в московском ресторане лежал, как бревно, то этот стоял у самой стенки аквариума на передних лапах и, не моргая, смотрел на посетителей. И, казалось, ничто не могло сдвинуть его с места. Во всяком случае, как Ромка ни тыкал в стекло пальцем, как ни тряс перед его пастью чем ни попадя, хоть этого делать здесь и не разрешалось, крокодил даже не пошевелился. Когда они, обойдя почти весь зал, снова подошли к знакомой рептилии, поза ее так и не изменилась.

Ему, наверное, неудобно так стоять, — посочувствовала крокодилу Лешка.

А его никто и не просит. Значит, нравится, — ответил Ромка и переключился на другой аквариум. — Ух ты, какая-то метелка, на зебру похожая. Эй, ты только глянь, это не простая метелка, а очень опасная. "Рыба-скорпион, укол которой смертелен", — прочитал он. — Встретишь такую в коралловых рифах и сразу загнешься, потому что на самом деле это у нее не метелки, а острые плавники с ядом.

Он понесся дальше и снова поманил сестру:

Лешк, а вот змея леопардовая, тоже в рифах живет.

Не змея, а мурена, — поправила его девочка, подходя ближе.

Ромка так и перебегал от одного места к другому, не переставая издавать восторженные крики.

Лешк, а жабу-агу можно дома держать. Смотри, какая она большая, самая большая жаба в мире. Вот бы ее поменять на твоего Дика. Он у тебя ни на что не годен, а она бы у нас мышей ловила. И гулять с ней не надо. И шерсть с нее не сыплется.

— А у вас что, мыши есть? — поинтересовалась Катька, которая без всякого энтузиазма взирала на заморских тварей.

Пока нет, но для профилактики жаба не помешает. Надо бы в лаборатории о ней сказать, им бы она точно пригодилась, — вспомнил Ромка о ночных приключениях сестры и полетел к следующему аквариуму. — Ой, а гурами, оказывается, промысловые рыбы. Смотрите, какие они черные и жирные. Не такие, как у Славки, но все равно надо его порадовать, что они съедобны. Сможет, в случае чего, своих поджарить.

Лешка подошла к следующему стеклянному ящику с экзотическими насекомыми. Но, представив себе огромных шипящих мадагаскарских тараканов бегающими по собственной кухне, она вздрогнула и перешла к другому, не очень большому аквариуму. И замерла. Если б ей кто-нибудь секунду назад сказал, что она сможет испугаться небольшой рыбки за стеклом, она бы ни за что не поверила и даже поспорила бы с кем и на что угодно. Потому что до этого мгновения она никаких животных не боялась, от маленьких мышек до огромных злющих псов.

Уведенная ею за стеклом рыбка была не больше пятнадцати-двадцати сантиметров. Выпучив круглые глаза и открыв зубастый рот, рыбка подплыла к стенке аквариума и уставилась именно на Лешку. Нижняя челюсть у нее была выдвинута вперед, что, как известно, даже у человека является признаком уродства, а рыбу и подавно нисколько не украшало. Тем не менее эта уродка смотрела на Лешку со злобным превосходством и непонятной насмешкой, словно хотела над ней поиздеваться. И еще она, наверное, собиралась переглядеть девочку, потому что не отплывала от стенки и не сводила с нее глаз, пока Лешку не передернуло, и она не отвернулась от аквариума первой. Но затем, не выдержав, снова нашла ее глазами среди водорослей. Злобное чудище кокетливо повернулось к ней своим жирным боком, и он неожиданно засверкал золотыми чешуйками, совсем как яркая новогодняя игрушка. Похоже, злая ведьма умела притворяться принцессой. Что же это за рыба? И на кого она так похожа?

А вот этот геккон если заорет, то его за десять километров услышать можно, — донесся до Лешки звонкий голос брата. Ромка указывал на голубую в коричневую крапинку большую ящерицу, которая сидела на коряге, покровительственно положив лапу на ярко-зеленую австралийскую квакшу. — Друзья, наверное, — прокомментировал он. — А вы не знаете, как заставить его закричать? Давайте попробуем что-нибудь вместе крикнуть.

Не хочу я кричать, — буркнула Лешка. — Выгонят. Ты лучше скажи мне, кто вон там плавает, — и она подвела брата к аквариуму с мерзкой рыбой.

Ромка обвел аквариум взглядом, оглядел его обитателей и, подняв вверх указательный палец, вопросил:

А знаете ли вы закон зоопарков и музеев Джоунса?

Катька пожала плечами. Ей было не до неизвестного Джоунса. Она то смотрелась в свое маленькое зеркальце, поправляя челку, то незаметно оглядывалась на вход и глазела по сторонам. Лешка давно поняла: ее подруга все еще надеется, что сюда вот-вот придет Стае. Ромку же абсолютно не трогали Катькины переживания.

Ах да, ты же не читала "Закон Мэрфи", — снисходительно похлопал он ее по плечу и, по своему обыкновению, процитировал: — "У самого интересного экспоната не бывает таблички с названием".

Затем он снова оглядел стеклянный ящик со всех сторон и пробормотал:

Или закон неверен, чего быть не может, или экспонат неинтересен, — и тут же ткнул пальцем в табличку, которая находилась сбоку, и потому ее не заметила Лешка.

Ромка прочитал табличку первым и объявил:

Это всего-навсего пираньи из рек Южной Африки. Дорастают до полутора метров. А я и так, без названия, сразу понял, что это они и есть, — похвалился он и радостно заявил: — Если таких рыбок у нас где-нибудь в теплой речке выпустить, то они вырастут, размножатся и будут у всяких купальщиков-ныряльщиков руки-ноги откусывать.

Та самая отвратительная пиранья опять подплыла к стенке аквариума и злобно уставилась на Лешку. Девочка показала ей кулак и заявила друзьям:

Надоело мне здесь. И вообще я сегодня очень устала и хочу домой.

Ну что ж, пошли отсюда, — вздохнув, поддержала ее Катька. — Я тоже уже все осмотрела.